Яков Нерсесов - Великий Ганнибал. «Враг у ворот!»

В конце концов, прозорливо не желая доводить дело до всенародного голосования ( пошедший ва-банк Сципион по сути дела пригрозил именно этой мерой воздействия на сенаторов! ), а значит, подрыва собственного статуса и превращения столь удачливого «юнца» сначала в вождя демократов, а затем, чем черт не шутит, и в… единоличного правителя, сенат принял «соломоново решение».

Оно гласило, что Сципион получит провинцией не Африку, а… Сицилию! Оттуда он может вторгнуться в Африку, если того потребуют… интересы государства.

Такой «ход конем» мудрых сенаторов означал, что Публию Корнелию Сципиону-Младшему разрешалось перенести войну с Ганнибалом из Италии в Карфаген, но… под его личную ответственность. К тому же ему приходилось организовывать свой поход в Африку не только на свой страх и риск, но и на… свои деньги (!), поскольку сенат отказал Сципиону в праве увести из Италии легионы, но зато он имел право набрать себе солдат за ее пределами. Приходилось ограничиться не только финансированием экспедиции из своих средств и за счет займов у частных лиц, но и добровольцами.

Парадоксально, но именно в таких условиях лучшему полководцу Рима предлагалось принести Риму конечную победу над многолетним Врагом № 1 , как очень скоро окрестят римские историки карфагенянина Ганнибала!

Так сенат сделал все, чтобы максимально затруднить Сципиону его высадку в Африке и оказаться тем единственным человеком, от которого будет зависеть не только весь дальнейший ход, но и окончание «Ганнибаловой войны». Благоразумный Публий Корнелий Сципион-Младший не стал препираться с явно «крысятничающими и ссучивающимися» отцами Рима и… засучив рукава, принялся за дело.

Так или примерно так освещают античные источники события, предшествовавшие переходу «Ганнибаловой войны» в ее заключительную фазу – если, конечно, им доверять?!

… Между прочим, если с пехотой у Рима никогда не было проблем и его военная мощь всегда опиралась на стойкие и маневренные пехотные легионы, то с набором боеспособной кавалерии всегда было непросто. Прекрасно отдавая себе отчет, что в грядущей схватке с Ганнибалом победит тот, у кого будет превосходство в кавалерии, причем не только количественное, но и качественное, Сципион задолго до африканской кампании занялся этой дилеммой, мудро не дожидаясь, пока она превратится в насущную проблему. Любопытно, но именно ему удалось на краткий миг в истории военного дела Рима добиться некоторого баланса между двумя главными в ту пору родами войск: пехотой и кавалерией, между стабильной силой первой и решающей быстротой второй…

А вот знаменитый Спаситель Отечества Квинт Фабий Максим все никак не мог уняться. Он продолжал свою политику «крысятничания и ссучивания»!

Старик всячески уговаривал молодых людей, желавших отправиться в поход, кричал в сенате и в Народном Собрании, что Сципион не просто бежит от Ганнибала, а уводит из Италии всю оставшуюся у Рима силу, в своекорыстных целях соблазняя молодежь пустыми надеждами и побуждая бросить на произвол судьбы родителей, жен и, что самое отвратительное… Отечество , у ворот которого стоит неодолимый ворог!

Еще до высадки в Африке Публию Корнелию Сципиону-Младшему удалось заручиться поддержкой очень важного союзника – одного из предводителей превосходной нумидийской конницы, крайне честолюбивого и властолюбивого принца Массанассы из нумидийского племени массилиев.

Как известно, именно под его началом массилии много лет – с 212 по 206 г. до н. э. – энергично сражались в Испании бок о бок с пунами. Особенно молодой вождь массилиев отличился в 211 г. до н. э., внеся немалый вклад в разгром легионов Публия и Гнея Сципионов – отца и дяди Публия Корнелия Сципиона-Младшего и, по сути дела, стал его кровным врагом. Но позже Массанасса убедился, что с приездом в Испанию молодого Публия Корнелия Сципиона-Младшего карфагенское могущество рушится на глазах. После жестокого поражения пунийской армии под Илипой он и вовсе почувствовал, что ветер перемен решительно дует против пунов, наполняя паруса римлян, и стал добиваться тайного свидания с победоносным римским полководцем.

Еще в 206 г. до н. э. Массанасса обманул своих пунийских союзников: под предлогом грабежа окрестных земель он добился у командовавшего в ту пору гарнизоном Гадеса Магона разрешения выйти за пределы крепостных стен… якобы для разбойного набега.

Ушлый кочевник секретно встретился в глухом уединенном месте со столь нужным ему Сципионом, который еще раньше оказал ему неоценимую услугу. Напомним, что римлянин благородно вернул Массанассе его юного племянника Массиву, по собственной глупости попавшего в руки римлян в битве при Бекуле. Римскому военачальнику Массанасса предложил свою помощь при условии, что военные действия будут перенесены на территорию родной ему Африки, где с помощью Рима он сможет стать царем всей Нумидии, а не только массилиев. Сципион, успевший на деле оценить высокие боевые качества массилийской конницы, с готовностью принял это выгодное предложение. Высоченный кочевник в роскошном плаще из львиной шкуры и изысканный римлянин с длинными локонами до плеч скрепили наметившийся союз крепким мужским рукопожатием и расстались.

Первый помчался в Гадес, по дороге для вида пограбив местные окрестности, а второй отправился в Тарракон.

Очень скоро будущие союзники разъедутся по своим континентам: в Африке умер отец Массанассы, царь массилиев Гала, и сыну пришлось срочно вернуться на родину для защиты своего трона от посягательств опасных конкурентов, а Сципион, покорив Испанию, поехал в Рим с отчетом о проделанной работе.

Массанасса не имел никаких прав на престол, так как у нумидийцев не было закона о прямом престолонаследии. Но не в характере Массанассы было отказываться от борьбы, тем более, что после смерти его дяди Эзалка, сменившего ненадолго на троне его отца, нумидийский престол успел побывать в руках его близких и дальних родственников: Капуссы, Мазетула. После отчаянной резни ему удалось захватить отеческий престол. Но тут ему не повезло: подозрительный Гасдрубал Гискон все-таки пронюхал о тайном союзе Массанассы с Публием Корнелием Сципионом и дальновидно поспешил убрать опасного «игрока» с «шахматной доски»! Науськиваемый прозорливым и влиятельным карфагенянином могущественный царь нумидийского племени масесилов Сифакс решил показать своему старому обидчику Массанассе, «кто теперь истинный хозяин в Нумидии!» Двинув на своего безумно честолюбивого соседа войска, он разбил его, обратив в бегство.