Андрей Смирнов - Империя Наполеона III

Во многих регионах народное недовольство фискальной политикой республики выливалось в поддержку Луи-Наполеона. Так, крестьяне Восточной Аквитании считали, что принц не только отменит непопулярный налог в 45 сантимов, но также отменит налог на вино {131} 131 Armengaud A. Les populations de l’est-aqitain au début de l’époque contemporaine. P., 1961. P. 364. . В Бургоне местные жители были убеждены, что Луи-Наполеон отменит налог на соль и заплатит все налоги Франции за весь год {132} 132 Léveque P. La Bourgogne de la Monarchie de Juillet au Second Empire. Lille, 1980. T. II. P. 1249. . Говорили даже, что он настолько богат, что может выплатить половину национального долга {133} 133 Op. cit. P. 1195. ! И, естественно, крестьяне всему этому безоговорочно верили, никому и в голову не могло прийти, что принц находится в крайне затруднительной финансовой ситуации. И нужно подчеркнуть, что антифискальная составляющая была важной и неотъемлемой частью сельской и народной поддержки Луи-Наполеона.

Еще до своего избрания в президенты страны принц выступил перед депутатами Законодательного собрания с программной речью, в которой неоднократно подчеркивал, что не. имеет намерений к установлению империи, так же, как и к реализации социалистических идей, угрожающих основам общества. Он уверял «великодушных соотечественников в верности делу водворения порядка и спокойствия, делу развития демократических учреждений…» Порядок в стране, как неоднократно заявлял принц, можно установить только путем создания крепкой и справедливой исполнительной власти, которая могла бы эффективно защищать основы цивилизации: религию, семью и собственность {134} 134 Napoléon III. Oeuvres. P., 1869. Vol. III. P. 24–25. . В результате нотабли, опасавшиеся повторения июньского побоища в масштабах всей страны, получив указания из комитета на улице Пуатье, активно поддержали кандидатуру принца.

Идеи, высказанные перед депутатами Законодательного собрания, были развиты в обращении Луи-Наполеона к избирателям. Ввиду важности документа имеет смысл привести его полностью, поскольку он дает исчерпывающую картину тех обещаний и надежд, которые удалось породить принцу в самых широких слоях французского общества.

«Чтобы возвратить меня из изгнания, вы сделали меня представителем народа. Накануне избрания главой Республики мое имя представляется вам символом порядка и безопасности.

Я знаю, что доказательства такого великого доверия относятся более к этому имени, чем лично ко мне, который еще ничего не сделал для своей страны. Но чем более покровительствует мне память императора и чем более она влияет на ваши выборы, тем более я чувствую себя обязанным выразить вам свои чувства и свои принципы. Между вами и мною не должно быть никаких недоразумений.

Я не из тех честолюбцев, которые мечтают то об империи и войне, то о применении разрушительных теорий. Воспитанный в странах свободных в школе несчастий, я всегда останусь верным обязанностям, налагаемым на меня вашим избранием и волей Собрания.

Если бы я был избран президентом, я бы не отступил ни перед какою опасностью, ни перед какой жертвой, чтобы защитить общество, на которое так дерзко нападают. Я посвятил бы себя всецело, без задней мысли, на утверждение Республики — мудрой по своим законам, честной по своим намерениям, великой и сильной по своим действиям.

Я поставлю свою честь в том, чтобы к концу четырех лет передать своему преемнику власть — твердою, свободу — неприкосновенною, прогресс — осуществившимся на деле.

Каков бы ни был результат выборов, я преклонюсь перед волею народа, и мое содействие заранее принадлежит всякому справедливому и твердому правительству, которое восстановит порядок в умах и в делах, которое будет деятельно покровительствовать религии, семье и собственности — этим вечным основам всего социального строя, которое вызовет возможные реформы, прекратит распри, примирит партии, — одним словом, я наперед заявляю свое сочувствие тому правительству, которое даст беспокойной стране возможность рассчитывать на будущность.

Восстановить порядок значит возбудить к себе доверие, запастись кредитом на случай временного недостатка в средствах, восстановить финансы.

Покровительствовать религии и семье значит укрепить свободу вероисповеданий и свободу преподавания.,

Покровительствовать собственности значит обеспечить неприкосновенность продуктов труда, гарантировать независимость и безопасность владения собственностью, утвердить на незыблемых основаниях эти необходимые основы гражданской свободы.

Что же касается до возможных реформ, то вот какие, по моему мнению, наиболее необходимы:

Соблюдение возможной бережливости, которая, не расстраивая общественных учреждений, позволила бы и уменьшить наиболее тягостные для народа налоги; поощрение предприимчивости, которая, развивая богатства земледелия, могла бы дать и во Франции, и в Алжире работу незанятым рукам; забота о дряхлых рабочих в учреждении для них домов призрения; введение в наши законы о промышленности улучшений, которые привели бы не к разорению богатого в пользу бедного, а к утверждению благоденствия каждого на благосостояние всех;

Справедливое ограничение количества платных должностных лиц, которые, находясь в зависимости от правительства, часто обращают свободный народ в народ опекаемый;

Сдерживание того гибельного стремления, которое нередко вовлекает государство в те сферы, где частные лица могут действовать так же хорошо, а иногда даже и лучше, чем государство. Деспотизм, по своей природе, имеет наклонность к централизированию интересов и предприимчивости, что же касается до Республики, она отвращается от всякой монополии;

Наконец, предохранение свободы прессы от двух излишеств, которые ее всегда компрометируют: от произвола и ее собственной распущенности.

В войне мы не найдем облегчения нашим несчастьям. Ясно, что самым дорогим моим стремлением будет являться сохранение мира. Франция, со времени первой Революции, была воинственна, потому что ее вынуждали к этому. На вторжение она отвечала завоеванием. Теперь, когда ее никто не вызывает, она может посвятить свои силы мирному прогрессу, не отклоняясь, впрочем, от честной и решительной политики. Великая нация не должна высказываться напрасно; лучше ей совсем не высказываться, чем обращаться к пустым угрозам.

Думать о достоинстве нации значит думать и об армии, благородный и бескорыстный патриотизм которой часто не был признаваем. Поддерживая основные законы, дающие силу нашей военной организации, необходимо заботиться об облегчении, а не об увеличении тягости конскрипций. Нужно заботиться о настоящем и будущем не только офицеров, но и унтер-офицеров и солдат. Надо дать людям, долго служившим под нашими знаменами, прочное положение.