Лебедева Н.С. Array - Hюрнбергский процесс. Сборник материалов в 8 т. Т. 8 (1999)

Гитлер разъяснил свою мысль в узком кругу лиц, и не все нацисты положительно восприняли его высказывания. Осведомленные о намерениях своего господина, они тем не менее остались рядом с ним, и уже это их обрекло. Разве не так обстоят дела с Редером?

« Речь идет не о завоевании народов, а о завоевании территорий, которые могут быть культивированы ...», — сказал Гитлер на совещании с фон Бломбергом, фон Фричем и Редером 5 ноября 1937 г., — « Экспансию можно осуществить, лишь сокрушая жизни и идя на риск ...» (ПС-386).

После того как фон Фрич и фон Бломберг оказались в опале, Кейтель и Иодль, избранные благодаря их рабскому служению целям нацистского режима, получили в руки солидную военную машину. Перевооружение продолжалось. Накануне конфликта Гитлер напомнил свою идею:

«Обстоятельства должны приспосабливаться к целям, которые необходимо достигнуть. Это невозможно без вторжения в иностранные государства или без захвата чужого имущества.

Жизненное пространство, соответствующее величине государства, является основой всякой мощи. На время можно отказаться от рассмотрения этой проблемы, но она должна быть разрешена в конечном итоге тем или иным путем. Выбор таков: прогресс или упадок. Через 15 или 20 лет мы будем вынуждены найти решение. Ни один государственный деятель Германии не сможет избежать этого вопроса.

В настоящий момент мы пребываем в состоянии патриотического рвения, которое разделяется двумя другими государствами — Италией и Японией.

Период, который остался позади, был действительно хорошо использован. Были предприняты все конкретные меры, находящиеся в соответствии с поставленными нами целями.

После шести лет положение на сегодня таково: политическое и национальное объединение немцев достигнуто, за некоторыми небольшими исключениями. Последующих успехов достичь нельзя без пролития крови. Данциг отнюдь не является предметом спора. Это вопрос расширения нашего жизненного пространства на Востоке и обеспечения продовольственного снабжения...

Население негерманских территорий не будет нести воинской повинности, оно будет являться источником рабочей силы. Польская проблема неразрывно связана с конфликтом на Западе».

Это выдержка из протокола совещания, проходившего 23 мая 1939 г. в имперской канцелярии, на котором присутствовали Гитлер, Геринг, Редер и другие (документ Л-79, США-27).

И началась война, которая несколько месяцев спустя позволила всей Германии считать, что сила ее неотразима и она может приступить к завоеванию мира.

Все, что включала в себя самого жестокого и чудовищного фраза Гитлера:

« В противодействие этому мы, национал-социалисты, должны неуклонно придерживаться наших внешнеполитических целей: обеспечить германскому народу ту территорию, которая для него предназначается в этом мире. И это действие, которое вызовет пролитие крови, единственное, которое может быть оправдано перед богом и грядущими поколениями . ..» [55] Имеется в виду фраза из «Майн кампф», цитировавшаяся Дюбостом выше. — Прим. сост. ,было развито им в заявлении по вопросу о восточных территориях на совещании 16 июля 1941 г. (документ Л-221):

«...Мы снова будем подчеркивать, что были вынуждены занять определенную территорию, навести на ней порядок и установить безопасность... Никто не сумеет распознать, что это начало окончательного решения вопроса. Не должно быть распознано, что дело касается окончательного регулирования. Тем не менее мы все же будем применять все необходимые меры: расстрелы, выселения и т.п.».

И далее: « Партизанская война даст нам одно преимущество: она позволит нам искоренить всех тех, кто оказывает нам сопротивление ...».

Эта же идея была подхвачена и цинично провозглашена другими рупорами государства, ее донесло к нам на данный процесс. В одной из своих речей Гиммлер заявил (документ ПС-1919):

«То, что могут предложить нам нации в качестве благородной крови, мы возьмем, в случае необходимости отберем у них детей и будем воспитывать их среди нас».

В той же речи:

«Процветают ли нации или погибают от голода, — интересует меня лишь постольку, поскольку мы можем использовать их как рабов в интересах нашей цивилизации.

Умрут или не умрут от измождения 10 тысяч русских баб при рытье противотанковых рвов, меня интересует лишь постольку, поскольку этот ров, нужный Германии, должен быть закончен...».

Из той же речи:

«Если кто-нибудь придет и скажет мне: "Я не могу допустить, чтобы этот ров рыли женщины и дети; это их убьет", — я отвечу: "Вы — убийца людей собственной крови, так как, если этот ров не будет вырыт, то погибнут германские солдаты, а они — сыновья германских матерей"».

Из той же речи по вопросу об истреблении евреев:

«Мы истребили микроб. Мы не хотим дольше терпеть такой заразы и умирать от нее. Мы выполнили этот долг из любви к нашему народу. Наш дух, наш характер не пострадали от этого».

Завоевание жизненного пространства, то есть территорий, население которых было ликвидировано всеми возможными средствами, в том числе путем его уничтожения, — вот в чем заключалась основная идея партии, режима, государства, а следовательно, и всех этих людей, стоявших во главе важнейших государственных и партийных органов.

Вот та основная идея, в служении которой они объединились, ради которой они прилагали свои усилия. Все средства были хороши для ее осуществления: нарушение договоров, вторжение и порабощение в мирное время слабых и миролюбивых соседей, ведение агрессивных тотальных войн со всеми теми ужасами, которые за ними скрываются. Во всем этом они принимали духовное и физическое участие; Геринг и Риббентроп в этом цинично признались, а генералы и адмиралы всеми силами содействовали этому.

Шпеер использовал вплоть до полного истощения и гибели рабочую силу, которую набирали для него Заукель и Кальтенбруннер, гаулейтеры и генералы. Кальтенбруннер использовал газовые камеры, для которых Фрик, Ширах, Зейсс-Инкварт, франк, Иодль, Кейтель и другие поставляли жертвы. Но создание этих газовых камер стало возможным в результате разработки соответствующей политической теории, допускавшей такие вещи; за это ответственны все: Геринг, Гесс, Розенберг, Штрейхер, Фрик, Франк, Фриче, даже сам Шахт. Разве он не сказал: « Я хочу, чтобы Германия стала великой, и для этого я готов заключить союз с самим чертом »? Он заключил этот союз и с чертом, и с адом... Ответствен даже Папен, который видел, как умерщвляли его секретарей, друзей, а он продолжал тем не менее принимать официальные назначения в Вену и Анкару, потому что, как он полагал, служа Гитлеру, он его умиротворял.