Герман Садулаев - Прыжок волка. Очерки политической истории Чечни от Хазарского каганата до наших дней

Вот, проговорился! Михаил Юрьевич. Хотели сокрыться за стеной Кавказа, хотели найти повстанческий образ, идеал, рай. И придумали, все придумали. В такой же ситуации французские экзистенциалисты искали вдохновение в безнадежной, как им казалось, борьбе со всесильным фашистским режимом – в древней книге «Бхагавад-Гита», где тоже сказано: сражайся, не думая о победе и поражении. Хорошо сделали французы, так как древним ариям ничем не угрожала ретроспективная романтизация и героизация. А вот чеченцам она вышла боком.

Самое же удивительное, что этот миф, этот стереотип, искусственно сконструированный протестной русской интеллигенцией в собственных, сугубо русских целях, был воспринят самими горцами, присвоен и инкорпорирован в их самопрезентацию. Это полный нонсенс. Русские этого не предвидели. Предполагалось, что чеченцы не прочитают то, что о них пишут русские на русском языке. Но чеченцы не только прочитали, но и сами стали писать на русском, начиная с Лаудаева.

Однако же и грустно, и смешно, и пахнут кровью рассказы про то, что чеченцы «особенные» и «сделаны из железа». Сделаны из плоти и крови, как все. А неумные не понимают. Умные, но злые используют во зло.

Лаудаев, первый чеченец, пишущий на русском языке, первым понял и попытался объяснить, что мы – такие же. Что наши беды – от невежества. Нам не нужны войска, бомбы, штыки, знамена, орлиные перья и волчьи шкуры. А нужно, как и всем: школы. Школы. Школы. И потом больницы, дома, города. Обычная человеческая жизнь. Цивилизация. И не нужно нам никаких адатов, древних обычаев, традиций пить свежую кровь и что там еще про нас рассказали ваши «эксперты». А нужна нормальная жизнь в нормальном обществе, в нормальном современном государстве.

Умалат Лаудаев не стал в России популярным писателем. Читатели были разочарованы. Им хотелось экзотики, хотелось услышать от чеченца что-нибудь эдакое – про древние обычаи, про кровную месть, про свободу или смерть, и чтобы глазом сверкал и за кинжал хватался. В общем, хотели видеть в нем злобного экзотического зверька. А он оказался обычным российским интеллигентом. И рационально все объяснил. Никаких вампиров, никаких оборотней. Никакой романтики – фи, скучно.

Не пошла у Лаудаева литературная карьера.

В 1877–1878 гг. он снова садится в седло, берется за оружие и воюет с Турцией в Закавказье, за что получает звания, награды, уважение и почет. К литературе Лаудаев больше никогда не вернется.

Во второй половине XIX в. чеченцам нужна была новая национальная идея, которая оправдала бы отказ от борьбы, примирила с зависимостью и одновременно послужила базисом новой консолидации этноса. В это время и появился самый важный в истории Чечни философ, религиозный деятель, и, как ни удивительно, первый идеолог и практик чеченского национализма – шейх Кунта-Хаджи Кишиев. Кишиев родился примерно в 1830 г. (он был сверстником Лаудаева, возможно, даже одногодком). Детство Кунты прошло в Илсхан-Юрте. По преданию, он, еще будучи ребенком, начал распространять зикр, мистико-религиозный обряд. В возрасте 18 лет Кунта вместе со своим отцом Киши совершил первое паломничество – хадж – в Мекку. После возвращения со Святой земли юноша начал активно проповедовать. Узнав о деятельности Кишиева, имам Шамиль объявил о запрете на распространение зикра.

Так случился первый в Чечне открытый конфликт между двумя тарикатами (направления в суфийском исламе): накшбендия и кадирия. Противостояние это продолжается, как утверждают некоторые наблюдатели, до сегодняшних дней (хотя порой стороны будут обмениваться позициями, как футбольные команды – воротами после первого тайма). Во времена Шамиля накшбендийцы поддерживали воинственный мюридизм: борьбу за независимость, войну с неверными. А кадирийцы распространяли зикризм – учение о непротивлении злу насилием, о первостепенности личного нравственного и духовного прогресса, путь мира и согласия.

Под давлением Шамиля и его кади Кунта покинул Чечню, отправившись во второе паломничество, как раз в 1859 г. Через два-три года после краха имамата Кишиев вернулся на родину и продолжил проповедь. Эта проповедь была настолько успешна, что к 1863 г. у шейха Кишиева были тысячи активных последователей в Чечне и Ингушетии. Только в селе Шали было 800 мюридов! Сочувствующих же было на порядок больше – десятки тысяч.

Поначалу царские власти не препятствовали распространению зикризма, отмечая его мирный характер. Но когда зикристы стали формировать «ночную власть», русские забеспокоились. Выяснилось, что создана стройная религиозно-политическая организация во главе с имамом (устазом – святым), шейхами, наибами. На самом деле Кунта-Хаджи был, как и прежде, далек от политики, но к его ордену присоединились все те, кто сражался с царизмом еще в годы Кавказской войны; они считали свое дело незаконченным и использовали учение и последователей Кунты для организации нового сопротивления. Эти деятели сформировали политическое крыло зикризма. В конечном счете устаз поплатился своей жизнью за их авантюры. В 1864 г. Кунта Кишиев был арестован, отправлен в ссылку на север России, где и умер в 1867 г. в нищете от голода и болезней.

Странно такое отношение российских властей к святому, проповедовавшему смирение, к пацифисту Кишиеву, притом что настоящий враг России, имам Шамиль, был принят со всем почетом и обеспечивался как особа царского рода, а к концу жизни выпущен из места почетной ссылки в Мекку. Но история полна подобных несправедливостей и парадоксов. Высшая справедливость, как известно, не здесь – но и на этой земле века спустя слава Кунта-Хаджи Кишиева, святого и мученика, превзошла славу мирского политика, имама Шамиля.

Главное наследие Кишиева – это его учение, доказанное им подвигом собственной жизни. Вот некоторые изречения шейха:

Хотите любить Всевышнего Аллаха – любите справедливость. Желайте своему брату того же, что желаете себе. Не старайтесь быть богаче, выше, сильнее других. Делитесь с бедными всем, чем одарит вас Всевышний. Остерегайтесь, что кто-то вам будет завидовать в богатстве. Пусть вам завидуют в справедливости и щедрости. Молитесь Аллаху, чтобы к вам не пристало ничего добытое чужим трудом, чужим потом. Такое – непреодолимая преграда на пути к тарикату.

Злого победи добротой и любовью. Жадного победи щедростью. Вероломного победи искренностью. Неверного победи верой. Будь милосердным, скромным, готовым жертвовать собой. Ты в ответе за многих, если дух твой укреплен исламом, а вся твоя жизнь – это путь ко Всевышнему.