Андрей Степаненко - Истории больше нет. Величайшие исторические подлоги

Тот, кто нового правила наследования не признавал, попадал в категорию еретиков, то есть заблуждающихся в вопросах веры (ибо перечил Ветхому Завету), и его, чтобы спасти душу, должны были сжечь живьем.

Возможно, это была первая «финансовая пирамида» в истории цивилизации. В ней были заинтересованы все: каждый сеньор имел своих вассалов, над невестами которых он осуществлял право первой ночи. Освященное Библией отцовское право и наследование семейного имущества первенцем позволяло узурпировать имущество всех своих вассалов. Однако вассалы в убытке не остались, поскольку у каждого из них были свои вассалы. Как во всякой пирамиде, пострадал только самый нижний слой.

Отступление.Петр I известен страстью устраивать свадьбы, и преподносится это в довольно шутовской форме, как прихоть. Но в обществе, построенном на законах родства (а таково устройство монархии), брак – это не шутка; брак – это способ взять еще больше власти. И поскольку Петра окружали конкуренты (Шуйские, Глинские и т. д.), он обязан был содействовать неудачным в династическом смысле бракам. Отсюда и недовольство пострадавших.

Замена родо-племенных отношений монархическими, матриархата – на домострой, а язычества на единобожие – связанные процессы, которые могли произойти ТОЛЬКО одновременно. Дело в том, что многобожие – это главным образом деление на женских и мужских, конкурентных друг другу божеств. Внутри каждого племени или народа шло (а в примитивных сообществах идет до сих пор) жесткое разделение на два (или больше, до 4, 6, 8) не вполне дружественных лагеря (фратрии): у каждого свои предки, свои ритуалы, свои таинства, а порой и свой язык. Такова была плата за отсутствие кровосмешения и социальную стабильность.

Не невеста, а жених входил в дом – после череды тяжких испытаний, память о которых в русских свадебных обрядах осталась и ныне. Нет, он здесь не был совсем чужим; ему покровительствовали родичи-мужчины, вошедшие в племя раньше. Но дающие жизнь женские боги сильнее, и эти боги пали, только когда ОТДАВАТЬ стали невесту. Да, этому препятствовали правила, и именно поэтому невест обряжали в белый саван, показывая богам и миру, что она – для рода – уже мертва, а потому кровная месть «выключена», а за нее никто никогда не вступится. Продуманное шаманское мошенничество.

И тут есть тонкость: едва патриархат побеждает, а женские боги уходят в прошлое вместе с женским языком и женскими тайными обществами, взрывная концентрация власти становится уже невозможной. Потому что в патриархальном обществе за женщиной уже не стоит все ее племя, и даже самую родовитую девушку на свадьбе просто обрядят в саван и отдадут, как умершую [33], и ее муж не обретет власти ни над кем.

Ровно то же происходит и с богами: переход к патриархату – это лучший момент для установления единобожия. Вырванная из рода женщина беззащитна и часто просто лишена возможности следовать культу предков. Когда же этот процесс происходит в монаршем гареме, он одновременно происходит и по всей стране. Согласитесь, если уж самая родовитая женщина (формально мать племени) не исполняет языческих (дословно: племенных) обрядов, того же можно требовать и от ее сородичей. А в гареме представлена ВСЯ страна.

Ну, и ровно то же происходит с законами. Этот момент наиболее удобен для перехода от племенных правил с кровной местью и кровными же обязательствами к общегражданским правилам. Полагаю, за 1–2 поколения эту ситуацию в Европе и использовали для главного – концентрации власти. А в странах ислама почему-то момент упустили. Отсюда такая разница в исторической судьбе.

Предположение. Обычно род защищает каждого своего члена до последнего воина; есть свидетельства именно о таком характере внутриплеменных отношений у индейцев обеих Америк. Внезапная смерть в гареме императора царицы, самой родовитой женщины, не может быть оставлена ее родственниками без последствий. Полагаю, смерти цариц могли стать обычной практикой лишь в последней фазе матриархата – перед самым переходом к монархической форме правления и патриархальной модели семьи.

Полная фамилия Романовых – Романовы-Голштейн-Готторпы. Причем главные в этом клане – голштинцы, небедная семья, владевшая персональным каналом [34]из Балтийского моря в Атлантику. В те времена такой канал значил куда больше, чем Панамский.

Голштинкой была Екатерина II Великая. Голштинцем – по отцовской линии – был и ее муж Петр III Федорович. И вот здесь начинаются чудеса. Потому что по материнской линии Петр III совсем не голштинец, и соответственно политики придерживался отнюдь не голштинской. Самое обычное материнское право в действии. Вот она, Екатерина II.

Если принимать мысль, что реальное влияние наследовалось не по отцовской, а по материнской линии, то многое становится на места. Екатерина вела себя как голштинка, то есть сообразуясь с интересами семьи матери-голштинки. Отец ее – напротив – состоял на службе у прусского короля! И пруссаки приходили в России в фавор, только когда проигрывали голштинцы.

Ровно то же самое мы видим и в семейной истории Годунова. Фактически страной правил не царь Федор Иванович, последний из Рюриковичей, а Годунов. Но вот мог он это делать только от имени своей сестры-царицы. Никаких юридических оснований для верховной власти, кроме родства, в монархиях не было и быть не могло – вплоть до XX века. И это означает, что женщина из рода Годуновых была намного уважаемее мужчины из рода Рюриковичей. Иначе правящим регентом стал бы брат царя Федора или дядя, коих наверняка было без числа. И это же означает, что важнейшие, но нежелательные для Романовых документы, свидетельствовавшие о реальном весе и могуществе Годуновых, до нас не дошли.

А есть еще одна интересная фигура – Марина Мнишек. Она ведь дважды была замужем за Лжедмитриями. Выйдя за Лжедмитрия I, как пишут, Марина была коронована русской царицей и ею де-юре являлась. Когда же Лжедмитрий I был убит, Марина вышла за следующего – Лжедмитрия II. И здесь пора понять, что царская сила не столько в них, сколько в ней.

О крови Марины известно немного. Отец ее вообще мало популярен среди историков, но в роду ее матери Ядвиги Тарло есть и воеводы, и епископы, на тот момент – нормальные кандидатуры в короли и папы. Те персоны, которыми набита битком история Ватикана и фальшивой Римской империи, ничуть не родовитее. И то, что Марину не казнили (пишут: «от тоски умерла»), а ее 4-летнего сына повесили (а не отрубили голову), говорит о весьма серьезном страхе пролить [35]эту царственную кровь. И чью кровь палачи боялись пролить? Отрепьевскую? Нет, Отрепьева убили, даже не моргнув. Боялись пролить кровь самой Мнишек в ее сыне. Так, может, это оба Лжедмитрия были коронованы ВСЛЕДСТВИЕ БРАКА с Мариной? Как Кортес вследствие брака с Малиналли. Как Ираклий вследствие брака с Фабией. Как Иван Грозный вследствие продуманной череды династических браков. Как Генрих VIII. Как все они.