Роберт Римини - Краткая история США

В это время в Лондоне канцлером казначейства, то есть министром финансов, стал Чарльз Тауншенд, который отмел все доводы, выдвинутые американцами в защиту своих прав. Демонстрируя свое презрение, он убедил парламент ввести вместо «внутренних» «внешние» налоги на широкий круг товаров, ввозимых из Англии, включая стекло, бумагу и чай, к тому же часть полученного дохода предназначалась для выплаты жалованья королевским чиновникам в колониях. Иными словами, колонистов не только обложили налоговыми обязательствами без их согласия, но и лишили единственного рычага воздействия на королевских губернаторов, которым они располагали, поскольку жалованье королевских чиновников отныне не зависело от местных законодательных органов.

В октябре 1767 г. за отказ содержать расквартированные в колонии войска парламент издал акт, приостанавливавший работу Нью-Йоркской ассамблеи. Американцы восприняли этот закон как наступление на свои основные права. По их мнению, закон мог привести к запрету законодательных собраний и фактическому порабощению поселенцев. Джон Дикинсон выразил всеобщее возмущение в популярном памфлете «Письма пенсильванского фермера» (Letters from a Farmer in Pennsylvania). По его словам, приостановление полномочий Нью-Йоркской ассамблеи было ужасным «ударом, направленным против свободы всех колоний, ведь то, что касается одного, касается всех». Более того, «те, кого облагают налогами без их согласия, являются рабами, – утверждал он. – Нас обложили налогами без нашего согласия. Поэтому мы – РАБЫ».

В 1770 г. новый премьер-министр Великобритании лорд Норт приказал аннулировать все подати, кроме трехпенсового налога на фунт чая, который был скорее символом власти парламента, чем источником дохода.

Радикальные активисты, мечтавшие о революции, продолжали подогревать народное возмущение британским правлением. Сэм Адамс, двоюродный брат Джона Адамса, писал письма и статьи, призывая «народ этой страны ясно заявить, будут они свободными людьми или рабами». Он настаивал на создании «корреспондентских комитетов», и в 1772 г. в каждом городе Массачусетса появился такой комитет. Эта идея натолкнула Томаса Джефферсона из Вирджинии на мысль способствовать созданию подобных комитетов во всех колониях.

В 1771 г. губернатором Массачусетса был назначен Томас Хатчинсон, американец в пятом поколении, получивший образование в Гарварде. Хотя Хатчинсон, который до этого избирался в Законодательное собрание колонии, а затем стал председателем Верховного суда Массачусетса, не был представителем британской знати, присланным для укрепления королевской власти, он оставался преданным лоялистом, сторонником метрополии. Хатчинсон, ненавидевший и подавлявший демонстрации и другие акции, с помощью которых народ отстаивал свои требования, стал для бостонцев воплощением всего самого отвратительного в британском правлении. Хатчинсон не одобрял нелепый Закон о гербовом сборе, но настаивал на праве парламента облагать колонии налогами. Ненависть к нему возросла до такой степени, что в 1765 г., когда он был председателем суда, его дом в ходе протестов против Закона о гербовом сборе был разграблен.

Ранее Хатчинсон защищал практику использования общих ордеров на обыск, пытаясь обуздать контрабанду в колониях в военное время. Джеймс Отис выступил с пламенной речью против этих ордеров, которую Джон Адамс назвал началом Войны за независимость Северной Америки. «Там и тогда, – писал Адамс позже, – родилось дитя по имени Независимость».

5 марта 1770 г. антагонизм между британскими властями и жителями Бостона наконец перерос в насилие. Над британскими солдатами, охраняющими таможню под командованием капитана Томаса Престона, издевались и насмехались недовольные горожане, бросавшие в них снежки и камни. Солдаты ответили стрельбой по толпе, убив пять и ранив шесть человек. Всеобщей схватки удалось избежать, когда по настоянию Сэма Адамса Хатчинсон согласился вывести войска из Бостона. Престона и восемь его солдат арестовали и обвинили в убийстве, Джон Адамс и Джозайя Куинси дали согласие их защищать. Престон и шестеро его подчиненных были оправданы, но двух солдат признали виновными в непредумышленном убийстве и отпустили, поставив им на руку клеймо. С тех пор день Бостонской бойни ежегодно отмечали в Массачусетсе, а отпечатанные рассказы о кровавом событии разошлись по колониям.

Но начало событиям, которые сыграли на руку наиболее радикально настроенным колонистам, положил налог на чай. Британская Ост-Индская компания оказалась на грани банкротства и обратилась к английскому правительству за помощью. Она владела монополией на импорт чая в Англию, при этом у нее оставался излишек в 77 тысяч центнеров чая. Но компания была не в состоянии уплатить налог на импорт, который требовался по закону, и не могла продать чай в Великобритании. В мае 1773 г. парламент в ответ на эту просьбу издал Чайный закон, позволявший компании продать чай в Америке и там же собрать налог по три пенса за фунт. На таких условиях компания могла продавать чай дешевле, чем американские торговцы и контрабандисты, и становилась монополистом, что крайне раздражало колонистов. «Сыны Свободы» осудили этот закон и призвали бойкотировать чай.

Когда три корабля с большим грузом чая прибыли в Бостон, губернатор Хатчинсон во что бы то ни стало решил собрать налог. Среди грузополучателей были два его сына и племянник. Обе стороны не хотели идти на уступки. В конце концов в ночь на 16 декабря 1773 г., колонисты, переодетые индейцами-могавками, пробрались на корабли и сбросили в воду 342 ящика чая стоимостью 90 тысяч фунтов.

Британцы резко отреагировали на «Бостонское чаепитие» и назвали его бунтом. Им легче было поверить в заговор с целью поднять восстание против британской короны и добиться независимости для колонии. Весной 1774 г. возмущенный парламент издал Принудительные акты, или, как назвали их колонисты, «гнусные законы», в соответствии с которыми порт Бостона был закрыт для всех торговых операций до тех пор, пока город не выплатит Ост-Индской компании компенсацию за уничтоженный чай. Кроме того, запрещались городские собрания, менялась система выборов в Законодательное собрание Массачусетса, а также предусматривались изменения в Законе о постое, касавшиеся всех колоний. Как считали колонисты, парламент вышел за рамки простого наказания за «Бостонское чаепитие». Он ущемил их фундаментальные свободы – свободы англичан.

За «гнусными законами» в мае 1774 г. последовал Закон о Квебеке, по которому в границы Квебека включались территории западнее Аллеганских гор. Пытаясь преодолеть враждебность франкоговорящих канадцев-католиков, парламент, сам того не желая, породил среди колонистов-протестантов слухи о «папистском заговоре» с целью усиления контроля над колониями. Еще больше их встревожил отказ в ответ на территориальные претензии Нью-Йорка, Пенсильвании, Вирджинии, Массачусетса и Коннектикута.