Коллектив авторов - История Украинской ССР в десяти томах. Том второй: Развитие феодализма. Нарастание антифеодальной и освободительной борьбы (Вторая половина XIII — первая половина XVII в.)

30 сентября 1614 г. эти магнаты прибыли с войском под Житомир и пригласили к себе реестровую старшину. Хотя явившиеся старшины, по словам самого Жолкевского, «от товарищества своего никаких полномочий не имели», тем не менее они были признаны официальными представителями казачества. Магнаты предъявили старшине ультиматум, требуя, во-первых, чтобы реестровцы находились в Запорожье в качестве гарнизона и не показывались «на волости»; во-вторых, чтобы семьи реестровцев признали над собой власть панов; в-третьих, чтобы реестровцы вместе с коронным войском препятствовали сбору казацких «скопищ» и т. д. Для выполнения этих требований предоставлялся пятинедельный срок. С целью поощрения реестровцев магнаты обещали им увеличить жалованье до 10 тыс. злотых и выдать 700 поставов сукна. После отъезда старшин магнаты двинулись с войском к Днепру и поставили гарнизоны, как говорил Жолкевский, «от Киева до самих Черкасс».

При помощи этих и других мер польским властям удалось на какое-то время вернуть часть крестьян под власть панов. Такое положение, однако, сохранялось очень недолго. К концу 1615 г. немало жолнеров было выведено с Украины, надо полагать, в связи с походом магнатов-князей Михаила Вишневецкого и Самуила Корецкого в Валахию. Магнаты стремились вернуть валашский трон своему ставленнику — воеводе Константину, прогнанному соперничавшим с ним Тимгаей, которого поддерживала Турция. Кроме своих надворных частей и зависимой шляхты, магнаты, очевидно, увели с Украины и жолнеров, роптавших на правительство из-за невыплаты жалования. Поход в Валахию кончился неудачей. Вишневецкий умер, а Корецкий попал в плен и был отправлен в Константинополь. Вскоре после этого в Варшаву явился турецкий посол, угрожавший Польше войной, если она не перестанет вмешиваться в дела придунайских княжеств.

В это время, в конце 1615 — начале 1616 г., борьба народных масс снова усилилась. Оказачивание населения охватывало одно староство за другим и распространилось на значительную часть Восточной Украины. В королевской инструкции сеймикам от 10 января 1616 г. с тревогой говорилось о том, что «над Речью Посполитой снова нависла опасность от казацкого своеволия» и что не помогли никакие меры, принятые против казаков: ни сеймовые постановления, ни отправка войска. Число оказачившихся инструкция определяла в 40 тыс. человек. Король предлагал сеймикам обсудить способы подавления движения.

В сентябре 1616 г. на сейме было объявлено, что казаки не признают «ни магистратов в городах, ни старост, ни гетманов; они сами устанавливают себе право, сами выбирают урядников и предводителей и как бы создают в большой Речи Посполитой другую республику». На сейме говорилось также: «Одного еще не провозгласили пока казаки — цезаревского «Divide et impera!» (имеется в виду известное изречение Юлия Цезаря «Разделяй и властвуй!». — Ред.). Но вскоре дело дойдет и до этого, если не найдем способов вовремя остановить их». В качестве таковых предлагалось применять смертную казнь с конфискацией имущества по отношению ко всем, кто самовольно объявил себя казаком. Для приведения в действие этого закона предполагалось ввести при старостах специальные должности инстигаторов (на инстигаторах в Речи Посполитой лежала обязанность наблюдать за исполнением законов и наказывать «нарушителей» общественного порядка. Кроме двух главных инстигаторов — коронного и литовского — были еще инстигаторы при местных судах, называвшиеся иногда прокураторами). Они должны были вести розыск и наказывать казаков по всей строгости закона.

Портрет гетмана П. Конашевича-Сагайдачного. Гравюра. 1622 г.

На сейме обсуждался и другой важный вопрос. Еще в июле этого года русское правительство отправило свои войска под Смоленск, захваченный польско-литовскими панами во время интервенции. Магнаты и слушать не хотели о возвращении Смоленска России и решили воспользоваться этим поводом для возобновления войны. Сейм постановил набрать большое войско и направить его во главе с королевичем Владиславом на Москву. Однако организация похода на Россию осложнялась тем, что часть коронного войска была отправлена на подавление народного движения в Восточной Украине.

К весне 1617 г. польско-шляхетское войско было уже собрано. В то время как основная его часть с королевичем Владиславом выступила против России, другая — во главе с Жолкевским — двинулась на Брацлавщину. По дороге Жолкевский вынужден был изменить свой маршрут. Получив известие, что к границам Подолии приближается Искандер-паша с турецкой армией, Жолкевский двинулся к Днестру. Однако он избегал столкновения с турками, сохраняя свои силы для борьбы против народного движения на Украине. В результате длительных переговоров с Искандер-пашой Жолкевскому удалось 13 сентября под Яругой заключить с ним договор. Сразу же после этого Жолкевский направил свои войска на Поднепровье, к Белой Церкви. По дороге к нему присоединились надворные части князей Януша Острожского, Юрия Збаражского и воеводы Даниловича. Шляхта Киевского воеводства собиралась под Паволочью и Трилесами (недалеко от Киева). Жолкевский спешил разгромить повстанцев до наступления зимы. «Буду стараться задушить своеволие, сколько станет сил, — писал он королю, — ибо оно страшно Речи Посполитой».

Паны не надеялись справиться с народным движением при помощи одного войска. Нужно было, как говорил Жолкевский, «полагаться более на разум, чем на силу». Зная, что восставшие сосредоточиваются преимущественно в районе Канева и Черкасс и что к ним примкнула значительная часть реестровцев, Жолкевский вступил в сношения с реестровской старшиной. Группу состоятельного («статечного») казачества, по словам Жолкевского, возглавлял гетман реестра Петр Конашевич-Сагайдачный. Противоречия между богатой казацкой верхушкой и основной массой казачества и стремился использовать Жолкевский. «Я, — похвалялся он королю, — уже посеял между ними семена раздора: старшие в несогласии с чернью, так как они с радостью завели бы другие порядки».

Дойдя с войском до Белой Церкви, Жолкевский затем стал продвигаться вдоль р. Рось. Казаки выступили навстречу ему. Но единства среди них не было. «Чернь, — писал Жолкевский, — стремилась вступить в бой с панским войском. Старшины же, напротив, сдерживали ее, заявляя, «что они не хотят воевать с коронным гетманом». Верх взяло богатое казачество. Сагайдачный, отстраненный перед тем повстанцами от руководства, был вновь избран гетманом. Он немедленно вступил в переговоры с Жолкевским. 18 октября 1617 г. в урочище Сухая Ольшанка, под Белой Церковью, Сагайдачный и реестровая старшина приняли все выдвинутые Жолкевским требования и подписали соответствующую декларацию. Они обязались разогнать тех повстанцев, которые объявили себя казаками, но не принадлежали к реестру. Эти люди должны были вернуться под власть своих панов и под страхом строжайших наказаний больше не называть себя казаками. На реестровцев по-прежнему возлагалась обязанность нести службу на Запорожье и следить за тем, чтобы к запорожским казакам не провозились припасы по суше и Днепру.