Владиир Лота - Информаторы Сталина. Неизвестные операции советской военной разведки. 1944-1945

— Польша, — сказал Сталин, — также должна иметь союз с Англией, Францией и США…

Эти слова советского Верховного главнокомандующего, видимо, удовлетворили польского премьера. Прощаясь, он поблагодарил за гостеприимство…

Миколайчик не сразу отправился в Лондон. Два или три дня он находился в Москве.

Сталин после беседы с премьер-министром польского правительства в эмиграции незамедлительно подготовил послание Рузвельту, который выступал в качестве организатора этой встречи.

Оценивая результаты переговоров с Миколайчиком, Сталин сообщал 9 августа американскому президенту: «Беседа с Миколайчиком убедила меня в том, что он имеет неудовлетворительную информацию о делах в Польше. Вместе с тем у меня создалось впечатление, что Миколайчик не против того, чтобы нашлись пути к объединению поляков. Не считая возможным навязывать полякам какое-либо решение, я предложил Миколайчику, чтобы он и его коллеги встретились и сами обсудили вместе с представителями Польского комитета национального освобождения их вопросы, и прежде всего вопрос о скорейшем объединении всех демократических сил Польши на освобожденной польской территории…» [78] Переписка. Т. 2. С. 153.

После встречи со Сталиным Миколайчик провел дополнительные встречи и беседы с американскими дипломатами. Он хотел, чтобы по американским дипломатическим каналам его точка зрения была доведена до Рузвельта, который вряд ли решил бы принять его еще раз. Через два дня после встречи со Сталиным Миколайчик и сопровождавшие поляки были приглашены на обед в американское посольство. Вспоминая этот обед, Кеннан в своих мемуарах «Дипломатия Второй мировой войны» писал: «Один из поляков прямо спросил меня, что я думаю об их шансах [79] Автор, видимо, имел в виду возможность лондонских поляков возглавить новое польское правительство, после того как войска Красной армии освободит Польшу от немецких оккупантов. . Я ответил, что русские, по-моему, стремятся к договору, но едва ли отступят от своих условий ради его достижения. Я сказал, будет хорошо, если поляки в изгнании смогут вернуться на родину и работать там ради ее будущего. Вместе с тем я предупредил их, что я вообще склонен к пессимизму» [80] Кеннан Дж . Указ. соч. С. 135. .

Далее Кеннан пишет: «Прежде чем Миколайчик уехал из Москвы, началось трагическое Варшавское восстание. Оно более всего должно было продемонстрировать правительствам западных стран, чему следовало противостоять в политике Сталина, касающейся Польши».

Кеннан ни слова не сказал о том, как, когда и почему в Варшаве возникло восстание. Не вспомнил он и о том, обсуждались ли проблемы восставших поляков на обеде в американском посольстве. Может быть, американцам было неинтересно, что происходило в Варшаве. Кеннан не дал ответа и на вопрос о том, почему в Варшаве вдруг неожиданно для Рузвельта, Сталина и, вполне вероятно, для Черчилля началось это восстание. Да и восстание в Варшаве началось не прежде, чем Миколайчик уехал из Москвы, как утверждал Кеннан, а до того, как Миколайчик прибыл в Москву…

Дипломат Кеннан, как ни странно, однозначно сформулировал свою точку зрения. Он писал: «Мало того что Красная армия на другом берегу реки (Вислы) пассивно наблюдала, как немцы убивают героев восстания, также Сталин и Молотов не дали нашему послу Гарриману разрешения использовать американскую авиационную базу на Украине для облегчения снабжения осажденных поляков оружием и другими нужными вещами…»

Далее, излагая собственное мнение, Кеннан писал: «Я полагал, что именно тогда Запад должен был поставить советских руководителей перед выбором — либо изменить свою политику и согласиться на сотрудничество в обеспечении реальной независимости стран Восточной Европы, либо лишиться поддержки и помощи западных союзников до конца войны. Мы ничем уже не были обязаны советскому правительству, если вообще когда-нибудь были ему обязаны. Второй фронт уже открыли, союзники воевали на Европейском континенте, территория СССР была уже полностью освобождена. Отказ советской стороны от поддержки Варшавского восстания давал Западу полное право отказаться от всякой ответственности за исход советских военных операций…» [81] Кеннан Дж . Указ. соч. С. 136–137.

Этот вывод Кеннана является ключом к пониманию того, что происходило вокруг польской проблемы в августе 1944 года.

Положения Ялтинской декларации по польскому вопросу Кеннан назвал «пропагандистским трюком, попыткой обмануть общественное мнение стран Запада» [82] Там же. С. 137. . Подход Рузвельта к проблемам Восточной Европы в последние месяцы войны он оценил как «нереалистичный», а советско-американские переговоры о формировании польского коалиционного правительства, которые проходили в 1945 году, Кеннан считал «совершенно пустым делом» [83] Там же. .

Мнение Кеннана было не частной позицией. Оно было четким и нацеленным на длительную перспективу. Такой точки зрения придерживались и другие влиятельные американские политики. Такой подход не способствовал поиску компромиссного решения по польскому вопросу, а мешал этому процессу. Судя по воспоминаниям Кеннана, он считал, что в Варшаве, где было поднято восстание, должны были победить поляки, выступавшие под знаменами польского правительства в эмиграции, а если они будут уничтожены, то за эту трагедию ответственность будет возложена на Советский Союз.

Обещали ли американские дипломаты Миколайчику материальную помощь и поддержку, неизвестно. Но разговоры на эти темы, видимо, были, что могло спровоцировать поляков от лондонского эмиграционного правительства к восстанию, о котором в Вашингтоне, как представляется, узнали только после того, как оно уже началось. В Москве об этом восстании тоже стало известно, когда поляки в Варшаве вступили в неравный бой против регулярных немецких воинских частей.

Судя по рассекреченным документам советской военной разведки 1944 года, были и другие причины, побудившие поляков, подчинявшихся лондонскому правительству в эмиграции, начать это восстание.

История XX века — наше общее достояние. Ее писали красные и белые, коммунисты и империалисты, демократы и фашисты, руководители военно-политических союзов и отдельных государств, дипломаты и историки, маршалы и рядовые.

И тем не менее объективная история XX века не написана. Значительная часть событий, которые происходили в годы Второй мировой войны, все еще не обрела четких очертаний. Планы, в соответствии с которыми происходили многие события минувшего века, до сих пор хранятся в сейфах и имеют грифы «совершенно секретно». Без доступа к этим документам понять, что же на самом деле происходило в минувшие дни, невозможно. Замыслы Варшавского восстания, видимо, тоже еще не все рассекречены. Впрочем, ждать рассекречивания подобных документов. несомненно, предстоит еще не одному поколению историков.