Х. Хескет-Притчард - Первые снайперы. «Служба сверхметких стрелков в Мировую войну»

К концу 1915 года меня снова вытребовали в 1-ю армию с тем, чтобы пройти с офицерами разведчиками и снайперами курс обучения по наблюдению и снайпингу (что уже делалось в 3-й армии), а также заниматься с группой разведчиков из главного Штаба — по снайпингу, насколько это дело касается наблюдения и разведки, тема, как видите, очень обширная.

Я ехал по дороге через Дулен-Фревен и Ст. Поль, по которой мне уже и раньше часто приходилось путешествовать, начиная с тех отдаленных времен, когда дорога еще была загромождена французскими войсками, и до теперешнего, более спокойного времени. На войне было мало развлечений. Охота была запрещена, спорт был недоступен для одинокого человека, каковым был я, и трудно было доставить себе какое-либо умственное развлечение. Поэтому длительные разъезды по всему фронту, входившие в круг моих обязанностей, составляли приятный контраст с обыкновенной жизнью. Как только до меня доходили вести о новых боях, я немедля отправлялся в указанном направлении, чтобы на месте наблюдать за немецкими окопами, так как со временем снайпинг все более и более осложнялся, и немцы стали прибегать к новым приемам, с которыми нам, конечно, приходилось бороться. Важно было также своевременно доставать на местах образцы их новых стальных щитов, над которыми мы производили опыты со всеми родами винтовок.

Вернемся, однако, к курсам в 1-й армии. Нам отвели довольно странный тир на самой окраине местечка Бетюн, в то время цветущего пункта, почти нетронутого артиллерийским огнем, несмотря на его расположение в районе военных действий. Стрельбу мы производили под навесом, и мишени виднелись через отверстия в целом ряде кирпичных стен, пересекавших тир в перпендикулярном направлении. Шум в помещении стоял оглушительный, но при сырой и холодной погоде навес давал некоторые удобства. Класс состоял из 12 отборных офицеров, по одному из каждой дивизии. Впоследствии я потерял из виду большинство из них, но, по крайней мере, двое получили в командование батальоны, а также разные боевые награды. Чтобы научить их обращению с телескопическими прицелами и одновременно проверить установку прицелов вообще, все винтовки первого корпуса, снабженные этими прицелами, были собраны у нас вместе с людьми, обслуживавшими их. Раньше всего необходимо было проверить правильность установки телескопических прицелов.

Так как до того времени правильного обучения в 1-й армии не существовало, не удивительно, что большинство винтовок оказались неправильно установленными: из первых 80 — оказались неисправными 59 штук; работы было по горло, так как винтовки партия за партией непрерывно прибывали к нам на курсы.

В числе других прибыла партия шотландских стрелков, у которых все винтовки оказались в полном порядке.

Во главе партии стоял молодой офицер, который по окончании работы предложил мне свои услуги по осмотру следующих партий.

«Вы знакомы с телескопическими прицелами?» — спросил я.

«Так точно».

«Много приходилось вам стрелять?»

«Так точно».

«Призы есть?»

«Так точно — королевский, шотландский чемпионат и Каледонский щит».

«Как ваша фамилия?»

«Грей».

В тот же вечер я протелефонировал в Штаб корпуса, и Грей был назначен инструктором по снайпингу в корпусе. Достаточно будет сказать, что через несколько недель германские снайперы получили такую отповедь, что они, вероятно, диву давались.

Впоследствии дивизия Грея была передана в XI корпус, где, по моему мнению, снайпинг на некоторых участках достигал наибольшей степени развития, по крайней мере, в 1916 году. Позднее Грей сделался моим помощником в школе XI корпуса, и еще позднее в 1-й армии. В конце концов, он уехал в северную Америку в чине майора, тоже в качестве инструктора. Там он получил благодарность Начальника дивизии за чрезвычайно умелую и успешную постановку дела в частях его дивизии.

Из офицеров-снайперов, с которыми мне приходилось иметь дело во Франции, двое особенно выделялись по своим высоким качествам — Грей и майор О. Ундэргилль, 1-го баталиона Королевского Соммерсетского легкого пехотного полка.

Наши занятия в Бетюне продолжались две недели и способствовали получению мною отпуска по болезни; дело в том, что во время занятий приходилось рыть окопы и строить посты для снайперов в сырой и нездоровой почве, так как в этом месте, как оказалось, на небольшой глубине от поверхности земли проходила городская канализационная труба, в результате чего я заболел окопной лихорадкой. Но время, проведенное мною дома, все же не было потеряно без дела, так как мне удалось собрать большое количество телескопических прицелов, а также изложить в письменной форме программы разных курсов по обучению снайперов; последнее было особенно полезно, так как я почти беспрерывно получал из разных частей просьбы о высылке программ.

Вернувшись во Францию, я снова попал в 3-ю армию, но уже в пехотную школу, заведывание которой во время моего отсутствия принял капитан Пемберг. Это был очень способный офицер, принесший много пользы делу. Я же отправился опять на фронт и взялся за прежнюю работу инструктирования бригад и баталионов. Таким образом я попал даже в индийскую кавалерийскую дивизию.

В то время в частях, путем опроса, подыскивали людей, знакомых по своей довоенной работе с телескопическими прицелами. Результат получился типичный, один рядовой заявил, что он хорошо знает телескопические прицелы, так как он в течение 4-х лет работал в фирме Даниель Фрезер в Эдинбурге, у крупных фабрикантов ружей винтовок, телескопические прицелы коих пользуются вполне заслуженной известностью.

Работа его что-то не клеилась, и вскоре возникли подозрения в правдивости его слов. По наведенным справкам, было получено письмо от указанной фирмы, в котором сообщалось, что такой-то действительно у них служил, но что он, вероятно, не может обладать особенными знаниями, так как занимал должность… конторского мальчика.

В эти дни мне пришлось снова побывать во многих бригадах, в которых я уже работал полгода тому назад. Оказалось, что потери среди снайперов были в общем не велики, и мы начинали заметно захватывать инициативу в свои руки. В то время начиналось сосредоточение войск для наступления на Сомме, в котором участвовали 3-я и 4-я армии.

Телескоп в этот период представлял предмет всеобщего внимания, так как разведка лихорадочно разрабатывала всевозможные сведения о противнике, и спрос на бригадных и баталионных наблюдателей, знакомых с телескопом, быстро возрастал. Я обучал много разведчиков для 56-й дивизии. Как раз в это время произошла перемена в моем назначении, и я получил приказание отправиться в 1-ю армию, в командование которой вступил только что вернувшийся из Галлиполи генерал Чарлз Монро, покрывший себя там неувядаемой славой. Таким образом, я уехал из 3-й армии и направился по железной дороге в Эрсюр-Лис, где стоял штаб 1-й армии.