Коллектив авторов - Александр II. Трагедия реформатора: люди в судьбах реформ, реформы в судьбах людей: сборник статей

Примечательно, что празднование юбилеев реформ в середине 1880-х гг. проходило все по тому же сценарию «единения освобожденного народа и царя “Освободителя”», который лег в основу предыдущих официальных юбилейных торжеств. Часто повторялись даже организационные формы юбилейных мероприятий: исполнение военным оркестром монархических маршей, чтение брошюр, посвященных предшествующему царствованию, раздача портретов Александра II, оформление места проведения юбилея государственной символикой (флагами, транспарантами, гербами). Так, в Одессе в аудитории народных чтений празднование юбилея отмены крепостного права было начато с исполнения оркестром Модлинского полка и хором архиерейских певчих гимнов «Боже, царя храни» и «Коль славен наш Господь в Сионе». Затем собравшимся (около 1000 человек) была прочитана брошюра о правлении Александра II, розданы литографические портреты погибшего императора. Закончился юбилей показом «туманных картин» под оркестровую музыку {646} 646 Двадцатипятилетие крестьянской реформы // Исторический вестник. 1886. № 4. С. 254. . Попутно отметим, что, несмотря на общее «поправение» правительственного курса и негативное отношение к либеральным реформам со стороны правящей элиты, годовщины отмены крепостного права отмечались и в предшествующие се 25-летию годы. Так, помещая ксилографический снимок бюста Александра II работы бывшего министра внутренних дел А.Е. Тимашева, газета «Всемирная иллюстрация» в феврале 1882 г. сообщала: «…19 февраля все с благоговением вспомнили многознаменательный день, когда на престол вступил царь, с которого началась новая для России эпоха реформ и новой жизни, и церкви наполнились молящимися, многие местности заявили ходатайство об установлении в этот день празднества на вечные времена, в других же — годовщина ознаменовалась открытием различных богоугодных заведений и поставлением икон в храмах» {647} 647 Бюст императора Александра II // Всемирная иллюстрация. 1882. 27 февраля. С. 174. .

Главным героем юбилейных мероприятий для либеральной интеллигенции становится Александр II, вскоре после смерти превращенный частью русских интеллектуалов в «фигуру памяти». Миф об истинно народном царе (в отличие от презентовавшего себя таковым Александра III), освободившем народ и пострадавшем во имя народа, начал активно формироваться с 1 марта 1881 г. и поддерживался до завершения изучаемого нами периода. Наглядное воплощение, риторику «народного вождя» можно найти, например, в стихотворении А.Н. Яхонтова, написанного к 25-летию крестьянской реформы:

Народную любовь к царю-освободителю редакция либерального исторического журнала «Русская старина», издававшегося М.И. Семевским, подчеркивала при помощи публикации материалов о памятниках Александру II, сооруженных на средства крестьян {649} 649 Памятник императору Александру II, сооруженный крестьянами и исполненный скульптором П.П. Забелло // Русская старина. 1884. № 5. С. 433–436; Городецкий М.И. Памятники Александру II Освободителю, сооруженные на средства крестьян // Там же. 1886. № 2. С. 493–498. . На страницах названного журнала помещались статьи и документы, освещающие подготовку Великой реформы, биографии ее «отцов». Особый интерес представляют сообщения о ежегодных торжественных обедах членов редакционных комиссий. На юбилейном обеде 1886 г. под председательством К.К. Грота было свыше 30 приглашенных из оставшихся в живых членов редакционных комиссий, представителей высших законодательных учреждений и «трудившихся по крестьянскому делу». В их числе: А.А. и В.А. Арцимовичи, Н.Х. Бунге, С.И. Зарудный, СА. Мордвинов, Н.П. и П.П. Семеновы, М.Е. Салтыков, М.И. Семевский, Н.П. Стояновский и др. Были приглашены Ю.Н. Милютин и Н.Я. Ростовцев в память заслуг их отцов {650} 650 19 февраля 1886 г. // Там же. № 3. С. 761. . Речи, поздравительные телеграммы, тосты, звучавшие на обеде, свидетельствовали о сакрализации реформы его участниками, о восприятии ее как «святого дела», главного итога своей жизни, а соратников, готовивших «освобождение», — как семьи.

Миф о Великой реформе как о самом выдающемся событии в истории страны нашел достаточно яркое воплощение в редакционной статье «Русской старины», посвященной ее 25-летнему юбилею: «19-ое февраля обычный ежегодный всероссийский, хотя и неустановленный никакою табелью, праздник. Есть ли уголок на Святой Руси, где бы в этот день с чувством беспредельной, благоговейной любви к памяти великого государя-освободителя не было бы произнесено его имя! В Петербурге, в месте, где именно поднял свой бессмертный труд незабвенный монарх, где еще живы не только многочисленные свидетели этого труда, но и некоторые из главнейших его участников, конечно, особенно дороги воспоминания, соединенные с днем 19-го февраля, днем подписания величайшего в летописях России законодательного акта, положенного в основание всего нового строя свободной от крепостного ига России» {651} 651 Там же. С. 760. . О всенародном характере «дня великого избавления» писала «Всемирная иллюстрация», поместившая в одном из февральских выпусков 1886 г. несколько рисунков, посвященных эпохе Александра II, и стихотворение Беземана «Памяти Царя-Освободителя» {652} 652 О. Ч. Памяти Царя-Освободителя // Всемирная иллюстрация. 1886. 15 февраля. С. 146, 158. .

Несмотря на попытки либеральной общественности придать празднованию 25-летия крестьянской реформы широкий характер, юбилей не стал событием, сплотившим оппозиционные силы и заставившим власть вернуться к идее «увенчания здания» — продолжения либерального реформирования страны, учреждения парламента и конституции. «Газета А. Гатцука» 21 февраля 1886 г. сообщала о том, что «день величайшего в истории России события — уничтожения в ней рабства, пройден у нас совершенным молчанием как со стороны вольных и невольных освободителей, то есть помещичества, так и со стороны освобожденных» {653} 653 19 февраля // Газета А. Гатцука. 1886. 21 февраля. С. 98. . Основной причиной молчания автор статьи считал сохранение рабского сознания у русского народа. Именно потому, что русский народ остался рабом и понимает свободу так, как ее понимает раб, «не умея к ней приладиться и с ней управиться», он не смог осознать истинного значения «великого дела царя-освободителя».