Борис Стадничук - Сократ: учитель, философ, воин

Сократу пришлось участвовать в осаде Потидеи – города, расположенного далеко к северу от Афин, на полуострове Халкидика. Возможно, как и б о льшая часть афинской армии, Сократ добирался туда морем – на кораблях афинского флота. Так что он был участником одного из первых известных в истории морских десантов. В бою у стен Потидеи он оказался на том фланге афинского войска, который был разбит и отступил. Враги старались, пользуясь случаем, нанести афинянам максимальный урон и захватить побольше пленных, чтобы потом можно было их обменять или потребовать за них выкуп. В походе принимал участие и совсем юный Алкивиад. Не очень понятно, почему этот представитель золотой молодежи сражался в тот день в пешем строю. Возможно, у афинян, высадившихся с кораблей, вообще не было конницы и они рассчитывали обойтись кавалерией союзников-македонян. К тому же из того же рассказа Алкивиада мы знаем, что они с Сократом жили в одной палатке, а значит, и в фаланге занимали места рядом друг с другом. Во время боя Алкивиад был ранен, упал и не мог отступать вместе со всеми. Наверное, он представлял собой желанную добычу для врагов. Даже если они не знали, кто он такой, то его дорогие доспехи, наверняка сделанные лучшими оружейниками Афин, возможно, украшенные серебром, говорили сами за себя. Взять в плен, а не получится – так добить и завладеть хотя бы оружием. Возможно, не одному из противников пришла в голову эта мысль. Но Сократ не бросил ученика и отбивался от вражеских мародеров до тех пор, пока они не решили поискать себе добычу полегче. Тогда Сократ помог Алкивиаду подняться и вывел, а может, и вынес его из боя на собственных плечах. Между тем другой фланг афинского войска оттеснил противника к Потидее, ситуация изменилась, и общая победа осталась за афинянами. Когда встал вопрос о том, как и кого наградить за проявленное в бою мужество, командирам рассказали о случившемся с Сократом и Алкивиадом. Дальше произошел инцидент, к сожалению, достаточно типичный для любой эпохи, в том числе и нашей. Командиры приняли решение наградить не Сократа, а именно Алкивиада. Мотивировали свое странное решение они так: Алкивиад был ранен, но остался в бою, оружие не бросил (этому все греки придавали очень большое значение: бросить щит, которым кроме себя воин прикрывал и стоящего рядом товарища, считалось несмываемым позором) и задерживал продвижение противника до тех пор, пока не подоспела помощь. Но все, конечно, понимали, что главная заслуга Алкивиада – его знатное происхождение, родственные связи со знатнейшими и влиятельнейшими людьми Афин, которым командиры хотели сделать что-нибудь приятное. Понимал это и сам Алкивиад. Мы знаем, что он и в юности, и много позже не отличался ни особенной нравственностью, ни тем более «ложной» скромностью, но был совсем не глуп и не столько тщеславен, сколько горд. Кроме того, речь шла об отношениях с Учителем, перед которым он робел куда больше, чем перед всеми потидейцами и спартанцами вместе взятыми. Поэтому он потребовал, чтобы наградили не его, а Сократа. Ко всеобщему удивлению, Сократ от награды отказался и представил дело так, будто его роль в спасении Алкивиада была минимальной. Он думал, что эта награда, кстати, частично Алкивиадом все-таки заслуженная – ведь он действительно храбро сражался, не сдался врагу и во время отступления, несмотря на рану, вел себя мужественно, – станет для юноши стимулом, авансом, как сказали бы сейчас. Побудит его к будущим доблестным поступкам. В чем-то Сократ ошибся (главной доблестью, после стремления к мудрости, он считал преданность родине, и тут Алкивиад его подвел), но в чем-то оказался прав: уж в трусости упрекнуть Алкивиада не посмели бы даже злейшие враги. Да и самому Сократу он отплатил самопожертвованием за самопожертвование.

Такой случай ему представился лет десять спустя, во время другого, уже вовсе неудачного для афинян боя под Делием. Когда афинская армия разбежалась, Алкивиад, который в тот день сражался в кавалерии, заметил Сократа, занятого обычным, судя по всему, для него делом: выносящим из боя раненого юношу. Есть все основания полагать, что этот юноша был не кто иной, как Ксенофонт. Платон, правда, называет его Лахетом, но ведь Платон вообще старается не упоминать в своих книгах о Сократе имя Ксенофонта. Ксенофонт, кстати, тоже как будто и не подозревает о существовании Платона. Выше мы высказывали предположения о причинах такого взаимного игнорирования. Поэтому примем точку зрения тех историков, которые считают, что на этот раз Сократ спасал Ксенофонта. Алкивиад мог сразу же ускакать в недосягаемое для врагов место, однако остался с отступающими пехотинцами и помогал Сократу отгонять от Ксенофонта врагов. Так они все вместе и вышли к своим, благополучно избежав плена, а то и более серьезных неприятностей.

Тенденция, однако! Поразительно похожие друг на друга эпизоды военной биографии Сократа позволяют нам сделать несколько выводов. Во-первых, он был законопослушным гражданином своей страны, патриотом – не в пафосном, а в подлинном смысле этого слова. Во время битвы под Делием ему было уже около пятидесяти, по тем временам возраст более чем почтенный. Но, как видим, Сократ по-прежнему в действующей армии, по-прежнему сражается рядом с молодыми и по-прежнему готов рисковать собственной жизнью ради своих учеников. Это вызывает уважение: он не только храбр, но и верен собственным философским принципам. Ведь, как мы скоро увидим, ученикам он внушал именно это: быть верными отеческим законам, не бояться смерти и никогда не оставлять без поддержки тех, кто попал в беду.

На картинах художников поздних эпох Сократ обычно изображается глубоким стариком. Если по сюжету картины он поучает кого-то или выступает перед афинским судом, то художники придают ему вид благообразного седовласого старца, склонного к напыщенным театральным позам и жестам. Если сюжет картины бытовой – например, Сократ ссорится со своей сварливой женой Ксантиппой, – то на них мы видим смешно гримасничающего пузатенького старичка. При всей несхожести этих картин их авторы, видимо, хотели выразить одно и то же: что подлинная сила Сократа была не в мышцах, а в благородстве идей. Однако военные эпизоды, о которых шла речь выше, рисуют философа хотя и не молодым, но вполне еще здоровым и крепким человеком. Не так-то просто вынести на себе из боя тяжеловооруженного воина (как мы помним, Алкивиад не бросил оружие). Алкивиад даже припоминает, что силой и выносливостью Сократ превосходил большинство товарищей. Полуостров Халкидика, по мнению афинян, – это север, зимой по ночам там бывает холодно: «лужи покрываются льдом»! Другие солдаты, проснувшись утром, не хотели покидать палатки, а если все-таки вылезали наружу, то старались накрутить на себя побольше одежды, украденного в соседних деревнях тряпья или просто веток. И поскорее спешили к кострам. А Сократ вставал раньше всех, меньше всех ел и ходил по замерзшей земле босиком. Кое-что в его поведении во время осады Потидеи наводит на мысль, что Сократ, помимо всего прочего, увлекался и какими-то неизвестными в наше время способами закалки или оздоровления организма. Так, его товарищи с удивлением наблюдали, что он вечером становился у палатки и, не двигаясь, в одной позе стоял до самого утра.