Игорь Прокопенко - Пища богов. Секреты долголетия древних

XVI век. Мартин Лютер, лидер протестантов, пишет: «Германия зачумлена пьянством. Мы кричим! Мы проповедуем! Не помогает!»

А ведь это Швеция, Испания, Франция, Англия. Жители этих стран если уж садились за стол, то пили до потери памяти, а иногда и пульса. По-другому там пить просто не умели. По этой причине, между прочим, классики литературы прозвали XVI век «пьяным столетием».

Но при чем здесь Россия? Ведь русские люди к столетнему европейскому пьянству никакого отношения не имели.

«Какие напитки были характерны для русской кухни до того, как у нас не появилась водка? — задается вопросом Эльмира Меджитова. — Вот «История водки», которую Похлебкин написал. Все знают эту книгу. Были квасы, были меды, позже были сбитни, травяные настойки, заварки — их сейчас мы называем травяные чаи. Основу составляли эти напитки. Из алкогольных были меды».

Технология изготовления традиционных русских «питных медов» была близкой к изготовлению вина. В мед добавляли клюкву, бруснику, рябину, смородину, вишню или малину, иногда хмель. Напиток выдерживали в засмоленных бочках от пяти до сорока лет. Нередко готовили и вареные меды, которые созревали за две недели.

По словам повара Нины Почитаевой, рецепт старинного русского напитка медовуха прост. На три литра воды берется один литр меда и варится на медленном огне, при этом надо снимать пенку.

Готовность определяется по отсутствию пенки. Жидкость должна стать желтой и прозрачной. Далее Нина советует добавить щепотку молотого хмеля (можно в шишках), а также щепотку гвоздики и щепотку корицы.

Перемешав ингредиенты, наши предки давали меду остыть до тридцати градусов, после чего добавляли изюм — можно дрожжи — и настаивали четырнадцать дней.

«При подаче добавляется еще и мед в сотах и пыльца медовая», — уточнила Нина.

Такая медовуха — натуральный и полезный напиток. Он не только утолял жажду наших предков, но и обогащал их примерно шестьюдесятью полезными веществами: ферментами, минералами, витаминами. То есть укреплял иммунитет и улучшал эмоциональное состояние.

«Монастырский мед» можно было употреблять, потому что там все ингредиенты, разрешенные в пост, потому что там минимальный градус, он зависит от того, сколько дней этот напиток настаивается. Свежий, охлажденный, он не имеет вообще никаких градусов», — замечает Яна Питкевич, ресторатор.

Ученые сделали вывод, что небольшой процент спирта, содержащегося в медовухе натурального брожения, полезен, поскольку близок по своей структуре спирту, который возникает в организме человека как промежуточный продукт обмена веществ. А вот водка содержит спирт в большой концентрации, что абсолютно лишнее. Это подчеркнул Михаил Бородачев, генетик: «Алкоголь в большой концентрации разрушает мозговую ткань, вымываются медиаторы, которые связывают нейроны между собой.

Они сначала блокируются, а потом часть из них разрушается и вымывается».

Сегодня мы видим, что заметный вклад в создание мифа о вечно пьяной России внесла в XX веке западная пропаганда, в частности Голливуд, имеющий особенность показывать русского мужика с балалайкой, непременно вкушающего на завтрак, обед и ужин водку и соленые огурцы.

Впрочем, государственные лидеры, сделавшие водку в нашей стране основой экономики, тоже способствовали расцвету пьянства, особенно в шестидесятых-семидесятых годах прошлого столетия.

Хорошо известны слова одного из секретарей обкома КПСС: «Если политик не пьет — он либо хворый, либо подлюга». Это говорит о том, что подавляющее большинство партийных и советских работников высшего состава не желали становиться убежденными трезвенниками.

Выпить с гостями рюмочку-другую крепкого напитка на кремлевском банкете было святым делом даже для генеральных секретарей и членов Политбюро. Но многим уже было далеко за семьдесят, и почти каждый из них уже пережил инфаркт или инсульт.

Об одном из партийных банкетов рассказывает очевидец — Виктор Беляев, президент Ассоциации кулинаров России. В день банкета столы были украшены по высшему разряду.

Свиная корейка, буженина, вырезка, фаршированная яйцом, судак под маринадом, руле-тики из красной рыбы, икра и многое другое, что сразу привлекало внимание — но только не членов Политбюро.

«Была строгая диета, — говорит Виктор Беляев, — и диету соблюдали даже на столе президиума, даже во время приемов. Если, допустим, на все столы подавали филе куриное жареное с какими-то специями, то им на стол ставили курицу отварную. Но так ее закамуфлировали зеленью, что не было заметно».

Во время банкета в зале было принято кричать здравицы в честь вождей. Официанты воспринимали этот сигнал, как их учили: пора разливать спиртное.

«Ну как — воду, что ли, наливать? — продолжает Виктор. — Идут тосты, здравицы в честь руководителей, в честь партии, правительства, стоит стол президиума на самом видном месте. Что, еще раз доказать, что они старые, дряхлые? Нет, надо что-то придумать — придумали. Брали бутылку коньяка молдавского, рядом ставили пустую такую же бутылку и варили напиток из шиповника. А чтобы коньяк блестел, добавляли лимонный сок».

Приготовление безалкогольного «коньяка»по кремлевскому рецепту занимало менее суток. Предварительно повар заворачивал ягоды шиповника в хлопковое полотенце. Затем обычным молотком или скалкой измельчал шиповник и засыпал в термос из расчета две столовые ложки ягод на литр кипятка.

Настаивали смесь шесть часов, добавляли столовую ложку меда и выдавливали постепенно лимон до появления характерного коньячного цвета. Жидкость охлаждали и переливали в бутылки.

«Официанты, метрдотели наливали этот «коньяк» Брежневу, Косыгину, Суслову и всем остальным членам Политбюро. Они выпивали за здравицу, крякали, а все гости думали: «Почему? Какие старцы? Ну коньяк как хлещут — как молоко!!!» — смеется Виктор.

В русских трактирах XIX века кроме помещения для чаепития были еще залы, где знаменитые купцы имели персональные столы, которые до известного часа не могли быть никем заняты. В знаменитом трактире Тестова один из столиков у окна был зафрахтован миллионером Чижовым — бритым толстеньким стариком. Каждый день он обедал часа по три и дремал между подачами блюд. Всех впечатлял его привычный однообразный рацион: порция холодной осетрины с хреном, две тарелки ракового супа, тарелка селянки из почек с двумя расстегаями, а потом жареный поросенок, телятина или рыбное, смотря по сезону. Напоследок Чижов заказывал либо гурьевскую кашу, либо байдаковский пирог. Это такая кулебяка размером с большую миску и с начинкой в двенадцать ярусов, где было все, начиная от слоя налимьей печенки и заканчивая слоем костных мозгов в черном масле. При этом крепкого алкоголя Иван Васильевич Чижов не пил — ограничивался за обедом двумя бокалами красного или белого сухого вина, никогда не болел и дожил до преклонных лет.