Борис Стадничук - Сократ: учитель, философ, воин

Если как человек Сократ рождается для истории в тот день, когда преградил дорогу Ксенофонту, то как философ – только в день встречи с Платоном. Собственно, в тот день родилась и вся мировая философия. Согласно легенде, накануне ночью Сократ видел странный сон: на коленях у него сидит гадкий утенок. И вдруг он покрывается ослепительно белым оперением, превращается в прекрасного лебедя, взмахивает крыльями и улетает прочь. Если Ксенофонт сохранил для потомков личность Сократа, то Платон – его мысль. И не просто сохранил, а вырастил и научил летать. Плохой поэт оказался великим писателем и философом (правда, Аристотель полагал, что все философские сочинения его учителя – это поэзия, слегка замаскированная под научные трактаты). В какой степени философия Платона вдохновлена Сократом, а в какой – его собственное детище? Об этом ученые спорят до сих пор. В какой степени утенок (учение Сократа) был гадким и бескрылым, пока за него не взялся Платон? Платон провел рядом с Сократом только несколько лет – это были последние и не лучшие годы жизни Учителя. И, возможно, не только с бытовой, биографической, но и с интеллектуальной точки зрения. Но Платону казалось, что он понял Сократа намного лучше, чем все остальные его слушатели. Помимо собственных впечатлений он собрал и осмыслил все, что все другие поколения учеников могли вспомнить не столько о жизни, сколько о словах учителя. В результате возникла философия в современном ее понимании – как наука о мысли. И вряд ли когда-нибудь удастся полностью отделить друг от друга ее создателей.

Сократ прожил долгую жизнь. Мы договорились не гадать о том, что прячется в тумане его молодости, но в той ее части, которая на свету, он постоянно окружен слушателями, друзьями, почитателями и молодыми людьми, которые считают или даже прямо объявляют себя его учениками. Алкивиад, Ксенофонт, Платон, Еврипид – только самые знаменитые. Можно назвать еще десятки имен. Многие из них более нигде не упоминаются, но некоторые принадлежат людям, оставившим заметный след в афинской истории. По большей части это были сильные, яркие, не похожие друг на друга личности: в бурные эпохи вроде той, о которой мы рассказываем, такие рождаются чаще обычного (или просто имеют больше возможностей себя проявить). Кто-то стал богачом, а кто-то был им, но разорился – из-за страсти к игре или в результате Пелопоннесской войны. Кто-то пал в бою за родные Афины, а кто-то преданно служил их врагам. Кто-то строил жестокий, тиранический, почти фашистский (как его назвали бы в наше время) режим [3], утвердившийся в Афинах после войны, а кто-то боролся с ним и стал его жертвой. Многие из них не были знакомы и даже никогда друг друга не видели, потому что принадлежали к разным поколениям. Алкивиад был старше Ксенофонта лет на десять, а тот минимум на столько же старше Платона. И родной город, и учителя они видели в разные эпохи. Кто-то помнил еще Акрополь без Парфенона и голосовал за Перикла, когда тот впервые пришел к власти. Кто-то родился в процветающем мегаполисе, столице тогдашнего «цивилизованного мира», а умер от чумы в осажденном врагами голодающем и почти обезлюдевшем городе. Для кого-то единственной реальностью были послевоенные, зализывающие раны Афины, озлобившиеся жители которых все время искали, на кого бы свалить вину за свои несчастья. Порой они встречались – при казни Сократа присутствовали и почти юноша Платон, и старший товарищ Сократа Критон, которому было уже за семьдесят. Как они уживались друг с другом? Считали себя какой-то неформальной общностью – учениками Сократа? Спорили или нет о том, кто сохранил его слова, его учение в большей чистоте? Если и так, то мы этого не узнаем. Никто не скажет, как менялось с годами мировоззрение Сократа, в какую сторону оно эволюционировало и как менялся он сам. Одинаково ли он держал себя с Алкивиадом, Ксенофонтом и Платоном? Мы можем только гадать, почему Ксенофонт и Платон почти нигде не упоминают друг о друге. Лицом к лицу они, возможно, не встречались – политические события и личные обстоятельства развели их довольно далеко, причем и в буквальном смысле: за многие тысячи километров. Но сочинения друг друга – тем более посвященные Сократу, который для обоих оставался главным в жизни человеком, – несомненно, читали. Как Ксенофонт и Платон их оценивали? Ксенофонта еще его современники называли «аттической пчелой» – за красочный, сладкий, как мед, но меткий и острый, как пчелиное жало, язык, весьма подходящий для описания удивительных стран, где ему довелось побывать в течение его пестрой и богатой приключениями жизни. Может быть, «стилист» Ксенофонт, как и многие, считал, что желторотый птенец, встретившийся под старость Учителю, – никакой не лебедь, а самозванец и шарлатан, приписавший Сократу собственное сомнительное учение? Да еще и вложивший в уста Учителя речи путаные и непонятные. А Платон, которому действительно пришлось практически на ровном месте создавать философскую терминологию, чтобы более-менее адекватно передать сложные маршруты человеческой мысли, возможно, полагал, что такой солдафон и материалист, как Ксенофонт, не проник в понимании учения Сократа дальше поверхностного слоя. Что он даже не представлял себе, рядом с каким кладезем мудрости ему столько лет посчастливилось жить! Что он смотрел, но не видел, слушал – и ничего не услышал.

А слушать Сократа действительно надо было уметь. И не только слушать, но и запоминать. В отличие от самого Платона Сократ никаких лекций никому не читал. По той простой причине, что и не писал их. Он не старался внушить свои мысли окружающим. Он старался выудить мысль из собеседника. И для этого всю жизнь учился правильно ставить вопросы. И тому же учил окружавшую его молодежь.

По Ксенофонту и Платону, «поиски мудрости» выглядели примерно так. Сократ встречает на дороге, на рынке или в ином общественном месте таких же, как он, праздношатающихся афинян или иностранцев и под тем или иным предлогом вступает с ними в беседу. Собеседников, впрочем, он выбирает неслучайным образом. Как правило, это политики, сочинители трагедий, музыканты, архитекторы или ученые (особенно математики). Порой такие же (во всяком случае на уровне претензий), как и он сам, «учителя мудрости». Ученики и почитатели (не только Сократа, но и его собеседников), как правило, собираются вокруг и внимают беседе старших. Некоторые сразу по окончании беседы бегут ее записать, чтобы сохранить для потомков. Иногда встречи согласованы заранее, и тогда дискуссия ведется не в случайном месте, а в какой-нибудь тенистой роще, дома у одного из собеседников или у какого-нибудь любителя «умных разговоров». Действие самого известного произведения Платона – «Пир» – происходит, как легко догадаться, именно на дружеской пирушке (в наше время ее назвали бы банкетом), которую устроил драматург Агафон, получивший первую премию за свою трагедию. Любопытно, что Сократ (каким его изображали Платон и Ксенофонт) не стремится к постоянству при выборе места для «ученых разговоров» и почему-то тщательно избегает использовать для «ученых» бесед собственный дом. Разумеется, при таком методе поисков мудрости понятие «ученик Сократа» становилось довольно размытым, а само учение сводилось к выслушиванию (от случая к случаю – когда мать опять отправит Ксенофонта за рыбой и можно будет на весь день убежать из дома) бессистемных бесед учителя с очень разными людьми на очень разные темы. Ни Платон, ни Ксенофонт не пишут о том, что Сократ брал с учеников плату; напротив, категорически это отрицают. Но всегда ли так было? И со всеми ли учениками Сократ вел себя одинаково бескорыстно? Порой упоминаются подарки, которые он получает от богатых почитателей. Но это всегда именно подарки, знаки уважения к его мудрости и добродетельности, а не замаскированная плата за учебу или какие-то иные услуги.