Евгений Джугашвили - Мой дед Иосиф Сталин. «Он – святой!»

В 30-е годы в Москву на учебу приехала из Осетии группа партийных работников. Как-то после выступления Сталина они подкараулили его в коридоре: «Мы, товарищ Сталин, из Осетии, – представилась группа, – нас интересует вопрос – кто Вы по национальности?» Сталин ответил вопросом: «Вы для чего сюда приехали?» – «Учиться!» – «Вот и учитесь, а не занимайтесь ерундой». Несмотря на такую реакцию Сталина осетины считают его своим земляком. Вот к этому народу в гости меня сагитировал поехать мой знакомый Важа Хачапуридзе.

«Ты это куда собрался? – в отчаянии воскликнула Нана, – там только что закончилась война». В 1989 году шла настоящая война. Конфликт спровоцировал спорный вопрос о национальной принадлежности Сталина. Свою безопасность я видел в том, что раз осетины считают Сталина своим земляком, то и в нас стрелять не будут.

Братское отношение ко мне в Москве показали журналисты из Осетии Руслан Горазов и Марат Цебоев. Сам Важа работает в Цхинвали.

На КПП пропустили без разговора. В центре города приятели Хачапуридзе собрали любопытных в небольшом зале. Первый вопрос, разумеется: «Кто Сталин по национальности?» Зал затих. Вот тут я подумал: «Черт меня дернул поехать!» Передо мной стояла дилемма: скажу «грузин», как записал сам Сталин в своей метрике в графе «национальность» – испорчу им настроение. Сказать «осетин», как они жаждали, я не имел права. Я решил поступить наподобие Сталина – уйти от ответа: «А вы как считаете?» – задал я им встречный вопрос. Не дослушав до конца моего вопроса, все закричали: «Осетин! Мы считаем Сталина осетином». – «Ну и считайте, – весело сказал я, – вам никто этого запретить не может». Все были довольны, в том числе и я. Затем последовали стандартные вопросы типа, сколько детей у Василия и Светланы, где живут, почему не приезжают в Осетию и т. д.

На память коллеги Важи подарили мне ракетницу образца 1941 года. При желании они, по-моему, могли подарить и «Калашникова». В Тбилиси Кукури отнес ракетницу к граверу и сделал надпись, как просили осетины: «Евгению Джугашвили от осетинского народа». Надпись в Цхинвали не смогли сделать, поскольку ракетница вручалась в ресторане глубокой ночью. Я, между прочим, мечтал заиметь ракетницу именно военного образца – как напоминание об отце. В ночь под Новый год пускаем ракеты. Всегда имею (покупаю в магазине) запас ракет на всякий «пожарный» случай.

Чтобы как-то завершить спор о национальности Сталина привожу текст письма моего сына Якова Джугашвили под названием «О национальности Сталина».

За последние лет пять-семь со мной несколько раз связывались незнакомые мне люди, которые предлагали провести анализ моей крови с целью установить мое происхождение. (Я в этом вообще не разбираюсь, но оказывается, что есть некие так называемые «маркеры», с помощью которых устанавливают принадлежность человека к той или иной этнической группе). Анализ этот стоит дорого, и эти люди предлагали оплатить всю процедуру Я этих людей, без развернутого разъяснения причин, отсылал туда, куда обычно отсылают тех, от кого хотят избавиться надолго и всерьез.

Однако совсем недавно я получил аналогичное предложение от уважаемых мною людей, а с некоторыми из них знаком лично. Именно ввиду того, что ничего «дурного» они не задумали, а главное то, что мне эти люди небезразличны, и я хочу сохранить с ними дружеские отношения, я бы хотел объяснить, растолковать причину своего отказа делать этот анализ.

Дело в том, что любое знание, которое мы приобретаем в течение нашей жизни, должно приносить ПОЛЬЗУ. Это знание должно помогать нам улучшать нашу жизнь: как духовную, так и материальную. Если приобретенное знание не способствует повышению нашего культурного уровня, если оно не делает нас умнее, то зачем оно тогда нужно и можно ли называть его словом «знание»?

Это особенно важно понимать, когда речь заходит о знаниях, касающихся Иосифа Сталина. Что должно выясниться о нем в результате анализа моей крови такого, чтобы это считалось впоследствии ЗНАНИЕМ? Вот Александр Бурдонский (внук Иосифа Виссарионовича, сын Василия), насколько мне известно, согласился сдать аналогичный анализ. И что? Как я понял из разных Интернет-источников, бумажка с итогами исследования говорит о том, что кровь Александра Бур донского содержит «маркер», который характерен для осетин. Грубо говоря, если судить по этой бумажке, Иосиф Сталин является осетином. И что прикажете с этим так называемым «знанием» теперь делать? Как его применить? Разве оно объясняет суть дел Иосифа Сталина или природу событий тех лет и его роль в этих событиях? Ну, очень ценное знание!

Я против таких исследований, и предпочел бы, чтобы Иосиф Сталин на некоторое время, пока до большинства народа не дойдет правда о нем, не имел национальности вовсе. А когда это время наступит, то, скорее всего, ввиду того, что люди будут уже ДРУГИМИ, вопрос по поводу национальности Иосифа Сталина отпадет.

Далее Важа Хачапуридзе повез меня в Имеретию, в свою деревню. В деревне своя прелесть – огород, живность, тишина. На ночлег меня хотели положить в спальне хозяев, но я лег в кухонной пристройке. Вечером, перед сном, я стал свидетелем необычайного для меня зрелища. В центре двора росло большое дерево. К нему была приставлена доска с набитыми на нее поперечными рейками. Куры, не спеша, одна за другой, по-деловому, поднимались по «лестнице» и усаживались на ветки. Я не заметил (видимо пропустил) восхождение петуха. Если бы остались на вторую ночь, то я бы не пропустил посмотреть еще раз это представление. Так как куры были и белые, и рыжие, то на дереве, притихнув, они напоминали в сумерках разноцветные игрушки на елке.

Петух, как говорят, поднимается на ночлег не обязательно первым, но никогда последним.

В конце 1957 года позвонил какой-то мужчина с сильным кавказским акцентом. Сообщил, что приехал из Грузии и желает встретиться с Женей Джугашвили. Мой дядя Виктор Васильевич Рахманов стал уточнять, кто звонит и зачем ему надо видеть его племянника. Выяснилось, что мужчина приехал из Тбилиси, что он родственник семьи Сталина и звать его Резо Монаселидзе. Он предложил встретиться в ресторане «Арагви», который находится рядом с Моссоветом у памятника Юрию Долгорукому. Говорили, что сам Василий Сталин любил здесь обедать со своими друзьями.

Даже байку сочинили про этот ресторан. Дескать, однажды, выходя из ресторана, один грузин спросил другого, тыкая пальцем на статую: «Кто этот мужик?» Ему ответили: «Это Юрий Долгорукий». Любознательный (видимо, приезжий) кацо не унимался: «А за что ему памятник?» – «Памятник основателю Москвы», – вновь разъяснили ему. «А!? – понял приятель и заключил: «Молодец, Юра! Красивый город вокруг «Арагви» построил!». В «Арагви» угнетала теснота, но цыплят «табака» там готовили превосходно.