Глеб Благовещенский - Юлий Цезарь

Одно только наше приспособление оказалось очень полезным – острые серпы, вставленные в шесты и прикрепленные к ним, приблизительно вроде стенных серпов. Когда ими захватывали и притягивали к себе канаты, которыми реи прикреплялись к мачтам, то начинали грести и таким образом разрывали их. Тогда реи неизбежно должны были падать, и лишенные их галльские корабли, в которых все было рассчитано на паруса и снасти, сразу становились негодными в дело. Дальнейшая борьба зависела исключительно от личной храбрости, в которой наши солдаты имели тем больший перевес, что сражение шло на глазах Цезаря и всего войска и, следовательно, ни одно сколько-нибудь значительное проявление геройства не могло остаться незамеченным, ибо все ближайшие холмы и высоты, с которых открывался вид на море, были заняты нашим войском.

Когда реи, как мы указали, бывали сбиты, то по два и по три наших корабля окружали один неприятельский, и солдаты, напрягая все силы, старались перейти на неприятельские корабли. Когда, таким образом, было взято с бою несколько кораблей и варвары заметили, что против этого все средства были бессильны, они поспешили спастись бегством. Но когда они уже повернули свои корабли в направлении ветра, вдруг наступило на море такое безветрие и такая тишина, что они не могли двинуться с места. Эта случайность особенно содействовала окончанию всего предприятия: гоняясь за неприятельскими кораблями, наши захватывали их один за другим, так что изо всей их массы только очень немногие достигли при наступлении ночи берега после сражения, продолжавшегося приблизительно с четвертого часа дня до захода солнца».

Невероятный финал морской схватки и потрясающее описание, согласитесь! Война была завершена в один день. Итог был характерен: « Это сражение положило конец войне с венетами и со всем побережьем. Ибо туда сошлись все способные носить оружие, даже пожилые люди, обладавшие хоть некоторым умом и влиянием; в этом же пункте были отовсюду собраны все корабли, которые только были в их распоряжении. Все это погибло, и уцелевшим некуда было укрыться и неизвестно, как защищать города. Поэтому они со всем своим достоянием сдались Цезарю. Он решил строго покарать их, чтобы на будущее время варвары относились с большим уважением к праву послов, и приказал весь их сенат казнить, а всех остальных продать с аукциона ».

Как мы видим, от былого великодушия Цезаря не осталось и следа! Он душевно устал воздавать добром за зло, и сердце его явно начало ожесточаться…

А как же обстояли дела у других военачальников Цезаря?

Начнем рассказ с Титурия Сабина.

Ему от Цезаря вышло повеление отправиться в ту часть Галлии, что была населена венеллами. Причиной тому было следующее.

Как раз в описываемое нами время среди венеллов выдвинулся некто Виридовик. Интуитивно понимая, что с венеллами станут тем более считаться, чем более племен войдут с ними в союз, Виридовик стал активно действовать в этом направлении. В итоге возник достаточно серьезный конгломерат, в который, помимо венеллов, вошли также аулерки, эбуровики и лексовии. Виридовик оказался настолько убедителен в качестве вербовщика союзников, что сумел восстановить эти племена против их же предводителей. Купившись на посулы Виридовика и умертвив собственный сенат, эти племена горели желанием немедленно обрушиться на легионеров Сабина.

Нужно еще добавить, что на клич Виридовика откликнулись всем скопом бандиты и разбойники, активно пробавлявшиеся в той части Галлии. Некогда они отвергли занятия земледелием ради скорой и более выгодной добычи, каковую они обретали в ночное время на дорогах, грабя всех встречных. Услышав от Виридовика, что победа над римлянами их буквально озолотит, они тотчас решили примкнуть к нему.

Титурий Сабин был профессиональным военным.

Цезарь неплохо разбирался в людях и знал, кому поручать командование над своими легионами.

Сабин, достигнув земель венеллов, занял очень выгодную, почти неприступную позицию. Он стоически взирал на то, как специально посылаемые отряды Виридовика изо дня в день нахально дефилировали перед лагерем римлян, подначивая начать сражение. Сами они, однако же, нападать не решались. Сабин все эти происки игнорировал.

Но поскольку все это продолжалось достаточно долго, венеллы совсем осмелели и забирались даже на земляной вал у лагеря, гримасничая и понося Сабина. Это было чересчур для его легионеров, и ему не раз приходилось выслушивать вопросы, отчего он не хочет разом покончить со всей этой сворой.

Сабин продолжал хранить молчание, что лишь накаляло обстановку. Уважение к нему даже у своих стало сходить на нет, его чуть ли не в открытую обзывали трусом.

Титурий Сабин не придавал этому никакого значения.

Трезво оценивая численность и мощь противника, он готов был начать сражение лишь при исключительно благоприятных обстоятельствах для римлян. Пока что это время, на его взгляд, еще не настало.

Ему не было дела до того, что его ругают трусом, он просто ждал.

Непосвященному могло показаться, что Юлий Цезарь крепко ошибся, посылая его в этот регион с целью наведения порядка.

Между тем Сабин втайне от всех осуществлял ловкую комбинацию. Если верить «Запискам», то, « укрепив за собой репутацию труса, он выбрал в своих вспомогательных войсках одного ловкого и подходящего для дела галла. Большими подарками и обещаниями он склонил его к тому, чтобы перейти к врагу, и дал ему точные указания относительно того, что от него требуется. Галл пришел к неприятелям как перебежчик и изобразил им страх римлян, сообщил также, как венеты теснят Цезаря и что не далее ближайшей ночи Сабин должен тайно вывести из лагеря свое войско и отправиться на помощь к Цезарю. Как только там это услыхали, все подняли крик, что нельзя упускать такого благоприятного случая, но надо идти на штурм лагеря. Многое склоняло галлов к такому решению: колебания Сабина в предыдущие дни, ручательство перебежчика, недостаток съестных припасов, о которых они мало позаботились, надежда на успех венетской войны, наконец и то, что люди вообще охотно верят тому, что они желают. Под влиянием всего этого они не выпускали из собрания Виридовика и остальных вождей, пока им не будет разрешено взяться за оружие и идти на штурм лагеря. Этому разрешению они обрадовались так, как будто бы победа была уже в их руках; они набрали хворосту и фашинника, чтобы завалить им римские рвы, и двинулись на лагерь ».

Итак, обратите внимание! Венеллы под покровом темноты (то есть в условиях ограниченной видимости) атакуют позиции римлян, будучи при этом нагружены хворостом и тем самым лишив себя маневренности для боя. Лучшей возможности атаковать для римлян и найти было нельзя!