Владимир Поцелуев - Великий Ленин. «Вечно живой»

Уже в предисловии Ленин определил, что «большинство» есть революционное, а «меньшинство» оппортунистическое крыло РСДРП [124]. По мнению Ленина, проявлениями организационного оппортунизма меньшевиков были:

во-первых, «жирондизм», или отказ от классовой «чистоты» новой партии, возможность участия в РСДРП представителей всех слоев населения. Ленин отстаивал идеологию «якобинства»;

во-вторых, «хвостизм» – отрицание роли партии «в применении к вопросам организации». «Мы, так называемое «меньшинство», – писал Л. Троцкий, – не выставляем организационных задач и думаем, что самые неотложные из них разрешаются попутно, в процессе политической борьбы»;

в-третьих, «барский, или интеллигентский, анархизм» – возражение против строгих уставных партийных рамок;

в-четвертых, «автономизм» – враждебное отношение к пролетарскому централизму. Меньшевики, выступая против бундовского федерализма, против автономизма «экономистов», отстаивали права местных организаций и одиночек.

По мнению Ленина, марксистская партия должна быть:

во-первых, не только частью рабочего класса, но и его передовым отрядом, боевым вождем всех трудящихся;

во-вторых, основной принцип построения партии – демократический централизм.

Это означало: работу партии на основе единого Устава; руководство сверху донизу; подчинение меньшинства большинству; выборность руководящих органов снизу доверху; периодическая отчетность органов перед своими организациями. Подчеркивая значение централизма, Ленин писал: «…прежде наша партия не была организованным формальным целым, а лишь суммой частных групп, и потому иных отношений между этими группами, кроме идейного воздействия, и быть не могло. Теперь мы стали организованной партией, а это и означает создание власти, превращение авторитета идей в авторитет власти, подчинение партийным высшим инстанциям со стороны низших» [125].

Марксистская партия, считал Ленин, в руководстве беспартийными массами трудящихся должна иметь моральное и политическое их доверие, опираться на их поддержку, «требовать исполнение обязанностей члена партии не только от рядовых, но и от «людей верха» [126]. Партия не должна скрывать правду и недостатки от масс, должна проводить активную «работу самокритики и беспощадного разоблачения собственных минусов…» [127].

Вместе с тем Ленин утверждал, что «чем меньше шаткости и неустойчивости будет внутри партии, тем шире, разностороннее, богаче и плодотворнее будет влияние партии на окружающее ее, руководимые ею элементы рабочих масс [128]…У пролетариата нет иного оружия в борьбе за власть, кроме организации» [129].

На наш взгляд, рамки «шаткости и неустойчивости» очень относительны и могут быть сужены до уровня культа партийного вождя. «Шаткость и неустойчивость» отражают объективное состояние партийных рядов, и, вполне естественно, рабочие массы идут за теми, политику которых считают более реалистичной и благовидной.

Дальнейшее разобщение российской социал-демократии происходит под руководством Ленина в августе 1904 г. в Швейцарии на совещании 22 большевиков и в конце 1904 г. на трех конференциях РСДРП. Основным требованием большевиков стал созыв третьего съезда партии. «Фактически… – писал Ленин 3 февраля 1905 г. – оказалось две Российские социал-демократические рабочие партии. Одна с органом «Искра», «официально» называемым Центральным Органом партии, с Центральным Комитетом, с четырьмя русскими комитетами из двадцати… Другая партия с органом «Вперед», с «Бюро русских Комитетов Большинства», с 14-ю комитетами в России…» [130]

В открытом письме ЦК РСДРП, опубликованном в «Искре», Г.В. Плеханов обвинял В.И. Ленина в «бонанархизме» и требовал, чтобы ЦК отмежевался от него. Однако позицию Ленина поддерживали наиболее авантюристические и решительные люди, считавшие, что главное – захватить власть. Ленин как бы развивал эту идею, указывал, что главное – «удержать власть». На основе ленинской центристской концепции революционной партии поляризируются мнения деятелей российской социал-демократии. Мартов, Аксельрод, Плеханов, Троцкий и др. выражали сомнения относительно истинности марксизма Ленина, сравнивая его с Бакуниным, также сторонником централизма [131]. Троцкий считал, что Ленин скорее якобинец, чем марксист, ибо «подобные методы приводят, как еще увидим, к тому, что партийная организация «замещает» собой партию, ЦК замещает партийную организацию и, наконец, «диктатор» замещает собой ЦК» [132].

Формирование большевизма шло не только вокруг марксизма-ленинизма, идей революционного успеха и перспективы социалистического переустройства, но и притягательностью личности Ленина. «Очарование это колоссально, – свидетельствовал А.В. Луначарский, – люди, попадающие близко в его орбиту, не только отдаются ему как политическому вождю, но как-то своеобразно влюбляются в него» [133].

Бежавший из киевской тюрьмы в Женеву Н. Вольский (Валентинов) в начале 1904 г. был принят в небольшую группу большевиков, живших, по образному выражению меньшевиков, «ленинской сектой», услышал о 33-летнем Ленине: «Старик мудр, никто до него так тонко, так хорошо не разбирал детали, кнопки и винтики механизма русского капитализма». Весьма лестная характеристика своего почитателя, так же как почти религиозная атмосфера поклонения его идеям, смутила молодого революционера. Но через некоторое время ленинские чары овладели и Вольским. «Сказать, что я в него «влюбился», – вспоминал Валентинов, – немножко смешно, однако этот глагол, пожалуй, точнее, чем другие, определяет мое отношение к Ленину в течение многих месяцев» [134].

Без Ленина не могли жить многие его соратники. Некоторые, со временем «прозрев», отошли от него, подвергнув идеи и культ вождя резкой критике, что не принижало значения его личности и его работоспособности. И хотя в начале XX столетия с интервалом в несколько лет он написал основополагающие теоретические труды по стратегии и тактике большевизма, содержавшие многочисленные ссылки на Маркса и Энгельса, марксизм интерпретировался им от потребностей реальной практики и насущных проблем революционного движения в России, разрешаемых им самим и его партией «нового типа».

Итак, было сделано главное на пути завоевания власти – была создана революционная организация во главе с ее идейным, очень инициативным вдохновителем, учителем и вождем В.И. Ульяновым (Лениным).

БЛИЗОРУКОСТЬ БОЛЬШЕВИКОВ И ОПЕРАТИВНОСТЬ ДУМЦЕВ

Социально-экономический кризис в России был обострен войной с Японией. 3 января 1905 г. путиловские рабочие объявили стачку. 5 января Петербургский комитет РСДРП призвал рабочих города и губернии провести забастовку солидарности, в которой уже 8 января принимало участие более 200 тыс. рабочих. Однако инициативу рабочих волнений взял на себя священник Георгий Аполлонович Гапон, который предложил составить петицию-прошение к царю. Наряду с экономическими требованиями в петиции подчеркивалась вера во всемогущество государя: «Не откажи же в помощи твоему народу, выведи его из могилы бесправия, нищеты и невежества… а не повелишь – мы умрем здесь на этой площади перед твоим дворцом». Петиция отражала коллективное сознание рабочих, показывая, что они еще не овладели революционными теориями российских социал-демократов. Кровавое воскресенье 9 января развеяло веру в царя-батюшку, всколыхнуло всю Россию.