Михаил Зефиров - Все для фронта? Как на самом деле ковалась победа

В 1942–1944 гг. артиллерийский завод № 92, являвшийся основным поставщиком дивизионной артиллерии для РККА, сумел во много раз увеличить выпуск пушек по сравнению с довоенным.

76-мм дивизионная пушка ЗИС-3, прозванная в армии «Зосей» (фото сделано в конце войны)

Как такое получилось? Причин тут, помимо трудовых подвигов, несколько. Во-первых, огромное предприятие, пытаясь внедрить «гениальные творения» Грабина, очень мало производило в 30-е годы. Во-вторых, производство 76-мм орудий было поставлено на конвейер за счет упрощения сборки и удешевления деталей. На первый взгляд это кажется большим достижением. Но какой ценой далось это «упрощение»?

Сначала отказались от ковки в пользу машинной формовки, или, проще говоря, штамповки. Это дало экономию металла, но зато уменьшился вес орудия и прочность деталей. Уменьшение массы для пушки вовсе не так уж хорошо, как это описывал в своих воспоминаниях Грабин. Дело в том, что вес в значительной степени обеспечивает устойчивость при стрельбе и частично гасит энергию отдачи. «Облегченная» же ЗИС-3 при каждом выстреле скакала и подпрыгивала, за что и получила в войсках довольно похабное прозвище. Освоение заводом тонкостенного литья экономило металл, но понижало прочность деталей, в частности люльки.

Кожух орудия так же стал изготавливаться методом штамповки. Это сократило механическую обработку детали с 30 часов до 30 минут. Аналогичным образом на литье вместо клепки и сварки были переведены верхний станок, лобовая коробка, цапфенные обоймы и др. Верхний станок состоял из 124 сварных и клепанных деталей, а его взяли и заменили на одну литую деталь. [86]

Прославился своими «изобретениями» и кузнечно-прессовый цех. Согласно чертежу и технологии, цилиндры противооткатных устройств следовало изготавливать из бесшовных труб, вместо этого их стали делать из поковок. При этом 85 % металла шло в отходы и стружку. [87]

Примерно то же самое происходило и с танковой пушкой Ф-34. Если по проектной документации она собиралась из 801 детали, то после «доработки» их число сократилось до 614, то есть почти две сотни деталей, заложенных конструктором, оказались «лишними». Одновременно с этим количество деталей, изготовляемых из легированных, высокопрочных сталей, сократилось с 128 до 78, деталей из цветных металлов – с 61 до 31, расход черного металл уменьшился на 700 кг. [88]

76-мм танковая пушка Ф-34

85-мм танковая пушка ЗИС-С-53

Все это не могло не сказаться на качестве орудий, и у военной приемки возникало все больше вопросов и претензий к заводу. По мнению же производителей, военпреды « подходили к приемке продукции с довоенными взглядами, не делая скидки на военное время» . То есть война, мол, все спишет, в том числе и брак.

Возник конфликт между руководством завода № 92 и военным представительством. Тогда директор Елян, в свойственной ему манере, обратился напрямую к своему родственнику – главе НКВД и члену ГКО Л. П. Берии. В итоге – неслыханный факт – военпреды были совсем отозваны с предприятия! [89]И длительное время крупнейшее предприятие отрасли отправляло на фронт пушки, полагаясь только на свою совесть.

К чему это привело, ясно из секретной переписки между наркоматом танковой промышленности и заводами-производителями в марте 1942 г.: « В последнее время из воинских частей участились жалобы на некомплектные поставки танков в танковые войска. На многих машинах не хватает фар, других электроприборов, некоторых рукояток, пушки Ф-34 тоже поставляются некомплектно. А в феврале вообще имел место вопиющий факт установки на целой серии под видом орудия фактически обычной трубы без нарезки, совершенно негодной для стрельбы» . [90]А основным поставщиком танковых пушек Ф-34 был как раз еляновский завод № 92. Однако, вероятно, благодаря своим связям и родству с Берией директор не понес никакого наказания. Позднее, в конце 42-го года, военная приемка на заводе была все же восстановлена, но со значительно урезанными правами.

Завод и в последующие годы широко практиковал «модернизацию» как способ сэкономить металл. Получалось, что конструктор закладывал в орудие одни характеристики, а заводы-производители самовольно изменяли их.

Так получилось и с новой 85-мм танковой пушкой ЗИС-С-53. Согласно чертежу, моноблок орудия требовалось изготовлять из стали категории 0-70. Однако главный металлург завода № 92 М. М. Струсельба решил, что «при строгом соблюдении режимов выплавки стали, ковки и термообработки » подойдет и более дешевая категория стали 0-65. И Елян это решение утвердил.

Но проблема состояла в том, что как раз строгого «соблюдения режимов» в условиях постоянного аврала и штурмовщины добиться было просто нереально. Поэтому на готовых стволах стали обнаруживаться флокены – внутренние пороки металла в виде небольших трещин. Брак принял массовый характер, охватывая целые плавки и партии. [91]В итоге проблему удалось все же решить, но Т-34 с 85-мм пушкой появились на фронте только осенью 1944 г., а массово применяться они стали и вовсе в 1945 г., то есть в самом конце войны.

Довольно широкое распространение получило мнение, что завод № 92 выпустил за годы войны якобы сто тысяч пушек ЗИС-3. Но на самом деле эта цифра далека от истины. В 1941 г. в армию отправились только 50 «Зось», в 1942 г. – 10 139, в следующие два года – соответственно 12 268 и 13 215, и с 1 января по 1 июня 1945 г. – еще 6150. Итого завод выпустил в общей сложности 41 822 орудия. Еще 6504 ЗИС-3 сдал армии артиллерийский завод № 235. [92]

Условия работы на заводе № 92 в Горьком были исключительно тяжелыми, особенно в первые годы. Завод был сдан в эксплуатацию недостроенным, с множеством временных сооружений, недостаточным инженерным оснащением. Отсутствовали многие системы жизнеобеспечения. В целях экономии топлива, подача отопления в цеха и другие помещения была строго лимитирована. Например, в феврале 1932 г. максимальная температура в цехах устанавливалась +8 °C, а в служебных помещениях она была не выше +12 °C. Причем отопление подавалось только с 06.00 до 08.00 и с 12.00 до 13.00. Использование же электронагревательных приборов строго запрещалось.

Как и на других предприятиях ВПК, на машзаводе процветало устройство всевозможных «временных» энергоустановок и проводки, что часто приводило к несчастным случаям и авариям. Акты о приемке новых сооружений свидетельствуют о том, что почти все новое оборудование: краны, котлы, печи, находились в неисправном состоянии и имели массовые дефекты, но все же допускались к эксплуатации. На вновь установленных станках обнаруживались трещины на валах, неправильно сделанная проводка и так далее. [93]Естественно, это приводило к авариям и гибели рабочих. Так, 11 апреля 1932 г. в кузнечно-прессовом цехе возник пожар у печи № 9, пострадали несколько человек. 14 апреля в том же цеху из-за отказа тормозов сошел с рельсов и опрокинулся 25-тонный мостовой кран.