Оскар Йегер - Книга I От Одоакра до Карла Великого

Генриху было нелегко прочно утвердить свою власть в Германии. Для выполнения этой задачи ему потребовалась немалая доля житейской мудрости. Его положение было тем более затруднительным, что он не был прирожденным королем и коронованным преемником родовой власти. Герцоги и владетельные князья знали его в былое время как равного себе, да и вообще все политические и общественные отношения в Германии в последние два столетия после смерти Карла Великого приняли неблагоприятный для королевской власти оборот. Король не мог рассчитывать на свободное население как на готовую военную силу и вынужден был постоянно держать войско в полной боевой готовности. Именно тягости военной службы вынуждали свободное население передавать свои свободные земельные владения во власть могущественной знати, графов, епископов и становиться в ленную зависимость, приобретая в их лице верную защиту от всех тягостей. Таким образом, король все более был вынужден заискивать перед крупными вассалами, обладавшими кроме своего лена обширными аллодиальными владениями и повелевавшими многими и многими вассалами. Графы, первоначально простые чиновники короля, сумели воспользоваться благоприятными условиями, чтобы обратить свою должность и связанное с ней владение в наследственную собственность. Сложно было отличить их наследственные земли от данных им в пожизненное владение королями. По отношению к своим вассалам они чувствовали себя владыками и потому к королю относились уже не с прежними усердием и покорностью. Таким образом, все государство стало приближаться к аристократическому строю. Свободным в нем мог считать себя только сильный. Когда сильные вассалы с дружиной из подначальных вассалов являлись на призыв короля для участия в его военных предприятиях, они ставили себе это в особую заслугу и ожидали за нее щедрой награды в виде дарования новых прав на новые земельные владения или поддержки их притязаний на них. Беспокойное стремление к обладанию землями и власти охватило всю знать. Вскоре в стране стало невозможно сохранять мир и порядок — главные условия единого тесно сплоченного государства. Почти с первых же дней правления Генрих постоянно занимался борьбой с сильными вассалами во всем государстве. Во Фландрии, Фрисландии, Лотарингии, Швабии и Саксонии велась ожесточенная борьба в среде самих вассалов, так что вся жизнь этого короля проходила в непрерывных осадах, усмирении возмущений и лживых примирениях. Несмотря на то, что его здоровье было не особенно крепким, бурная жизнь не могла его сломить. В этих запутанных обстоятельствах он выказал политическую проницательность и создал определенную систему правления, основная идея которой совершенно ясна: в борьбе против светской знати, против наследственной, родовой аристократии он постоянно опирался на сановников духовных, неродовитых — на епископов и духовенство.

Германская церковь в последние полвека чрезвычайно возвысилась и значением, и земельными владениями. Рядом с высшими духовными сановниками находился целый штат служащих — министериалов. В высшей степени любопытной и даже утешительной является многосторонняя деятельность таких представителей современного духовенства, как, например, епископ Бернвард Хильдесхаймский. Раннее утро заставало его за выполнением духовных обязанностей; затем он занимался разбором тяжб, которые приносили ему на рассмотрение; давал необходимые указания духовному лицу, которому были поручены заботы о бедных; посещал мастерские, устроенные им; заглядывал в комнату, где переписывались книги для библиотеки. Умеренная трапеза и краткий отдых прерывали эту многостороннюю деятельность, в которой Бернвард ни минуты не оставался праздным и, по словам его биографа, постоянно заботился о том, чтобы «воздать Божье Богу», не упуская из виду и того, что «кесарево следует отдать кесарю». Именья церквей и монастырей управлялись лучше, чем любые иные владения. Еще со времен Оттона I короли считали более выгодным для государственных финансов по возможности увеличивать церковные владения новыми вкладами и дарами, поскольку более высокий доход с этих земель косвенным образом приносил выгоду и правительству. Самыми верными слугами королей были их епископы-вассалы: их войско всегда было готово к услугам короля и по первому призыву принимало участие в войнах и походах. Сила этих вассалов была его силой, поскольку он сам имел право назначать духовных сановников. Подобной политике следовал и Генрих II. Ко всему, что касалось церкви, он относился с особым участием и в этой области имел положительные и обширные сведения. Человек он был знающий, обладавший даром достаточно убедительного красноречия; к церквям и церковнослужителям он относился с большим уважением. Как он сам, так и его супруга Кунигунда могли служить образцом христианского благочестия и готовности всеми мерами способствовать церковному благолепию.

Генрих II и Кунигунда преподносят построенный ими храм.

Миниатюра из рукописи XI в.

Фигура в нижнем полукруге изображает автора книги, под ним подпись, не показанная на рисунке: «Эта страница книги разрисована мною для тебя, король».

Будучи бездетным, Генрих высказывал естественное в среде высших представителей власти в то тревожное время желание отречься от мира и удалиться на покой в одну из обителей. Но его благочестие не заключало в себе ничего фантастического, отвлеченного и было далеко от увлечений его предшественника. Генрих не только не давал никому из епископов воли над собой, не только не поддавался их влиянию, а даже пользовался этим влиянием и слабостями для достижения своих целей. Постоянно опасаясь ненасытной алчности знатных вассалов, епископы нуждались в короле так же, как и он в них. Свои права он отстаивал так же энергично, как иногда при случае пользовался хитростью: желаемого он добивался, несмотря ни на какие трудности.

Право назначения епископов, тогда еще не вызывавшее особых споров и пререканий, он настойчиво поддерживал, подготавливая необходимых себе для церковной службы людей, принимая способных молодых клириков в капеллу или в канцелярию и зорко следя за тем, чтобы рядом с ним постоянно были люди, годные для замещения открывающихся вакансий на важные церковные должности. Его безупречное благочестие при уме и известном расчете давало ему право строгого надзора за монастырями и другими духовными учреждениями. Нередко он даже настаивал на необходимых реформах, которые проводил не церемонясь и не щадя на такие богоугодные дела церковных доходов. Более, чем кто-либо из его предшественников, он умел соблюдать экономию: осторожно пользуясь королевской властью, он знал, к кому и насколько следует быть щедрым, никогда при этом себя не обделяя. Главной целью всех его стремлений было возможное умиротворение общества и усиление государственного начала. Он прекрасно знал нужды низших слоев народа, начинавших теряться из вида за герцогами и графами, маркгерцогами и маркграфами, архиепископами, епископами, аббатами, пфальцграфами и т. д. Благодаря свойственной ему практичности он не пытался ослабить влияние и значение этих представителей власти, но чаще, чем все его предшественники, собирал их около себя на рейхстаги, съезды, совещания и пытался приучить решать свои проблемы мирным путем.