Наталия Басовская - Человек в зеркале истории. Отравители. Безумцы. Короли

Ярчайшим проявлением церковного кризиса была в тот период продажа индульгенций. Практика эта имела древние корни. В раннехристианские времена позволялось вместо того или иного церковного наказания сделать взнос в пользу общины. Но к XVI веку оплата отпущения грехов приняла особо циничные формы. Папа Римский Юлий II обещал тому, кто даст деньги на строительство собора Святого Петра, освобождение от всех грехов сразу. Германия была наводнена индульгенциями. В Саксонии некий монах Теций начал широко практиковать их продажу. Почти за 100 лет до этого за борьбу против индульгенций был сожжен Ян Гус, и Лютеру еще предстояло сказать: «Все мы гуситы».

Внешне карьера Лютера в Ордене была успешной. В 1516 году он даже замещал генерального викария во время его отсутствия. Кроме того, необычный священник был замечен одним из сильных мира сего: его пригласил к себе в замок для чтения проповедей курфюрст Саксонский Фридрих III Мудрый.

Но 31 октября 1517 года Лютер совершил главный поступок своей жизни. Он собственными руками прибил к воротам замковой церкви в Виттенберге текст, состоящий из 95 тезисов, подготовленных к диспуту об индульгенциях. Главной их темой была совесть и ответственность человека перед собой и перед Богом. Лютер говорил о свободе, имея в виду духовную свободу личности, не нуждающейся при общении с Богом в церковном поводыре.

Бросив вызов официальной церкви, Лютер и представить себе не мог, какая кара его постигнет. Сначала церковные власти не поняли, что происходит. Говорили даже, что бумагу к воротам прибил какой-то пьяный монах. Но шло время, Лютер, участвуя в диспутах, не раз высказывал сомнение в божественном происхождении папской власти. Его взгляды становились все более популярными. Как всякий реформатор, он привлек на свою сторону самых разных людей. Некоторые князья рассчитывали под флагом реформы церкви отобрать у нее огромные богатства. Крестьяне же слышали в словах Лютера о духовной свободе призыв к борьбе с порабощением.

И вот 21 сентября 1520 года пришла булла Римского Папы Льва X об отлучении Мартина Лютера от церкви. Но священник-реформатор не испугался. Он торжественно сжег папскую буллу в центре Виттенберга в присутствии большого числа свидетелей, прежде всего студентов.

Лютера вызвали для обсуждения его поведения на рейхстаг в город Вормс. Друзья не советовали ему ехать, напоминая о судьбе Яна Гуса. Опасность попасть на костер была вполне реальной. Но Лютер поехал. Его встретили восторженные толпы. В рейхстаге он произнес: «На том стою и не могу иначе. Да поможет мне Бог. Аминь!»

Рейхстаг дал Лютеру 20 дней, чтобы покинуть Германию. Потом пошли разговоры, будто он заснул под деревом и был похищен. Вскоре выяснилось, что похитили Лютера с его собственного согласия. Он оказался в замке своего покровителя — Фридриха III Мудрого. Курфюрст Саксонии — важная должность. Да и стены замка были крепкими, почти неприступными.

Фридрих велел Лютеру работать, обосновывать свои взгляды. И тот действительно очень много писал. Он создавал трактаты и стихи для церковных хоралов. Переводил на немецкий язык «Библию», о которой говорил: «На земле не написано более ясной книги. Простая дочь мельника, ежели она верует, может ее правильно понимать и толковать». Это означало, что для чтения «Библии» не нужен посредник в лице церкви. В немецком переводе «Библия» стала доступна крестьянам и ремесленникам. Ее сюжеты действительно были им понятны, ведь в ней множество рассказов о судьбах людей, в том числе самых простых.

Лютер хотел, чтобы каждый обратился непосредственно к Богу с искренней верой и открытой душой. Он никогда не призывал к бунту. Но в Германии назревали революционные события, и он их невольно приближал.

В 1524 году разразилась грандиозная Крестьянская война. Она стала продолжением бунта 1502 года, когда восставшие крестьяне нарисовали на своем знамени грубый башмак — противоположность барскому сапогу со шпорами. В 1514 году власти беспощадно расправились с тайным крестьянским обществом «Бедный Конрад». И вот теперь началось еще одно мощное движение.

Крестьянские вожди назвали Лютера немецким Геркулесом, который поведет их на борьбу. Они по-своему понимали его слова о свободе. Он провозгласил принцип свободы совести, индивидуальной воли и мысли человека. Его труды и проповеди утверждали, что никакая земная власть не может подавлять душу человека. А крестьянам нужна была свобода от сеньоров.

Лютер не хотел быть их вождем, как не желал и признавать себя учителем Томаса Мюнцера — пламенного поборника раннего коммунизма. Но когда испугавшиеся князья потребовали, чтобы Лютер сурово осудил восставших, он не согласился и на это. Он написал «Призыв к миру по поводу 12 статей» («12 статей» — название крестьянской программы). Его положение было самым сложным: он наивно хотел примирить всех в мире, пропитанном ненавистью. Кончилось тем, что на Лютера обиделись и восставшие, и князья. У него началась тяжелая депрессия, продолжавшаяся два года.

Крестьянский бунт меньше чем за два года был утоплен в крови. Причем Лютеру приписывали фразу о восставших: «Убивайте их, как бешеных собак». Вряд ли он произносил это на самом деле.

Как ни странно, в разгар этих ужасных событий, 13 июня 1525 года, 42-летний Лютер женился. Многие осудили его за это. Но, наверное, для него было очень важно уйти от политики в частную жизнь. Его женой стала Катарина фон Бора, женщина знатного происхождения из числа 12 монахинь, которые по призыву Лютера, как и он сам, ушли из монастырей и порвали с католической церковью.

По мысли Лютера, монашества, ни мужского, ни женского, вообще не должно было существовать. Бывшим монахиням, покинувшим монастыри, он помогал, даже подыскивал им женихов. Катарина оказалась служанкой в доме богатого художника, бургомистра Виттенберга, Лукаса Кранаха. Лютер там часто бывал — и обрел замечательную жену, которая родила ему шестерых детей.

Подчеркнуто сторонясь политики, Лютер не стал вождем, хотя и был символом борьбы с католической церковью. Когда улеглись страсти Крестьянской войны, он начал стремиться к созидательной деятельности и рассчитывал на поддержку своих покровителей. Он хотел, чтобы они помогли ему провести хотя бы частичную секуляризацию церковных имуществ. Ведь он был убежден, что Бог услышит того, кто обращается к нему в скромном молельном доме, сосредоточившись на искренних мыслях о вере. Церковная пышность для этого вовсе не нужна. И князья, расположенные к лютеранству, с радостью взялись за то, чтобы отобрать у церкви ее немыслимые богатства. Лютер надеялся на их широкую благотворительность. Но вместо этого они забирали все себе, демонстрируя ему, что финансовыми делами распоряжаются светские правители. Он был обескуражен. Этим объясняется свойственная ему в поздние годы крайняя раздражительность. В конце жизни он постоянно пребывал в тяжелом душевном состоянии. Сказались, видимо, все разочарования, которые он испытал.