Марк Солонин - Июнь 41-го. Окончательный диагноз

«Сдерживая превосходящие силы противника, имевшего замысел нанести удар по штабу дивизии, находившемуся в Сапогув (северо-восточный пригород Луцка. — М.С. ) , 12 танков под командой подполковника Каншина и капитана Теремета в 10.00 (27 июня) пошли в бой. В этом бою со стороны противника был организован исключительно сильный огонь противотанковой артиллерии, при большой активности мотопехоты, которой, надо полагать, было не менее полка (оценка, опять же, вполне реалистичная. — М.С. ) . Потеряв не менее полторы роты убитыми и ранеными, противник, не выдержав сильного огня с нашей стороны, приостановил наступление и перешел к временной обороне, накопляя свои войска на удерживаемых рубежах. В этом бою смертью героев погибли: подполковник Каншин, ст. лейтенант Павловский, лейтенанты Статин и Локтев, мл. лейтенант Порохнявый, младшего командного и рядового состава — 4 человека.

С этого времени командование полком принял начальник штаба полка майор Легеза. 28 июня все оставшиеся танки в количестве 7 штук согласно приказа командира дивизии были использованы для разведки и охраны штаба дивизии…» [258]

Этот короткий фрагмент документа чрезвычайно информативен. В очередной раз мы видим отчаянную попытку мужественного командира личным примером увлечь своих подчиненных — и неизбежный результат столкновения героизма одиночек с военной машиной вермахта. Видим, что и «машина» эта — по крайней мере в некоторых случаях — давала явные сбои, заставляя вспомнить поговорку: «Молодец среди овец, а супротив молодца — сам овца». Огневые средства танковой дивизии вермахта (а это не только танковые пушки, но и полноценный истребительно-противотанковый батальон) позволяли расстрелять 12 легких танков, не задерживаясь и не переходя «к временной обороне». Наконец, мы видим традиционную для лета 41-го года «странную арифметику», при которой батальон превращается в роту, полсотни танков превращаются в 12 штук, потери командиров численно больше потерь рядовых…

Севернее Луцка была еще одна точка, пригодная для переправы войск на восточный берег р. Стырь — железнодорожный мост у Рожище. Конечно, это был не самый оптимальный вариант — прежде всего потому, что от Рожище до главной автострады предстояло идти через сплошной массив заболоченного леса (или возвращаться вдоль восточного берега реки к Луцку). С другой стороны, ж/д мост обладает высокой грузоподъемностью, что существенно важно для переправы танков.

Первая попытка «с налета, с разворота» захватить мост у Рожище началась в 6 утра 24 июня, когда «ударная рота» Шульце из состава разведбата 298-й пехотной дивизии была направлена в дальний рейд с задачей «занять важный для снабжения танков мост у Рожище». [238]К вечеру группа немецких мотоциклистов с минометами и противотанковыми пушками доехала до моста. Там их ждала встреча с мотоциклетным полком 22-го мехкорпуса, предусмотрительно направленным в Рожище еще 23 июня по приказу командующего 5-й Армией. Итог встречи был таков:

«В 21.00 24.6 противник начал артподготовку и огонь из минометов в продолжительности до 22.00. Разведка, высланная от 1-й роты в составе 6 человек под командой ст. сержанта Лаптева, установила: скопление мотоциклистов с автоматами и подтягивание противотанковой пушки к ж/д мосту с целью прикрытия переправы. В 4.00 25.6 группа мотоциклистов противника, до 20 человек, подошли к ж/д мосту и под прикрытием минометного огня пытались переправиться через ж/д мост. Переправа им не удалась. Огнем из станкового пулемета 2-й роты группа мотоциклистов была уничтожена ». [260]

Мотоциклетный полк механизированного корпуса даже по полной штатной численности (1417 человек) мог считаться «полком» только по названию. Фактически же к началу войны эти части представляли собой стрелковый батальон, причем не усиленный, а ослабленный отсутствием (малочисленностью) тяжелого пехотного вооружения. В абсолютном большинстве случаев про существование мцп не вспоминают ни командиры мехкорпусов в своих докладах, ни послевоенные историки. А вот 23-й мцп 22-го мехкорпуса оказался очень даже заметным.

Вечером 25 июня к р. Стырь подошла 14-я тд вермахта, из состава которой к Рожище была направлена «боевая группа» в составе одного мотопехотного батальона и одного гаубичного дивизиона артполка дивизии; теперь у немцев было некоторое преимущество в численности личного состава и подавляющее огневое превосходство. Результат попытки захватить мост оказался прежним:

«В 22.00 25.6 противник снова пытался переправиться через ж/д мост. Под воздействием артиллерийского и минометного огня 2-я рота полностью не сумела отразить переправлявшуюся группу мотоциклистов через ж/д мост. В поддержку и для уничтожения прорвавшейся группы через ж/д мост до 100 человек были брошены с левого фланга 4-я рота под командованием мл. лейтенанта Андрейкова. Контрударом и атакой, огнем противотанковой батареи под командованием лейтенанта Раскова группа в 100 чел. противника были большинство уничтожены, и несколько человек обратились в бегство на западный берег р. Стырь». [260]

В дальнейшем обе стороны наращивали свои силы. Немцы перебросили к Рожище разведбат и мотоциклетный батальон 14-й танковой дивизии. Командование 5-й Армии направило к Рожище остатки 19-й танковой дивизии, которая смогла собрать и выдвинуть к мосту два стрелковых батальона, 14 орудий артполка и 4 танка Т-26. [237]Немцы, правда, утверждают, что 26 июня в бою у Рожище «в первый раз были обнаружены сверхтяжелые русские танки». [257]Это может быть правдой, т. к. ведущие бой у Рожище части Красной Армии неизбежно становились «центром конденсации», вокруг которого собирались разрозненные подразделения других дивизий. Согласно докладу 23-го мцп «с 24.6 по 27.6 противник потерял: убито до 200 чел., уничтожено 4 мотоцикла, 2 противотанковой пушки и взято в плен 2 человека. Полк потерял: убитых 70, раненых — 90. Потеряна одна автомашина, 6 минометов». [260]Овладеть переправой немцам так и не удалось.

28 июня немецкое командование, наконец, поняло, что «расходовать» танковую дивизию для бесконечных атак укрепленного пункта крайне неразумно; в 15.50 передовой отряд 298-й пехотной дивизии подошел к Рожище, и подразделения 14-й тд смогли двинуться на восток, от Луцка по шоссе на Ровно. Поздним вечером 28 июня штаб 298-й пд докладывает: «Напротив плацдарма Рожище противник. Расширение плацдарма атакой с 17.00. Дошли до района Рудня. В настоящее время контратака противника с танками… Задача на следующий день: оборона плацдарма Рожище и северного фланга». [261]

29 июня, после того, как 15-й стрелковый корпус оставил Ковель, немцы по шоссе из Ковеля к Рожище направили подкрепление: моторизованную артиллерию с передовым отрядом пехоты 17-го армейского корпуса. Вечером того же дня к Рожище подошел 648-й стрелковый полк из состава 200-й сд второго эшелона ЮЗФ. [260]30 июня, 1 июля… Уже был занят г. Ровно, захвачены переправы на р. Горынь у Гощи и Острога, в полосе соседнего Западного фронта немцы заняли Минск и Бобруйск (400 км к востоку от границы), а бой у Рожище все никак не затихал. Строго говоря, через этот злосчастный мост немцы так и не смогли пройти с боем, он достался им после того, как в рамках общего отхода войск 5-й Армии на линию «старой границы» части, сражавшиеся у Рожище, отошли на восток, в леса между реками Стырь и Горынь.