Константин Богданов - Викинги и Русь. Завоеватели или союзники?

Хардакнут не стал спешить с отплытием в Англию, дождавшись, когда в Брюгге соберутся все его корабли общим числом 62. С такими силами Хардакнут и Эмма прибыли в Англию. Датский конунг вел себя как победитель в побежденной стране. Первым делом он потребовал, чтобы англосаксы выплатили всем командам его кораблей по восемь марок за весло. Затем он решил выместить свою злобу на умершем Харальде. Тело его было выкопано из могилы в Винчестере и брошено в Темзу. Воистину, людская ярость не знает пределов!

Как многоопытный политик эрл Годвине сразу же нашел общий язык с королем. Желая загладить свою вину, он подарил Хардакнуту прекрасный боевой корабль на 80 гребцов. Такого подарка оказалось вполне достаточно, чтобы Хардакнут, польщенный щедростью Годвине, простил ему былые прегрешения.

Кто бы знал, что английским королем Хардакнуту суждено пробыть лишь два года. 8 июня 1042 года Хардакнут распрощался с жизнью при довольно подозрительных обстоятельствах. Он пил стоя и вдруг упал в страшных судорогах и умер, не произнеся ни слова. Был ли он отравлен или сказалось колоссальное напряжение душевных и физических сил, которое ему пришлось испытать в столь молодом возрасте? Нельзя сказать, чтобы этот вопрос имел принципиальное значение для будущего Англии. Впрочем, у Хардакнута было достаточно врагов, желавших его смерти. Так что версия об его отравлении не выглядит невероятной.

Что же делал Магнус в течение того времени, когда сыновья Кнута оспаривали друг у друга право владеть Англией? Вопрос довольно интересный, поскольку, по уверению Адама Бременского, Магнус не стал дожидаться кончины Хардакнута. Выбрав удобный момент, он собрал свой флот и привел его к берегам Дании. Свен Эстридсен, которому Хардакнут поручил в случае опасности защищать датские берега, не смог ничего поделать против норвежцев и был разбит.

Было бы трудно надеяться на другой исход этой военной кампании. Свен никогда не отличался полководческими талантами и лишь по необходимости взвалил на свои плечи бремя командования флотом и войском. Помимо всего прочего, он был сыном злосчастного ярла Ульва, с которым расправились по повелению Кнута в церкви в Роскилле. Подобная родословная нисколько не прибавляла Свену авторитета в глазах своих воинов. Но если отбросить в сторону ореол неудачника, окружавший Свена Эстридсена в течение всей его жизни, то нельзя не заметить одного важного преимущества, которым он обладал от рождения. Матерью Свена была Эстрид, родная сестра Кнута Могучего. Мы еще встретимся с ней на страницах нашей книги. Следовательно, он имел все права на датский престол, а после смерти Хардакнута, возможно, и на английский.

Для Свена Магнус был узурпатором, покусившимся на его права. Аналогичным образом думали и другие датчане, поддерживавшие Свена в его борьбе с норвежским конунгом. И все же несмотря на это, мы вынуждены констатировать, что первый раунд схватки был проигран Свеном.

Магнус был объективно сильнее. Свен предпочел не рисковать, и решить дело миром. Встреча, которая должна была положить конец вражде между Магнусом и Свеном, происходила на реке Эльв — традиционном месте встречи норвежских и датских правителей — и завершилась вполне предсказуемым результатом.

В обмен на признание господства Магнуса над Данией Свен получил титул наместника норвежского конунга в этой стране. Разве мог Свен еще совсем недавно подумать о чем-нибудь подобном, вынужденный готовиться к решающей схватке с норвежцами, исход которой был бы явно не в его пользу? В любом случае Свену пришлось бы удовлетвориться именно таким результатом. Но ведь могло быть и хуже.

Однако Свен Эстридсен прежде всего был сыном своего отца, ярла Ульва. Он и не думал хранить верность Магнусу до конца своих дней и при первой же возможности попытался избавиться от не слишком тяжелого ига. Свен добился своего провозглашения на тинге в Виборге и жестоко просчитался. Ибо Магнус совсем не хотел мириться с выходками своего вассала, по возможности оттягивая наказание на неопределенный срок. Напротив, в данном случае норвежский конунг проявил удивительную быстроту действий, собрав флот и отправившись к датским берегам, чтобы осадить слишком самовольного Свена. Несостоявшийся датский конунг не нашел ничего лучшего, как бежать в Швецию, к Анунду-Якобу, подальше от Магнуса.

Вскоре Магнусу представилась возможность еще раз продемонстрировать свою силу, нанеся сокрушительный удар по вендам, давно и небезуспешно совершавшим дерзкие вылазки против данов. Всецело поглощенный борьбой за власть, Свен меньше всего уделял внимания отражению натиска вендов, хотя это и входило в круг его непосредственных обязанностей как наместника. В 1043 году Магнус привел свое войско к Волину. Город был взят штурмом, разграблен и сожжен. Для вендов это была чувствительная потеря, но как очень скоро выяснилось, не единственная…

В сентябре того же года состоялось знаменитое сражение на Люрсков Хеде, окончательно подорвавшее силу вендов. Живописная равнина, расположенная к северо-западу от современного Шлезвига, стала местом ожесточенной схватки множества воинов, пришедших сюда, чтобы победить или умереть. Норвежцы, бившиеся под знаменами Магнуса, были не одиноки в своем стремлении разгромить вендов. Союзниками норманнов в этом сражении были саксы, которыми предводительствовал Ордульв, также являвшийся врагом западных славян. Магнус в красной рубахе, вооруженный секирой Хель, некогда принадлежавшей его отцу, сражался в боевых порядках своего войска. И конунг, и его воины, несомненно, были воодушевлены чудесами, свидетелями которых они стали на рассвете, перед сражением, и которые предвещали норманнам победу. Действительно, венды были разгромлены и обращены в бегство. Норвежцы и саксы преследовали бегущих и продолжали убивать их, пока вся равнина не окрасилась кровью вендов.

Сам факт разгрома вендов произвел неизгладимое впечатление на подданных Магнуса. Только один человек не был готов смириться с победой норвежского конунга — Свен Эстридсен. Победа Магнуса нисколько не повлияла на его решимость вернуть себе датский престол. Безусловно, у Свена Эстридсена было не так много шансов добиться желаемого. В глазах датчан Магнус был триумфатором, избавившим их от вендской угрозы, а Свен казался всего лишь неудачником, потерявшим свое достояние. Разве могут такие люди, как Свен, претендовать на власть над Данией?

Стоит отметить, что даже после триумфа Магнуса, когда, казалось бы, все даны должны были безоговорочно признать его верховенство, у Свена все равно нашлись сторонники, которые поддержали его в борьбе с норвежским конунгом. На протяжении еще нескольких лет Магнус безуспешно пытался сломить сопротивление Свена, проявившего верх упрямства в борьбе, которая не могла закончиться для него успехом. По крайней мере, до тех пор, пока был жив его соперник.