Михаил Елисеев - Скифы. «Непобедимые и легендарные»

Македонцы со скифами воевали, и не один раз, — первое столкновение произошло в 339 г. до н. э. Царь Филипп II нанес им сокрушительное поражение и отбросил далеко за Истр. Кочевники взяли реванш в 331 г. до н. э., когда помогли своим союзникам — жителям Ольвии — уничтожить армию македонского полководца Зопириона вместе с командующим — из этого похода фактически никто из македонцев не вернулся. В 329 г. до н. э. пришел черед вступить с ними в борьбу Александру Великому, и это противостояние завершилось безрезультатно для обеих сторон — никто из соперников не достиг поставленных целей. Обращает на себя внимание тот факт, что до определенного момента границы враждующих сторон не соприкасались, и все эти конфликты были обусловлены абсолютно разными причинами, а Орозий прямо указывает, что царь скифов «расторг заключенный с Филиппом договор о союзе» . И потому есть смысл разобрать ситуацию более подробно.

К моменту первого столкновения со скифами Македонское царство достигло практически своей наивысшей точки взлета — до битвы при Херонее, которая положит к ногам Филиппа II всю Элладу, оставалось менее трех лет. К этому моменту устремления скифов и македонского базилевса практически не пересекались и их интересы лежали в абсолютно разных плоскостях — ничего не предвещало конфликта и в какой-то степени все происшедшее можно назвать стечением обстоятельств, которые вытекали из предшествующих событий. Дело в том, что македонский царь решил окончательно утвердиться в проливах Геллеспонта и для этого предпринял хорошо подготовленный поход для захвата греческих городов Потидеи и Византия. Но отчаянное сопротивление греков сорвало все планы завоевателя — при осаде городов его армия потерпела неудачу, и он оказался в довольно сложном положении. Огромные затраты на поход оказались напрасными и не окупились, а войскам было нечем платить, поскольку надежды на богатую добычу тоже не оправдались. Изощренный ум Филиппа стал искать выход из опасной ситуации, и как ему показалось, решение было найдено — неудачу в одной войне компенсировать успехом в другой, благо македонская армия была полностью готова к дальнейшим боям. Юстин так и пишет, что главным побудительным мотивом для похода были финансовые затруднения царя: «Филипп отправился в Скифию, тоже надеясь на добычу и намереваясь — по примеру купцов — затраты на одну войну покрыть доходами с другой». Орозий тоже отмечает, что он « движимый рвением к разбою, ходил на Скифию» . Как видим, никаких глобальных задач вроде территориальных приобретений или подчинения скифов македонский владыка перед собой не ставил, вполне вероятно, что он бы мог удовлетвориться откупом. Но тут и случилась заминка.

Как я уже писал, Орозий указывал на союз между Филиппом II и скифским царем Атеем, причиной которого была война последнего с истрийскими племенами. Юстин о союзе ничего не сообщает, зато четко пишет о том, что царь скифов просил военной помощи у Македонии и в итоге ее получил. Сообщение о том, что он обещал сделать Филиппа своим наследником, вряд ли соответствует действительности, т. к. его собственный сын был жив и здоров, а было скорее всего вписано задним числом. И на мой взгляд, стороны скорее всего договорились о каком-либо вознаграждении за оказанные услуги, но первым, кто нарушил соглашение, был все-таки Атей — « он, избавившийся от страха перед войной и от необходимости в помощи, расторг заключенный с Филиппом договор о союзе » (Орозий). А дело было в том, что в это время умер царь истрийцев и боевые действия заглохли сами собой — соответственно скифский царь отправил своих македонских союзников по домам, не удосужившись даже оплатить издержек на их содержание. Македонский базилевс был этим обстоятельством сильно раздосадован, ибо денег, как отмечалось выше, у него не было вовсе, а потому продолжил оказывать давление на прижимистого Атея. Ответ от скифов был, можно сказать, издевательским: « Атей стал ссылаться на то, что климат в Скифии неблагоприятный, а почва бесплодна; она не только не обогащает скифов, но едва-едва доставляет им пропитание; нет у него богатств, которыми он мог бы удовлетворить столь великого царя, а отделаться небольшой подачкой он считает более непристойным, чем вовсе отказать. Вообще же скифов ценят за доблестный дух и закаленное тело, а не за богатства » (Юстин). Но Филипп II был не тот человек, чтобы просто так, молча, проглотить такое оскорбление, к тому же в подобном ответе он узрел и довольно существенную выгоду для себя — если раньше Атей мог бы откупиться малым, то теперь у базилевса появлялся повод забрать у врага все по праву войны. Правда, для этого было нужно совсем немного — победить в бою скифов, но Филиппа подобная перспектива, судя по всему, не пугала. Чтобы отвлечь внимание скифского царя от своих истинных намерений, правитель Македонии затеял бестолковый обмен посольствами, в котором македонские уполномоченные городили откровенную ерунду, лишь бы дать Филиппу возможность выиграть время. И своей цели они достигли — македонская армия без помех подошла к устью Истра (Дуная), где находилась ставка скифского царя. Орозий пишет, что вместе с базилевсом находился и его сын Александр, но это скорее всего не соответствовало действительности, потому что основные биографы Великого Македонца об этом не упоминают.

К сожалению, о том, что произошло дальше, сохранилось лишь краткое упоминание у Юстина и Орозия, который использовал текст того же Юстина: « Хотя скифы превосходили македонян и числом, и храбростью, но они были побеждены хитростью Филиппа ». Практически то же самое изложение событий и у Орозия: « … в завязавшейся же битве скифы, хотя они превосходили и числом, и доблестью, были побеждены коварством Филиппа» . Ну как же еще воевать с этим народом, как не хитростью и обманом, иначе на победу не будет никаких шансов! Македонский царь был достойным учеником своих персидских коллег и потому действовал против кочевников старым и проверенным способом — коварством. А что это была за хитрость и в чем заключалось это самое коварство, можно только гадать, зато их последствия превзошли все ожидания — скифская армия была уничтожена полностью, а сам девяностолетний Атей погиб. « Двадцать тысяч женщин и детей было взято в плен, было захвачено множество скота; золота и серебра не нашлось совсем. Тогда пришлось поверить тому, что скифы действительно очень бедны » (Юстин). Трудно сказать, насколько они были бедны, на мой взгляд, у них было время успеть вывезти царское золото в безопасное место, по крайней мере, на другой берег Истра. А что касается финансовых затруднений Филиппа, то 20 000 женщин и детей можно было продать и получить за них довольно серьезную сумму. Но главное захваченное богатство было в другом: «Двадцать тысяч превосходных кобылиц были отправлены в Македонию для улучшения македонской породы» (Орозий).