Уинстон Черчилль - Вторая мировая война

2. Президент считает, что нужно вступить в переговоры по поводу этих неприемлемых условий и, таким образом, добиться отсрочки примерно на 30 дней, в течение которых мы могли бы улучшить свои позиции в районе Сингапура, а японцы были бы обречены на бездействие. Но он хочет выдвинуть условие, чтобы японцы за это время не продвигались дальше и не использовали Индокитай в качестве базы для нападения на Китай. Он также полностью сохранит в силе экономические меры, направленные против Японии. Мало надежд на успех этих переговоров, но президент считает, что выиграть месяц будет полезно. Я, разумеется, указал, что японцы обманут его и попытаются перерезать коммуникации в Бирме. Однако вы можете быть уверены, что они считают целесообразным начать переговоры на основе этих принципов и ввиду того, что произошло между Соединенными Штатами и Японией, придется примириться с этим.

3. В ходе этих переговоров президент возобновит свои предложения о нейтрализации Сиама и Индокитая.

4. В конце ноты, которую президент вручит японскому послу по возвращении из своего путешествия, т. е. примерно через неделю, он добавит следующий абзац, взятый из моего наброска: «Любое дальнейшее продвижение Японии в юго-западной части Тихого океана вызовет ситуацию, при которой правительство Соединенных Штатов будет вынуждено принять ответные меры, даже если это может привести к войне между Соединенными Штатами и Японией». Он также добавит кое-что о том, что, поскольку Советский Союз, как это совершенно ясно, является дружественной державой, правительство Соединенных Штатов не останется безразличным и к любому подобному конфликту в северо-западной части Тихого океана.

5. Я считаю, что это вполне приемлемо и что мы к этому должны присоединиться и постараться заручиться также полной поддержкой Голландии, ибо японцы либо не примут условий, поставленных президентом, а именно продолжения экономических санкций и никакого дальнейшего продвижения с японской стороны и никакого вторжения в Сиам, либо, наоборот, будут продолжать свои военные действия, но их дипломатия будет лгать на этот счет.

В этом случае условия, упомянутые в последнем абзаце, который только что цитировался (в параграфе 4), вступят в действие с огромной силой, и параллельные декларации дадут себя знать в полной мере. Советское правительство следует также держать в курсе событий. Возможно, опасно сообщать китайцам, что мы для них делаем, но их можно заверить в общих выражениях, что мы всегда помним об их безопасности, что бы мы ни делали.

6. Ввиду всего этого я считаю, что мы должны поддержать предлагаемый курс и что об этом следует сообщить доминионам и разъяснить им, что это очень большой шаг по пути к пресечению японской агрессии совместными усилиями.

12 августа, примерно в полдень, я отправился к президенту, чтобы согласовать с ним окончательный текст декларации. Я ознакомил президента с новой редакцией параграфа 4, предложенной кабинетом, но он предпочел формулировку, о которой мы уже договорились, и я не стал больше настаивать на этом вопросе. Он охотно согласился вставить дополнительный параграф о социальном обеспечении, которого желал кабинет. Была достигнута договоренность о замене некоторых слов, и, наконец, декларация приобрела свою окончательную форму.

12 августа 1941 года

Президент Соединенных Штатов Америки и премьер-министр Черчилль, представляющий правительство Его Величества в Соединенном Королевстве, после совместного обсуждения сочли целесообразным обнародовать некоторые общие принципы национальной политики их стран – принципы, на которых они основывают свои надежды на лучшее будущее для мира:

1) их страны не стремятся к территориальным или другим приобретениям;

2) они не согласятся ни на какие территориальные изменения, не находящиеся в согласии со свободно выраженным желанием заинтересованных народов;

3) они уважают право всех народов избирать себе форму правления, при которой они хотят жить; они стремятся к восстановлению суверенных прав и самоуправления тех народов, которые были лишены этого насильственным путем;

4) соблюдая должным образом свои существующие обязательства, они будут стремиться обеспечить такое положение, при котором все страны, великие или малые, победители или побежденные, имели бы доступ на равных основаниях к торговле и к мировым сырьевым источникам, необходимым для экономического процветания этих стран;

5) они стремятся добиться полного сотрудничества между всеми странами в экономической области с целью обеспечить для всех более высокий уровень жизни, экономическое развитие и социальное обеспечение;

6) после окончательного уничтожения нацистской тирании они надеются на установление мира, который даст возможность всем странам жить в безопасности на своей территории, а также обеспечить такое положение, при котором все люди во всех странах могли бы жить, не зная ни страха, ни нужды;

7) такой мир должен предоставить всем возможность свободно, без всяких препятствий, плавать по морям и океанам;

8) они считают, что все государства мира должны по соображениям реалистического и духовного порядка отказаться от применения силы. Поскольку никакой будущий мир не может быть сохранен, если государства, которые угрожают или могут угрожать агрессией за пределами своих границ, будут продолжать пользоваться сухопутными, морскими и воздушными вооружениями; они считают, что впредь до установления более широкой и надежной системы всеобщей безопасности такие страны должны быть разоружены. Они будут также помогать и поощрять все другие осуществимые мероприятия, которые облегчат миролюбивым народам избавление от бремени вооружения.

Важное и далеко идущее значение этой совместной декларации было совершенно очевидно. Уже один тот факт, что Соединенные Штаты, остававшиеся еще формально нейтральными, опубликовали подобную декларацию совместно с воюющей державой, был поразителен. Включение в нее упоминания об «окончательном уничтожении нацистской тирании» (это было заимствовано из фразы, имевшейся в моем первоначальном проекте) было равносильно вызову, который в обычное время повлек бы за собой военные действия. Наконец, не менее поразительной особенностью был реализм последнего параграфа, содержащего ясный и недвусмысленный намек на то, что после войны Соединенные Штаты будут разделять с нами управление миром до установления лучшего порядка.

Мы с президентом составили также совместное послание Сталину.

У. Черчилль и Ф. Рузвельт – И. В. Сталину