Роман Поляков - Гибель «Армии Власова». Забытая трагедия

рисковали выходить на такие «поляночки». Подходило время встречи с ГДТ, и тут мы поняли, что заблудились. М. Игнатов кричал: «Верьте в мою путеводную звезду!» Но звезда почему-то ему не помогала, время шло. а выйти из леса мы так и не могли. Тогда я включил свои навыки, которые получил еше в школе, занимаясь спортивным ориентированием. Не имея компаса, все— таки смог вывести группу туда, где нас ждала техника.

На другой день мы пешком выдвинулись в район между Мостками и Спасской Полистью. Был обнаружен немецкий укрепрайон с насыпями. Внутри укрепрайона был блиндаж, заполненный водой, и выкачивать ее было нецелесообразно. Мы начали обследовать сами насыпи. Обнаружилось два интересных места: мусорка, где находились фрагменты обмундирования и т. п. Второе представляло собой ячейку, в которой в большом количестве были найдены гильзы от французской винтовки «Лебель» и фарфоровые шарики от немецких гранат-колотушек.

В этот же вечер по лагерю, в котором находилось большое количество поисковиков из разных городов и областей, пошел приказ о сдаче огнестрельного оружия, найденного в процессе работ. Из расчета того, что два человека дежурили в лагере, а шесть работали, каждый из нас приносил каждый вечер по 5 «стволов». Кроме трехлинеек, в нашей «коллекции» было одна СВТ, одно ПТР и сменный ствол от MG-34.

Для сдачи оружия была поставлена специальная палатка и присутствовали работники МВД. Мы добросовестно за несколько ходок принесли стволы. Но образовалась проблема — в винтовках отсутствовали затворы. Сотрудники МВД задали банальный вопрос: «Почему нет затворов?» — хотя даже неопытным взглядом было видно, что затворы отсутствуют уже 50 лет.

Во-первых, вынимали и бросали затворы в одну сторону, а винтовки в другую сами солдаты, выходившие из котла, т. к. оружие в большинстве своем было уже бесполезно без патронов. Об этом вспоминают многие ветераны боев в Мясном Бору.

Во-вторых, уже после освобождения Ленинграда подобным же образом поступали с оружием «трофейные команды», чтобы не тащить на себе огромное количество брошенных винтовок.

Это мы и пытались объяснить работникам МВД, но они почему-то не понимали.

Последние два дня экспедиции, к сожалению, прошли практически впустую. Не было найдено больше ни одного солдата. Зато попадалось огромное количество оружия, которое, получив горький опыт общения с милицией, мы просто топили в воронках, заполненных водой.

На захоронение останков мы не попали, потому что обратные билеты у нас были куплены заранее. На ГДТ нас доставили до Спасской Полисти. оттуда дизелем мы доехали до Чудова. В Чудово через разбитые стекла электрички мы загрузились в битком набитый вагон, где от нас шарахались остальные пассажиры, настолько мы были грязны.

В Ленинграде нас ждал поезд «Ленинград — Воронеж».

Группа из 17 человек, состоящая из членов поискового клуба «Танаис», сотрудников Воронежского областного краеведческого музея и членов клуба антикварных автомобилей «Борислав и К о» выехала на автомобиле «Урал» в Новгородскую область для принятия участия во Всероссийской вахте памяти.

Прибыв в д. Малое Замошье, группа оставила автомашину и вместе с поисковым отрядом из Свердловска, пройдя 7 км. установила лагерь на штабной поляне 2-й ударной армии. Сводный отряд разделился на три группы: первая группа под руководством Н. Душутина занималась раскопками двигателя от ЮМО-211, который до того неудачно пытались вынуть два отряда. Вторая группа под руководством Ю. Иванова занималась разбором старых автомобилей— «полуторок» ГАЗ-АА. Третья группа под руководством Р. Полякова занималась поиском и эксгумацией останков советских солдат.

Рассказывает Р. Поляков: «На следующий день после постановки лагеря мы обнаружили ранее неизвестное место расположения госпиталя в лесу между М. Замошьем и штабной поляной. Сначала нашли кузов от «Эмки», остатки носилок и большое количество медикаментов. Группа разошлась в разные стороны и начала обследование расположения госпиталя. Первые останки нашли свердловчане — в воронке под небольшим слоем грунта были найдены четыре советских бойца, которые лежали на лапнике. Через полчаса повезло воронежцам — в яме глубиной 40-50 см нашлись еще двенадцать красноармейцев. Медальонов при них, к сожалению, не было. Кроме остатков обмундирования и обуви, единственной находкой был компас, обернутый в платок.

На третий день утром на ГДТ к нам приехал московский корреспондент с целью получения фотоматериалов с места раскопок для написания репортажа. Мы выдвинулись туда на этом же транспорте. Госпиталь находился в 300 метрах от просеки, по которой передвигался транспорт. Мы вышли и пошли к госпиталю. Несмотря на то что дорога была уже известна, у меня было какое-то странное предчувствие, что впереди ждут неприятности. Удачно дойдя до места вчерашних раскопок, где корреспондент сделал фотографии и записал репортаж, решили пойти обратно к ГДТ, на просеку. Через 10 минут мы поняли, что вернулись опять на госпитальную поляну. Когда мы сделали три круга, водитель и один из поисковиков решили просто оставаться на месте и ждать нас. Так и получилось — мы неизменно возвращались к ним, к госпиталю. По глазам корреспондента было видно, что он был сильно напуган. Я ранее был наслышан о явлениях, которые происходят в здешних местах, н принял решение действовать следующим образом — расставил людей цепью, чтобы между ними была прямая видимость, и дал ориентир — швейную машинку времен войны, стоящую на пеньке. При этом сам остался на месте госпиталя. Все прошло удачно — мы вернулись к транспорту. Те, кто нас ждал, сказали, что специально нажимали на педаль газа, стоял сильный рев от двигателя, но однако мы его не слышали.

Но это были еще не все «приключения» этого дня. Ю. Иванов, в поиске запчастей от автомашин обнаружил в лесу рюкзаки, пулемет МГ-34 и карабин с сохранившимся деревянным прикладом. Он не придумал ничего умнее, чем взять оружие и притащить его в лагерь. Ближе к вечеру в лагерь пришли трое чужих, на плече у одного было охотничье ружье. Это были хозяева «трофеев» Иванова — мародеры. Обошлось все мирно, мы выпили по стопочке, вернули им утраченное. Они дали нам информацию о том, что в 400 метрах от нашего лагеря в воронке лежит немецкий мотоцикл.

На четвертый день работы все выдвинулись к группе Душутина, которая занималась раскопками двигателя от самолета. Общими усилиями было выкопана аппарель, мы зацепили двигатель тросом от ГДТ и с третьей попытки выдернули его. Под двигателем нас ожидал «сюрприз».

Из отчета Н. Душутина Воронежскому краеведческому музею: «Извлекая из грунта мотор «ЮМО-211», под ним обнаружили обломки советского автомобиля — «полуторки» ГАЗ-АА, два вещевых мешка, в которых находились: нижнее белье, полотенца, варежки, книга М. Горького «Мать», конверты, бумажные деньги и личные документы на имя Гусар В.Л., фотографии и обломки велосипеда, разрубленные винтом самолета. Скорее всего, самолет упал на идущую по дороге колонну советских автомашин.