Лоуренс Рис - Темная харизма Адольфа Гитлера. Ведущий миллионы в пропасть

А вот чему и вовсе нет места в «Майн кампф» — и этому факту до сих пор не уделяют должного внимания, — так это какого-либо внимания к христианству. Германия была христианским обществом на протяжении тысячи лет, и поэтому вера в христианского Бога, в искупление людских грехов и бессмертие души лежала в основе жизни миллионов немцев. Но в книге «Майн кампф» Гитлер оставил мало места для этих чувств. Позднее он будет вносить изменения в свои речи о религии в зависимости от времени и ситуации, но основные его убеждения выражены именно в этой работе. И хотя в одном-единственном предложении он упомянул о том, что «религию арийцев невозможно себе представить без жизни после смерти в той или иной форме» ‹3›, суть книги заключается в полном скептицизме. Гитлер никогда не интересовался тем, какую «форму» может принять жизнь после смерти, он даже не задумывался над тем, верит ли он в это сам. Как следствие, читая «Майн кампф», мы видим, что, хотя Гитлер и допускал мысль о Боге как о Творце, он не признавал христианской трактовки рая и ада, а также — спасения каждой отдельной души. Этот анализ, как увидим позднее, подтверждается многими более поздними высказываниями Гитлера на эту тему в приватных высказываниях ‹4›. Мало места отводилось в его трактовке и отдельной личности за пределами практического опыта «здесь» и «сейчас». Мы все животные и, подобно другим животным, имеем ограниченный выбор — уничтожать или быть уничтоженными.

Гитлер изображает животную природу человеческой жизни в мельчайших подробностях. Эрнст Беккер описал последствия подобных убеждений спустя 50 лет в книге «Отрицание смерти», за которую он получил Пулитцеровскую премию. Он спрашивает: «Что мы можем поделать с мирозданием, в котором организмы борются за существование с помощью зубов и клыков — грызут, обгладывают плоть, поедают растения, перемалывают кости, с восторгом заглатывают все живое, усваивая его субстанцию, а затем выделяют его, сопровождая процесс зловонными газами? Каждый стремится сожрать другого, если тот для него съедобен» ‹5›.

Мнение, которое выразил здесь Беккер, было бы, безусловно, поддержано Гитлером. Гитлер считал, что жизнь — это «пожирание» слабых сильными, хотя он не согласился бы с выводами Беккера о том, к чему это может привести. Согласно Беккеру, нельзя требовать от человека поверить, что после звериной борьбы за выживание он исчезнет навсегда. «Вы понимаете, насколько ужасно ощутить себя животным. Те, кто утверждает, что полностью осознав свое положение, человек может сойти с ума, — правы, несомненно, правы» ‹6›. Гитлер же, напротив, находил весьма жизнеутверждающими мысли о мире, в котором сильные уничтожают слабых. Это было потому, что он объединял свои квазидарвинистские взгляды с идеей расы. Ведь речь шла не столько о том, что одна сильная личность уничтожает другую, более слабую, сколько о том, что более сильная раса должна уничтожить другие расы. «Арийская» раса, писал Гитлер, является «высшей» расой, ответственной за «всю человеческую культуру». ‹7›Суть его идеи сводится к тому, что отдельная человеческая жизнь важна лишь потому, что вливается в жизнь «расы». Личности, подчиняющие себя благу своего расового сообщества, ведут самую лучшую жизнь. Жизнь твоя на самом деле имеет следовательно некий смысл, и хотя ты, как отдельная личность, можешь больше не жить, но если ты вел правильную жизнь, то тогда расовое сообщество, к которому ты принадлежал, будет процветать после твоей смерти.

Согласно Гитлеру, главным врагом в борьбе за расовое превосходство являются евреи. «Майн кампф» полна враждой едва ли не в каждом параграфе, но больше всего ненависть направлена на евреев. «Еврей — типичный паразит, — пишет Гитлер, — дармоед, который подобно вредоносной бацилле размножается в любой благоприятной среде» ‹8›. И хотя Гитлер не призывает уничтожить всех евреев, он дает понять, что «жертвы» немецких солдат во время Первой мировой войны были бы не напрасными, если бы «двенадцать или пятнадцать тысяч еврейских развратителей человечества отравили бы ядовитыми газами» ‹9›. Гитлер также объединял иудаизм и марксизм и говорил, что «судьба» обязывает немецкий народ колонизировать земли «России и зависимых от нее смежных стран» ‹10›. Он призывал своих читателей «не забывать, что сегодняшние правители России — обыкновенные кровавые преступники» ‹11›.

Гитлер пришел к таким мрачным и жестоким убеждениям под воздействием многих различных источников. У социальных дарвинистов он позаимствовал идею о том, что смысл жизни заключается в борьбе; у Артура де Гобино, автора «Неравенства человеческих рас», и его последователей — идею превосходства арийской расы. Опыт событий на Восточном фронте в конце Первой мировой войны — когда Германия захватила сельскохозяйственные земли у только что созданной Советской России (и потеряла их по окончании войны) — подсказал ему идею создания империи на Востоке. А у Альфреда Розенберга, нациста, родившегося в Прибалтике, Гитлер почерпнул идею взаимосвязи иудаизма и большевизма. Перемешав все эти ингредиенты, он получил свою убийственную философию. Теперь она вполне оформилась.

Аргументация Гитлера была такова: жизнь — это борьба рас за жизненное пространство; основную опасность для арийцев в этой борьбе представляют евреи; Советским Союзом управляют евреи; у Советского Союза есть сельскохозяйственные земли, которые нужны немецким арийцам. Вывод: создание арийской немецкой империи на плодородных землях западной части Советского Союза одновременно решит три проблемы: уничтожит угрозу большевизма, еврейскую угрозу, а также даст Германии Lebensraum , драгоценное «жизненное пространство».

В этой специфической логической цепочке одно звено тянуло за собой другое — что и делало мировоззрение Гитлера таким простым и ясным. Если ты не считаешь, что евреи представляют угрозу, или что Советский Союз управляется евреями, или не согласен с любым другим аспектом политического мышления Гитлера, он просто оттолкнет тебя как человека «ошибающегося» и не умеющего разглядеть у себя под носом очевидные факты. Но если ты соглашаешься с одним из звеньев цепи, то сразу попадаешь на карусель, в которой одна идея тянет за собой другую.

Сосредоточившись на главной идее — идее ненависти, борьбы и завоевания — Гитлер пытается создать из автобиографии связную историю, которая подтвердит слаженность его взглядов на жизнь. Но, как мы уже заметили и как исторические исследования за последние 20 лет продемонстрировали, многие автобиографические подробности являются лишь грубой попыткой переписать историю. До 1919 года Гитлер не был столь тверд в своих убеждениях, как он пытается утверждать на страницах «Майн кампф».