Сьюзен Бауэр - История Древнего мира: от истоков цивилизации до падения Рима

Но и такой способ борьбы за мир не дал результата. Вместо этого в борьбу оказались вовлечены персы, и конфликт между двумя городами окончательно запутался.

Персов вывел на арену не кто иной, как Алкивиад, который умудрился сбежать и из Спарты. Пока Агис, спартанский царь из младшей линии, находился вне города, сражаясь на войне, Алкивиад завел скандальные отношения с его женой — и умудрился сделать это так явно, что о них знал весь город: «Она понесла от него ребенка, — замечает Плутарх, — и даже не отрицала этого» . ‹967› Агис, который умел считать, вернувшись домой, понял, что ребенок не от него. Алкивиад, не пожелавший рисковать дальше, сбежал в Сарды. Там он явился к сатрапу Тиссаферну, правителю Малой Азии, и предложил персам идею поддерживать бесконечную войну между Афинами и Спартой, чтобы обессилить оба города.

План, созданный Алкивиадом и Тиссаферном (который при этом не сносился с царем в Сузах) оказался необыкновенно успешным. Тиссаферн послал спартанцам ноту, предложив финансировать их войну на условиях, что как только Афины падут, спартанцы уступят Персии ионические города. Спартанцы согласились, и это сыграло на руку Тиссаферну: он заставил их положиться на персидские денежные ресурсы, а затем начал задерживать обещанные выплаты. «Тиссаферн, — говорит Фукидид, — разрушал их флот оплатами, которые поступали нерегулярно, и даже когда он платил, то платил не в полной мере» . ‹968›

Тем временем Алкивиад написал в Афины, предлагая вернуться в город — и не просто так, а имея полные руки персидского золота. Взамен он потребовал восстановить его прежний статус. То, что афиняне пошли на это, показывает меру их отчаяния.

Вероятно, предполагалось, что все закончится масштабной морской битвой, в которой афиняне и спартанцы уничтожат флоты друг друга. В 407 году Алкивиад действительно вернулся в Афины с достаточным количеством золота, чтобы помочь им отремонтировать флот и к концу того же года он повел сотню афинских кораблей на флот Спарты.

Тем временем произошли две смены командования. Дарий II узнал о несанкционированных переговорах, отозвал Тисса-ферна назад в Сузы и послал в Сарды своего младшего сына Кира с жесткими инструкциями: оказывать персидскую помощь только спартанской стороне. В свою очередь спартанский флот был поставлен под командование нового адмирала, человека по имени Лисандр. Плутарх рассказывает нам, что Лисандр, поддержанный персидскими силами и персидскими деньгами, заплатил своим войскам на треть больше, чем афиняне получили от Алкивиада, и что Алкивиаду «задерживали даже ежедневное содержание». ‹969›

Без денег и без людей флот афинян был обречен. В серии битв между концом 497 и 495 годами большинство афинских кораблей было потоплено или захвачено, матросы погибли или утонули. В августе 495 года до н. э. в финальной решающей битве афинский флот потерял 171 корабль в одном бою.

Алкивиад предусмотрительно исчез; немного позднее он оказался при дворе сатрапа Фригии, где с ним обращались, «как с уважаемым членом двора». ‹970› Его удача изменила ему чуть позже, когда Лисандр (который оставался в добрых отношениях с персами) попросил фригийского сатрапа убить его. Сатрап согласился и послал человека поджечь дом Алкивиада, Алкивиад проснулся и спасся из пламени — но лишь для того, чтобы получить удар копьем.

Лисандр продолжил уничтожение флота афинян, сжигая их корабли где только мог, а затем отплыл в Афины. Он достиг города в октябре и осадил его. Афиняне, видя, что сопротивление ведет только к голоду, сдались: «Осажденные с земли и с моря, — пишет греческий солдат и историк Ксенофонт, — они не имели ни кораблей, ни союзников, ни пищи» . ‹971› Война была окончена.

Лисандр приказал афинянам снести Длинную стену —, условие было выполнено под звуки праздничной мелодии флейт. Афины также должны были прекратить оказывать влияние на города, которые когда-то принадлежали «Афинской империи». ‹972› Это не были такие уж суровые условия: у Афин оставались основные городские стены, город не был разграблен и сохранил свободу избирать собственное правительство. К несчастью, афиняне сразу же начали страшную внутреннюю распрю о том, как это сделать. В конце концов Лисандр был вынужден вернуться и создать хунту из тридцати аристократов, позднее известную просто как «Тридцатка». ‹973› Это правительство получило позорную известность из-за кровавой бани, устроенной горожанам — оно хватало и приговаривало к смерти каждого афинянина, которого подозревали в желании реставрации демократии. Лисандр закрыл на все это глаза и даже отправил спартанских пехотинцев помочь новому режиму избавиться от оппозиции.

Вскоре смертные приговоры вышли за рамки просто политических: «Они задались целью устранить всех, кого могли опасаться, — написал позднее Аристотель, — а также тех, чье имущество они хотели захватить. За короткое время к смерти приговорили не менее пятнадцати сотен человек» . ‹974›

В отчаянии оставшиеся афиняне сплотились, послали в Фивы за помощью и напали на «Тридцатку» и спартанский гарнизон, который ее защищал. Это могло спровоцировать новую войну со Спартой — но спартанский царь, видя беспорядки, аннулировал действия Лисандра и вывел из Афин гарнизон. Дарий II только что умер, а характер его сына и наследника, Артаксеркса II, был неизвестен; Спарта не могла снова полагаться на золото персов.

Члены «Тридцатки», не погибшие во время сражения, бежали. Следующий 403 год до н. э. был встречен афинянами как начало новой эры, в которую демократия смогла наконец вернуться в Афины. Но сам город был разрушен, разорен и находился в глубоком кризисе.

Первый диктатор Рима, назначенный, чтобы отбросить нападающих от стен города, преуспел в своей задаче. Однако его усилия не принесли реального мира. В сельской местности вокруг Рима, пишет Ливий, «не было ни гарантированного мира, ни открытой войны» ; скорее здесь шло постоянное противостояние между растущей агрессивной силой и окружающими городами, не до конца уверенными, бросить вызов Риму или оставить его в покое. ‹975›