Валентин Рунов - Легендарный Колчак. Адмирал и Верховный Правитель России

Письмо заканчивалось выражением надежды, что дальнейшая боевая работа дивизии увенчается «славой воинской и даст счастье увидеть победное окончание войны».

Прощание Колчака с Тимиревой состоялось в Ревеле, где она в это время находилась в гостях у жены капитана 1 ранга Подгурского. Хозяйке дома и Анне Васильевне новопроизведенный вице-адмирал преподнес цветы. Гуляя позже в парке Катриненталь, Тимирева и Колчак открылись друг другу в своих чувствах. «Я сказала, что люблю его… Он ответил: «Я вас больше чем люблю». Колчак испросил разрешение изредка писать ей. Она разрешила. Оба условились, чтобы переписка была тайной.

Побыв день с семьей в Гатчине и наведавшись перед отъездом к Крыжановским, Колчак выехал в Могилев, в Ставку, с намерением оттуда следовать к новому месту службы. Тимиревой, с которой больше свидеться не удалось, он отправил прощальное письмо.

29 июля состоялась встреча нового командующего Черноморским флотом с начальником штаба Ставки генералом М. В. Алексеевым. «В течение полутора или двух часов, – вспоминал Александр Васильевич, – он подробно инструктировал меня об общем политическом положении… разъяснял мне вопросы чисто военного характера, соглашения, которые существовали между державами в это время. Затем, после выяснения интересующих меня вопросов, я явился государю. Он меня принял в саду и очень долго, около часа, информировал относительно положения вещей на фронте, главным образом в связи с выступлением Румынии…

– Мы должны, – подчеркнул Верховный главнокомандующий, – предусмотреть разработку двух вариантов действий: поддержку будущего фронта, наступающего по западному берегу Черного моря, и самостоятельной операции на Босфоре».

Обладание черноморскими проливами, как одну из главных целей своей политики, Россия ставила еще до начала войны с Германией и отразила это в тайных договорах с союзниками. Но Англия и Франция сами были не прочь завладеть Дарданеллами и Босфором и с этой целью весной 1915 года под предлогом помощи России предприняли попытку захватить их вместе с Константинополем силами морского десанта. Российское правительство, опасаясь вероломства союзников, потребовало от них гарантий, что проливы, Константинополь и прилегающие к проливам побережья будут переданы России. Соглашаясь с этими требованиями, союзники тем не менее не оставляли попыток прибрать проливы к своим рукам. Однако их десантные операции наталкивались на стойкую турецкую оборону и успеха не имели.

Вице-адмирал А. В. Колчак.

Заветную проблему проливов в России вознамерились решить своими силами в связи с предполагаемым осенним выступлением Румынии на стороне Антанты. Планом Ставки, разработанным на этот случай, намечалось продвижение русских войск вдоль западного берега Черного моря, форсирование ими пролива Босфор и дальнейшее развитие боевых действий на территории Турции для захвата всей проливной зоны. Черноморский флот должен был содействовать наступлению армейских соединений десантными операциями, огнем корабельной артиллерии, захватом Босфора и ударом по Константинополю.

Беседа с императором оставила у Александра Васильевича приятное впечатление, в частности, его представление о положении фронтов. Объяснялось это общеизвестной зрительной памятью Николая II, цепко удерживавшей оперативную обстановку на штабных картах. Особенно он очаровал адмирала своим обхождением, подкупающей простотой и обаятельностью.

До этой встречи Колчак не считал себя большим почитателем государя. Конечно, в военной присяге, которую он принимал в юности, есть слова об особе императора, но они не задевали душу и скорее воспринимались как торжественный, но формальный акт. От офицеров он всякого наслушался о Николае, о его жене Александре Федоровне и даже о родителях царя. Ему вспоминались дерзкие строки из письма своего коллеги по одной из экспедиций A. M. Макалинского о памятнике Александру III, что был установлен в 1909 году на Знаменской площади в Петербурге. «Вот, смотрите, итальянцы какой монумент В. Эммануилу за освобождение и объединение закатили, – писал Макалинский. – А у нас даже простой памятник императору Александру III изуродовали: поставили на площади комод, на комоде бегемот, а на бегемоте – обормот». Колчак, прочитав эту ядовитую сатиру, не мог удержаться от хохота. Она, видимо, ему очень понравилась, поскольку он в целости сохранил в своем архиве письмо, не вымарав в нем ни одного слова. Но больше всего насмешек, анекдотов, возмущения в среде офицеров вызывала непонятная и непристойная связь царской семьи с Распутиным. Колчак, разумеется, также осуждал эту затянувшуюся темную историю, в которой супруги Романовы играли главную и крайне неприглядную роль. А вот здесь, в Могилеве, Колчаку российский самодержец представился совсем в ином свете. Адмирала покорили воспитанность и интеллигентность государя.

В Ставке. Николай II, М. В. Алексеев.

Получив в Морском штабе Ставки информацию об оперативной обстановке на Черном море и выслушав ряд рекомендаций и советов помощника морского министра, начальника Морского Генерального штаба адмирала А. И. Русина, новый командующий флотом зашел к царю, чтобы попрощаться с ним и получить его благословение. В тот же день к вечеру Колчак поездом выехал в Севастополь.

В штабе флота с положением дел Александра Васильевича ознакомил адмирал А. А. Эбергард. В совещании участвовал флагман-капитан штаба, а также другие должностные лица. Из беседы с ними он уяснил, что первейшей задачей флота являлось обеспечение охраны Черноморского побережья от периодических набегов быстроходных германских крейсеров «Гебен» и «Бреслау», ставивших в тяжелое положение весь русский транспорт на море и в его портах. Не менее опасными становились подводные лодки противника, недавно прошедшие через Босфор и частично базирующиеся на Варну. Вторая задача – организация транспортов с целью обеспечения боевых действий Кавказской армии, подготовка и осуществление десантных операций в ее интересах. Не забывал Колчак и о перспективных задачах, поставленных ему императором Николаем II в Ставке: десант на Босфор, удар по Константинополю, вывод Турции из войны.

О назначении А. В. Колчака на Черноморский флот и отставке Эбергарда пресса сообщила почти через месяц. В газете «Южная почта» и «Черноморской газете» от 26 июля был опубликован высочайший рескрипт, которым Николай II назначал отставного адмирала А. А. Эбергарда членом Государственного совета, пожаловав ему за прошлые заслуги знаки, украшенные бриллиантами. В «Южной почте» была помещена краткая биография нового командующего флотом Черного моря. Поздравительные же письма и телеграммы в адрес Колчака от военных коллег начали поступать еще до этих газетных публикаций. Многие, особенно офицеры флота, находившиеся в отставке, наряду с поздравлениями Колчака с высоким назначением указывали также на тяжесть и ответственность его нового поста, к тому же, как заметил один поздравитель, «за время войны сильно скомпрометированного». Тем не менее все выражали уверенность, что Колчак, как человек дела и самостоятельного взгляда, с честью выполнит свой долг перед Россией и «Бог даст, принесет много славного нашему флоту».