Лев Прозоров - Русские герои. Святослав Храбрый и Евпатий Коловрат. «Иду на вы!» (сборник)

Что бы стал делать, оказавшись правителем и военным вождем огромной державы, тот гуляка-разбойник, которого рисуют нам иные историки? Начал бы налеты на соседей, выбирая позажиточней – и послабее, бандиты всегда трусливы. На худой конец, если соседи показались бы бедноваты, пристроился б пощипать крымские владения Византии – земли богатые, но слабо защищенные, особенно от набега с моря.

Именно так, к слову, поступил его недостойный сын, коего как раз отчего-то числят в государственных умах и собирателях. Начал с грабежа соседей, выбирая послабее и побогаче. Ятвяги, радимичи, вятичи, опять вятичи, ляхи… Что жертвы набегов были братьями по языку, крови, вере, его не волновало ничуть.

Или волновало? Или он – а может, стоявшие за ним – как раз все хорошо продумал и уже тогда готовил погром Новгорода и алую от крови Припять под Туровом? Уже тогда приучал дружину видеть врагов во взывавших к Перуну воинах? Приучал рубить стариков, заслоняющихся деревянными образами щуров, за косы оттаскивать от алтарей кричащих девушек, грабить и жечь славянские храмы? Как знать… Закончил же «государственный ум» превращением в наемника византийцев. Никто , даже крестившийся Оскольд, даже Ольга, не опускались до такого. Подавил мятеж в богатейшем крымском городе, неплохо, надо думать, на том поживившись; а в качестве «ста бочек варенья и ста пачек печенья» получил из Царьграда «собиратель»-наемник ошейник с крестиком и чернявую смуглянку-принцессу. Снизошли-таки «богоизбранные» императоры…

Но и здесь герой нашего повествования вступает в противоречие со «здравым смыслом» древних и нынешних робичичей. Он воин – и выбирает наиболее опасного врага, опасного настолько, что войну с ним можно уподобить поединку с драконом, исполином-людоедом или другим чудищем из древних легенд. Он князь – и направляет оружие против смертельного, старого недруга Руси. Он жрец – и поднимает меч на воплощенную Скверну, земное подобие бесовни Кромешного мира, ожившее оскорбление Северных Богов.

На Хазарский каганат.

Но робичичи не унимаются. В последнее время все громче, все наглее звучат голоса, что-де Хазария была славянам другом, чуть ли не заботливой матерью. И от кочевников славян хазары защищали. И с передовой культурой знакомили. И экономику развили. И даже Киев они основали. В общем, несли светоч просвещения дремучим славянам и полудиким русам. И все было бы замечательно, если бы не злой, неблагодарный князь Святослав…

Менее бесстыжие – у меня нет охоты марать бумагу именами и тех, и других – смущенно признают, что хазары славянам были как бы и не совсем добрыми друзьями… мол, всякое бывало. А Святослав, стесняются робичичи, все равно зря их бил. Гораздо лучше, как умненькие-благоразумненькие византийцы, использовать одних врагов против других, вот… гораздо-гораздо лучше…

О эти змиемудрые умники… в VI веке их пращуры насоветовали бриттскому королю Вортигерну использовать против дикарей-пиктов дикарей-саксов. Саксы приехали, огляделись и вместо войны с пиктами вырезали бриттских князей и захватили Британию. Другие их предки нашептали Конраду Мазовецкому натравить на пруссов крестоносцев из Тевтонского ордена. Те охотно откликнулись – и превратились на несколько веков в проклятие всех окрестных народов, прежде всего – подданных Конрада.

И почти везде их застенчивый шепоток становился предвестником грохота рушащейся державы. Почти – потому что находились правители, без затей отправлявшие шептунишек на конюшню и сами разбиравшиеся со своими врагами.

Впрочем, читатель, если шепоток робичичей нашел дорожку к твоему сердцу, если ты тоже считаешь, что первейший долг воина и правителя – защищать шкуры… виноват, жизни и имущество подданных, а не всякую «вредную чушь» вроде истинной Веры, славы предков и воинской чести, утешу тебя. Политика Святослава, бывшая продолжением политики его предков, имела вполне «рациональную» сторону.

Когда-то спартанцы не строили стен вокруг городов, говоря, что их города защищены отвагой жителей. И хотя русские города окружали стены, в Ладоге даже каменные, сам дух этого обычая близок русам. Русы-язычники не укрепляли свои границы «великими стенами» или цепями городков. Безопасность земли зависела от грозной славы князя и его победоносной дружины. Проще говоря, русы верили, что нападение – лучшая оборона. Этот дух блестяще выражен в древней былине «Богатырское слово». Мы увидим в ней подлинное отношение русов к Византии и ее костянтинам боголюбовичам, прикармливавшим и науськивавшим на Русь и Киев хищных тугаринов змеевичей и идолов скоропеевичей. На просьбу князя сидеть в Киеве и беречь город богатыри отвечают: «Не извадились (не привыкли) мы сторожем стеречи, только мы извадились в чистом поле ездити, побивати полки татарские». Воплощением этой же мысли были походы Вещего Олега и отца Святослава. Под стенами Царьграда они не только бились с врагами своих Богов и своего племени, но и защищали Русь – не всякий решится напасть на народ, не боящийся Нового Рима и берущий с него дань. Той же цели, помимо прочих, будут служить и походы нашего героя. Чем опаснее враг, тем славнее победа. А чем славнее победа, тем крепче безопасность родной земли победителя.

Могут заметить, что такая стратегия рискованна. Может быть. Однако, как говорил Наполеон, «сидя в крепостях, войн не выигрывают». Никого еще не спасли Великие Китайские стены и линии Мажино. Что до тактики робичичей – мы уже видели примеры ее результатов. Так же действовала Хазария. Так же действовала Византия. Что характерно, ни той, ни другой давно нет. А Русь еще жива. И может быть, в этом есть немалая доля заслуги нашего героя и преемников его воинского искусства – Владимира Мономаха, Дмитрия Донского, Ермака Тимофеевича, Александра Суворова и многих иных, тех, что не прятались за стенами, не норовили поссорить врагов, а «в чистом поле ездили, побивали полки татарские».

А нам с вами все же будет полезно попристальнее взглянуть на ту державу, с войны против которой начал самостоятельное княжение наш герой. Чтобы понять, почему воевать с ней не просто стоило… впрочем, об этом позже.

Когда-то славяне и хазары и впрямь не были заклятыми врагами. Они, собственно, и врагами-то не были, не из-за чего было враждовать. Полукочевое племя предгорий Северного Кавказа помышляло о далеком Поднепровье не более, чем их соседи – аланы-ясы, касоги, савиры. Об озере Ильмень, реке Волхов, о городе Ладога в те далекие поры хазары и не слыхивали, наверное. Разве что от приходивших по Волге-Итили купцов с далекого Севера. Но купцы приходили отовсюду, и Ладога была такой же полусказкой, как Рим, Багдад или страна за каменной стеной по ту сторону Великой Степи. Гораздо больше внимание хазар привлекали частые войны с соседями да богатства Крыма и Закавказья. Туда хазарские джигиты отправлялись в лихие молодецкие налеты.