Галина Сиднева - Тайны египетских фараонов

Вода во время разлива Нила стояла высоко, заливала поля и подмывала плотины и дороги, но зато на лодках можно было плавать почти по всей долине. На праздник сходилось и съезжалось из дальних мест множество народу. Отовсюду слышались звуки музыки, веселые голоса, разносились вкусные запахи принесенной снеди. Торговцы предлагали фрукты, мясо, хлеб, разнообразные лакомства и кувшины с напитками. При большом стечении народа на воду спускали тяжелые, богато убранные храмовые ладьи Амона, Мут и Хонсу, на которые помещали носилки со статуями, и с помощью других судов, шестов и весел выводили неповоротливые ладьи на открытую воду. Статуи торжественно перевозили в Луксор, а под конец праздника Опет их возвращали обратно по аллее сфинксов в храм Карнак, где они хранились весь год до следующего шествия. Египтяне веселились, объедались и упивались в течение двух, трех или четырех недель, что зависело от продолжительности подъема воды в Ниле.

Другое религиозное торжество, которое тоже было очень важным для египетских фараонов, это праздник Мин – очень древний ритуал, хорошо документированный в археологических памятниках. Его значение, вероятно, изменялось в ходе столетий. Праздник Мина иначе называли Праздник ступеней, потому что считалось, что Мин сидел на своей ступени и принимал приношение – первый сноп нового урожая.

Мин – это древний бог плодородия, урожая, скотоводства, дарующий дождь и богатый урожай. Под его покровительством находились странники в пустыне, торговые караваны, считалось, что он помогал рождению людей и разведению скота. Первоначально в эпоху ранних династий, Мин, предположительно, был также богом неба, творцом. Мина изображали в виде белого быка или человека в короне с двумя перьями и с эрегированным фаллосом. Одна рука Мина была поднята выше головы, а в другой он держал плеть или молнию.

Праздник Мина начинался в первый день жатвы и отмечался ритуальной процессией. Впереди процессии вели белого быка, символ бога Мина, на голову которого прикрепляли корону. Фараон шел вместе с сыновьями в сопровождении сановников знати. На некоторых рельефах (например, в Мединет-Хабу, поминальном храме Рамзеса III в Луксоре) участники ритуальной процессии носят на головах венцы из перьев. В честь бога Мина воздвигали символический столб. Фараон, участвовавший в ритуале, срезал на поле золотым серпом первый сноп, подносил его к столбу и торжественно укладывал у подножья. Праздник, по-видимому, был не таким всенародным, шумным и веселым, как праздник Опет, но от этого не менее радостным. Земледельцы приступали к уборке урожая и не могли себе позволить предаваться продолжительному обжорству и пьянству. Даже если урожай предполагался богатый, его еще нужно было убрать. А для фараона праздничные ритуалы составляли существенную часть обязанностей, лежавших на нем как на правителе страны и главном оплоте египетского общества.

На протяжении тысячелетий в Древнем Египте изменялось многое. Нравы и обычаи, видимо, тоже не оставались неизменными, но традиции были очень сильны. Так, например, великим правителям Верхнего и Нижнего Египта полагалось иметь гарем, причем весьма многочисленный. У фараона был даже не один гарем, а несколько, равномерно распределенных по всей длине Нила. Фараону не приходилось возить женщин с собой, но в каждом дворце, где он останавливался во время путешествия по своей державе, его ожидал богатый выбор холеных красавиц. В некоторых отдаленных гаремах жили женщины, которые уже состарились или перестали нравиться фараону. В гаремах жили не только наложницы фараона, но и их дети, а также близкие и дальние родственницы правителя. Например, в гареме фараона Аменофиса III находилось около тысячи женщин, а управлял гаремом специально назначенный чиновник.

Для египтянки попасть в гарем фараона было большой удачей и высокой честью. В отличие от наложниц правителей многих других стран, в Древнем Египте обитательницы гарема фараона обладали определенными правами и обязанностями. Женщины из гарема фараона имели свои собственные поместья, получали с них доходы, могли быть хозяйками ткацких мастерских, руководить производством.

Дети наложниц не имели никаких титулов, и их имена не сохранились в веках. Только в тех случаях, когда после смерти фараона не оставалось законного наследника, рожденного главной супругой фараона, на престол мог претендовать сын одной из второстепенных жен и наложниц, которая получала титул матери фараона. Но это случалось крайне редко, и был ли счастливчиком тот, кому неожиданно выпадала исключительная судьба божественного правителя Египта? Большой вопрос.

В гареме жили не только египетские женщины, но и иностранки, привезенные в Египет в числе военной добычи. Иногда в гареме коротали свои дни царские дочери из соседних государств, которых не по собственной доброй воле присылали фараону в подарок.

Иноземные принцессы были своего рода заложницами, чтобы коварные или воинственные соседи не совершали необдуманных действий против Египта. Некоторые принцессы, дочери и сестры правителей сильных и богатых государств называли фараона «братом» и считали себя почти равными ему. Принцессы прибывали ко двору фараона не в одной рубашке и не с пустыми руками, а с обязательным богатым приданым. В частности, принцесса Гилухепа из страны Миттани привезла с собой огромную свиту из 317 женщин. Другая миттанская принцесса по имени Тадучепа приехала в повозке, запряженной четверкой отличных лошадей. Это было ее приданое, которое включало еще целую массу предметов домашней утвари, ворох платьев, драгоценные украшения, золотая пекарская лопатка для хлеба и инкрустированный лазуритом веер от мух.

Несмотря на богатое приданое иностранные принцессы не играли в гареме фараона более значительную роль, чем другие наложницы. При египетском дворе царили неуклонно соблюдавшиеся законы и традиции, согласно которым фаворитки из гарема не имели влияния на политику и государственные дела, и вообще плотские утехи фараона – это была совершенно другая сторона жизни, хотя тоже строго регламентированная.

При всей своей огромной власти фараон был ограничен жестко установленными рамками и был, вероятно, не более свободен в своих поступках, чем любой из его подданных. Фараон, наверняка, ежеминутно помнил о присутствии управляющих миром могущественных богов, грозных и милосердных. Он ощущал свое родство с богами, причастность к великим делам, свою ответственность за благополучие Египта. Он верил в загробное царство и практически всю жизнь готовился к предстоящему пути на тот свет, к загробной жизни. Вера в загробную жизнь – одно из важнейших положений древнеегипетского миропонимания. И грандиозные пирамиды, и величественные гробницы с громадными поминальными храмами, и тщательно сохраненные мумифицированные тела доказывают первоочередную важность приготовлений египетских правителей к переходу в иной мир.