Владимир Хрусталев - Григорий Распутин. Тайны «великого старца»

Протопопов имел полный успех. Государь благодарил его и поручил поблагодарить полицию. Сам Протопопов был утвержден в должности министра внутренних дел. Покидая дворец, Протопопов чувствовал себя настолько окрепшим в своем положении, что даже не заехал, как обещался, к дворцовому коменданту, а уехал на машине в Петроград». ( Спиридович А.И. Великая война и Февральская революция. Воспоминания. Минск, 2004. С. 427–429.)

Анна Вырубова в своих воспоминаниях комментировала позицию иностранных послов в России и последствия убийства Григория Распутина: «Нападки на императрицу продолжались. Все знают силу скандала. Грязью забрасывают даже наиболее высоко стоящих. От скандала не может укрыться никто. Я не буду испытывать терпения читателя описанием необоснованных обвинений по адресу Государыни и всех рассказов о ее интригах на стороне Германии и ее отношениях с Распутиным. Об этом я говорила в своей книге воспоминаний.

Россия была полна немецких агентов. Они работали на заводах, они ходили по улицам, они стояли в очередях за хлебом, они были везде. Начали шириться слухи, что царь, под влиянием императрицы и Распутина, был готов заключить сепаратный мир с Германией. Эти слухи о готовящемся мире с Германией дошли и до британского посольства. А ведь Париж был спасен только благодаря помощи России, и так называемая победа на Марне стала возможной только благодаря неожиданному продвижению русских войск на восточном фронте. Сотни тысяч русских жизней косвенно, но были отданы за спасение Парижа и Франции.

Все скандальные слухи, касающиеся Царской семьи и предполагаемого мира с Германией, контрабандой старательно проносили в союзные посольства. Хотя большинство послов и не придавало этим слухам значения, но известно, что сэр Джордж Бьюкенен, английский посол, стал их жертвой. Ни он, ни его семья, вероятно, никогда не были расположены к императрице. Сэр Джордж Бьюкенен полагал, что революционеры могут помочь благополучному окончанию войны, и это убеждение было причиной его контактов с революционными партиями.

Убийство Распутина было искрой, от которой вспыхнуло пламя революции. Распутин был убит 16 декабря 1916 года. Его убили Феликс Юсупов и великий князь Дмитрий Павлович. Многие думали, что эти люди спасли Россию. Однако началась революция, и события февраля 1917 года повергли Россию в хаос. Отречение Государя от престола было совершенно не нужным. Восстание в Петербурге могло было легко подавлено, но на Государя было оказано такое давление, что он мог только желать отойти в сторону. Ему говорили, что если он не отречется, его семья будет убита (он мне сказал об этом после отречения). “Куда только я ни посмотрю, – говорил он, – всюду вижу предательство”. Особенно больно поразила его телеграмма великого князя Николая Николаевича; великий князь коленопреклоненно просил Государя отречься» [209].

Деятель Государственной Думы Я.В. Глинка позднее писал в воспоминаниях: «В ночь с 16 на 17 декабря был убит Распутин. Это событие произвело большую сенсацию; вечером в театрах по требованию публики был исполнен народный гимн. Газеты сперва молчали, потом стали помещать статьи со слухами об участниках предполагаемых и о жизни и влиянии Распутина, но скоро прекратили все это вследствие запрета цензуры. 20 декабря из Ставки в Царское Село прибыл Государь. Великий князь Дмитрий Павлович и молодой князь Юсупов, граф Сумароков-Эльстон, были посажены под домашний арест, а через несколько дней первый отправлен на фронт в Персию в сопровождении двух генералов и без права заезда куда бы то ни было, а второй на жительство в его имение в Курскую губернию. Правительством были приняты меры для изъятия из квартиры Распутина всей его переписки. Рассказывают, что Вырубова в тот же вечер с большим чемоданом выехала в Царское Село» [210].

В принципе главные причины этой клеветнической кампании буржуазной оппозиции, развернутой в стенах Государственной Думы и на страницах периодической печати, понятны: клевета на Распутина была прежде всего направлена против царской четы, на деформацию самодержавного строя, а в конечном итоге на захват высшей государственной власти.

По воспоминаниям жандармского генерал-майора А.И. Спиридовича: «20-го числа Макаров был снят с должности министра юстиции и заменен сенатором Добровольским, которого Государь принял того же 20-го числа. Он уже раньше был рекомендован Щегловитовым, и за него хлопотал Распутин.

В тот же день был принят с докладом и освобожден от должности премьер Трепов. Умный и энергичный человек, Трепов своей попыткой денежного подкупа Распутина в начале премьерства и странным, непонятным поведением после его убийства окончательно скомпрометировал себя в глазах Их Величеств как человек нехороший и поэтому неподходящий.

Тяжелым по настроению был этот вечер во дворце. Государь записал в дневнике: “После обеда вечер провели вместе”.

А в 10 часов вечера в покойницкой палате Чесменской кладбищенской церкви известный профессор Косоротов в присутствии полицейской и следственной властей произвел вскрытие и осмотр трупа Распутина. Были установлены три пулевые раны: одна через левую часть груди в желудок и печень, вторая через правую сторону спины в почки и третья через лоб в мозг. Мозговое вещество издавало спиртовой запах. Присутствия яда не обнаружено.

На покойном оказался нательный золотой крест со словами: “Спаси и сохрани”. На руке браслет из золота и платины с застежкой, на которой буква “Н” с короной и двуглавым орлом. Эти вещи и голубая рубашка покойного были вытребованы через несколько дней во дворец, и следователь выдал их под расписку министра юстиции.

После полицейского медицинского осмотра и вскрытия к трупу были допущены дочери, племянница покойного Акилина и Муня Головина. Последнюю в этот день князь Юсупов предупреждал по телефону, чтобы она не была на похоронах, так как возможно, будут бросать бомбы. Муня не поверила. Акилина убирала тело». ( Спиридович А.И. Великая война и Февральская революция. Воспоминания. Минск, 2004. С. 431–432.)

По воспоминаниям протопресвитера Г.И. Шавельского: «Убийство Распутина заслонило там ( в Петрограде. – В.Х . ) все другие события, все интересы. Газеты были полны подробностей об убийстве “старца”, о розысках его трупа. В гостиных и салонах только и говорили о Распутине. Факт убийства не подлежал сомнению, труп уже был вытащен из реки, и все же находились маловерные, которые продолжали настаивать, что все слухи и газетные сообщения – выдумка, пущенная, чтобы успокоить общество: что Распутин жив и скрывается тут или же инкогнито выехал на родину и т.п. Заехавший ко мне 21 декабря ген. Иванов уверял меня, что ему известно из самого достоверного источника, которого, он, к сожалению, не может назвать, что Распутин жив и здравствует. Все мои доводы не смогли разубедить старика». ( Шавельский Г.И. Воспоминания последнего протопресвитера русской армии и флота. Т. 2. М., 1996. С. 251.)