Владимир Крупин - Ввысь к небесам. История России в рассказах о святых

Дворцовой площади. Началась забастовка. Участвовало в ней 120 тысяч человек.

Утром 9-го января (у Нарвских ворот). Гравюра неизвестного художника. Не позднее 1925 года

Царь принимает делегацию.

«Приглашая вас идти подавать мне прошение о нуждах ваших, они, изменники и враги нашей родины, поднимали вас на бунт против меня и моего правительства… Стачки и мятежные сборища возбуждают толпу к беспорядкам, которые всегда заставляли и будут заставлять власти прибегать к военной силе, а это неизбежно вызывает жертвы. Знаю, что нелегка жизнь рабочего. Многое надо улучшить и упорядочить, но имейте терпение… Я верю в честные чувства рабочих и в непоколебимую преданность их мне и потому прощаю вину их».

Но эти здравые, честные слова постарались замолчать в печати, и по-прежнему шла травля царя. По-прежнему возбуждались в толпе мятежные чувства.

9 января царь пишет в дневнике: «Тяжелый день. Господи, как больно и тяжело!»

Начались убийства членов царской семьи. От бомбы заговорщиков погибает великий князь Сергей Александрович, муж княгини Елисаветы, будущей преподобномученицы.

17 октября 1905 года царь издает Манифест, сразу же оплеванный и освистанный либералами. Хотя в Манифесте было взвешенное разумное обоснование гражданских свобод. Как только его не обзывали! Самое мягкое: «Нагайка, обернутая в Конституцию».

Четыре дочки, четыре великие княжны, и долгожданный наследник согревали сердце Николая II. Нежная и крепкая любовь к жене, отвечавшей ему взаимностью, — вот что держало его в неспокойном море русской жизни начала XX века.

Он воспитывал детей в русском духе. Сам любил носить русскую рубашку, сапоги, любил, когда дочки были в русских платьях, а наследник в матроске.

Дочки души не чаяли в родителях. Они писали им письма и придумали общую подпись под письмами: «ОТМА», то есть Ольга, Татьяна, Мария и Анастасия. У царя не было любимиц, хотя, несомненно, прорывается любовь к «самой русской из них» — Марии и самой проказливой, младшенькой Анастасии.

Царь Николай II Романов с семьей. Фото 1914 года

Наследник, предсказанный императорской чете в Сарове, рос живым, веселым, общительным, как и отец его. Но страдал тяжелым недугом — несвертываемостью крови. Во дворце появился сибирский крестьянин, человек, несомненно, обладавший даром молитвенного исцеления, Григорий Распутин. Он мог останавливать кровь. Императрица дорожила Распутиным. Но что с того петербургским писакам? И на Распутина они накинулись. Теперь несомненно, что у Распутина были переодетые двойники, гулявшие по ресторанам и сомнительным заведениям. Все это приписывалось самому Распутину.

В 1916 году он был убит заговорщиками опять из ближайшего царского окружения, Ф. Ф. Юсуповым и В. М. Пуришкевичем.

Нельзя думать, что вся жизнь России того времени — манифестации и мятежи. Возводились церковные здания, царь распорядился перестать называть людей старой веры раскольниками. Их стали называть старообрядцами. Строилось огромное количество храмов, открывались школы. Канонизировались святые. Последний, чью канонизацию лично одобрил царь, был митрополит Тобольский Иоанн, всея Сибири чудотворец. Это было в 1916 году.

У царя была надежда, что Святейший Синод поддержит его предложение: царь становится Патриархом Всероссийским, патриаршество восстанавливается, цесаревич Алексей становится царем, а Николай II — при нем регентом. Такой пример был в России, когда при первом Романове, Михаиле, был регентом его отец, митрополит Филарет.

Синод промолчал.

Но кто действовал в России вовсю, так это большевики. Ковались кадры большевизма за границей, в ленинской школе Лонжюмо. Подводя итоги первой революции, Ленин писал с сожалением о том, что слишком мало разрушено в России, слишком мало сожжено усадеб: «…Крестьяне уничтожили только пятнадцатую часть того, что они должны были уничтожить». Должны кому?

Отречение от престола Божией милостью Императора и Самодержца Всероссийского Николая II. Манифест

Писатели открыто призывали к революции. Футуристы сбрасывали с «парохода современности» Пушкина и Достоевского. Танцовщица Айседора Дункан, вся в красном, танцевала «Интернационал».

Наступил 1917 год. По стране прокатилась буржуазно-демократическая революция. Отречение царя. К власти пришло Временное правительство. Но и это не устраивает большевиков. Они свершают октябрьский переворот, названный Великой Октябрьской социалистической революцией. Царская семья в заключении вначале под Петроградом, затем в Тобольске, затем перевозится в Екатеринбург.

Поневоле вспоминаешь многострадального Иова, в день памяти которого родился Николай II. На память приходят слова Спасителя из Его моления в Гефсиманском саду о том, что не Его воля, но воля Отца да будет.

Мог ли царь спастись? Несомненно. Родственники в королевских и царских домах Европы предоставляли убежище, но царь свято верил в Россию и решил умереть на родине, нежели стать изгнанником.

Г. Гоффман. «Христос в Гефсиманском саду». 1890

В заключении семья вела христианскую жизнь, соблюдали посты и праздники.

«Вестей извне никаких не имеем»

Царица в заключении в 1917 году всегда была рядом с Николаем II. Она писала своей подруге Вырубовой: «Он прямо поразителен — такая крепость духа. Хотя бесконечно страдает за страну, но я поражаюсь, глядя на него. Все остальные члены семьи такие храбрые и хорошие и никогда не жалуются… Читаю Иисуса, сына Сирахова, Премудрости Соломона и т. д. Я ищу все другие подходящие места — живешь в этом, и псалмы так утешают».

О расстреле царской семьи написано много, сняты документальные и художественные фильмы. Не хочется вновь повторять ужасные подробности зверской расправы большевиков над царем, царицей, великими княжнами и наследником в Ипатьевском доме, что в Екатеринбурге. Важно, как встретили они смерть, — христиане, молящиеся за врагов.

Икона «Пресвятая Богородица Тамбовская». Найдена следствием в 1919 году в доме Ипатьева, где была расстреляна семья Романовых