Лебедева Н.С. Array - Hюрнбергский процесс. Сборник материалов в 8 т. Т. 8 (1999)

Я не хочу, чтобы меня здесь поняли превратно. Я далек от мысли оспаривать тот факт, что Борман в руководстве «третьей империи» занимал значительную должность. Но на этом процессе не было ясно установлено, какой вес имел Борман в действительности, насколько преувеличивается его значение другими лицами и, наконец, в чем состояло его влияние. Заявления других подсудимых, которые делались ими в целях их собственной защиты, не представляют собой доводов, имеющих доказательную силу...

Я не хочу отнимать времени у Высокого Суда обсуждением дальнейших деталей...

Я настойчиво ходатайствую о том, чтобы Высокий Суд либо прекратил дело в отношении Бормана ввиду доказанности его смерти, либо приостановил слушание дела до тех пор, когда его можно будет допросить лично и когда он лично сможет осуществить свою защиту, то есть отказаться от права, предоставляемого Суду статьей 12 Устава Трибунала.

Заключительная речь Главного обвинителя от США Р.Х. Джексона 194

Заключительная речь Главного обвинителя от Великобритании Х.Шоукросса 333

Заключительная речь Главного обвинителя от Франции Ш. де Риба, продолженная Ш.Дюбостом 430

Заключительная речь Главного обвинителя от СССР Р.А.Руденко 449

[Стенограмма заседания Международного военного трибунала от 26 июля 1946 г.]

Господин председатель, господа члены Трибунала!

Редко юристу приходится сталкиваться с более сложной задачей, чем выбор аргументов для заключительной речи при таком громадном несоответствии между отведенным ему временем и объемом материала, которым он располагает. В течение восьми месяцев, а это — недолгий срок для процесса государственной важности, мы представляли доказательства, которые охватывают столь широкую и разнообразную картину событий, что едва ли нечто подобное было когда-либо охвачено рамками одного судебного процесса. Резюмируя, невозможно нарисовать широкими мазками более чем контуры основных моментов выразительной и печальной летописи этого процесса, которая останется в истории как свидетельство позора и извращенности XX столетия.

Принято думать, что наше время является вершиной цивилизации, вершиной, с которой мы можем покровительственно взирать на недостатки предшествовавших веков в свете того, что считается «прогрессом». В действительности положение вещей таково, что взятая в перспективе история нашего столетия не будет выглядеть с благоприятной стороны, если только вторая его половина не искупит пороки первой. Эти четыре десятилетия XX века будут занесены в летопись истории в числе самых кровавых в ее анналах. Две мировые войны оставили столько убитых, что число их превышает численность всех армий, участвовавших а древних и средневековых войнах. На протяжении полувека никогда не происходило такого количества кровавых убийств и в таком масштабе, не совершалось таких жестокостей и бесчеловечных поступков, не производилось такого массового угона людей в рабство, такого уничтожения национальных меньшинств.

Террор Торквемады [35] Томас Торквемада — доминиканский монах, деятель инквизиции в Испании, первый «великий инквизитор». Отличался исключительной жестокостью, приговорил к сожжению на костре более 8 тысяч «еретиков», добился изгнания в 1492 году из Испании евреев. — Прим. сост. бледнеет перед нацистской инквизицией. Эти деяния являются неопровержимыми историческими фактами, по которым будущие поколения будут судить о нашем десятилетии. Если мы не сумеем уничтожить причины и предотвратить повторение подобного варварства, можно будет с основанием сказать, что XX столетие приведет к гибели цивилизации.

Руководствуясь данными фактами, мы предприняли шаги для того, чтобы воспрепятствовать дальнейшему процессу гниения в летописи нашей эры. Подсудимые жалуются, что мы двигаемся вперед слишком быстро. Создавая Устав этого Трибунала, мы полагали, что лишь регистрируем уже достигнутое в развитии международного права. Однако они говорят, что мы обогнали наше время, что мы предвосхитили процесс, который только должен произойти, но еще не совершился. Лондонское соглашение, независимо от того, создает ли оно или лишь регистрирует достигнутое, при всех обстоятельствах знаменует собой сдвиг в международном праве, который в общих чертах соответствует эволюции во внутреннем законодательстве, заключающейся в том, что люди перестали карать за преступление «преследованием и криками», а стали руководствоваться при определении наказания доводами рассудка и результатами расследования. Сообщество народов выросло из примитивного закона «преследований и криков», из закона «лови и убивай». Оно стремится применять санкции для того, чтобы претворять в жизнь международное право, но руководствоваться в этом применении санкций доказательством, законом и разумом, а не интуитивным протестом. Подсудимые отрицают закон, по которому они привлекаются к ответственности. Их отвращение к закону, который осуждает их, не является оригинальным. Еще до них говорили, что «вор, который чувствует на своей шее веревку, не может придерживаться хорошего мнения о законе».

Я не стану касаться правовых основ данного процесса. Позиция, которую занимают Соединенные Штаты, была достаточно разъяснена в моей вступительной речи. Мой достойный коллега Генеральный прокурор Великобритании [36] Имеется в виду Главный обвинитель от Великобритании Х. Шоукросс. — Прим. сост. даст ответ от имени всех главных обвинителей на возражения подсудимых относительно правовой основы данного процесса. На данной стадии судебного разбирательства я остановлюсь на законе, относящемся к данным преступлениям, в соответствии с тем, как он изложен в Уставе. Подсудимые, которые вообще не имели бы права быть заслушанными, если бы Устав не предоставил им такого права, теперь требуют уничтожения правовой основы данного процесса. Трибунал, конечно, не имеет полномочий отвергнуть или изменить соглашение между четырьмя державами, к которому присоединились 18 других стран, формулировки Устава являются обязательными для всех участников этого судебного разбирательства.

Однако при толковании Устава мы не должны забывать о том, какой исключительный, чрезвычайный характер имеет Международный военный трибунал. Он не является частью установленной конституцией системы юстиции ни одной из подписавших соглашение сторон. Германия безоговорочно капитулировала, однако еще не подписан мирный договор и не достигнуто соглашение о нем. Формально союзники все еще находятся в состоянии войны с Германией, хотя политическая и военная система противника прекратила свое существование.