Олег Козинкин - Мифы и откровенная ложь о русской истории, сфабрикованная нашими врагами

Оружие должно использоваться рационально, в нужном месте, в нужное время и в нужном количестве. Болезнь артиллерии — слишком много калибров, систем. Идеал — иметь одно универсальное орудие на все случаи жизни. Или хотя бы всего несколько образцов. Но при этом можно легко дойти до такой универсализации, когда пытаются полевую пушку использовать еще и как зенитную. По замыслу гениальных полководцев времен Тухачевского эта пушка должна была и по танкам бить, и по пехоте, и по самолетам. Вот только война «выбрала» не ее, а «простенькую» и относительно легкую по весу ЗИС-3.

Для тех же танков времен войны выстрел должен был быть унитарным (снаряд и гильза жестко скреплены) для быстрого заряжания танкового орудия. Калибры свыше 100 мм идут раздельно-гильзового заряжания. На 1941 год «новый» калибр в 107 мм (хоть и унитарный) для полевых и зенитных пушек и для тяжелых танков, который собирался протолкнуть зам. наркома обороны и начальник Главного артиллерийского управления маршал Г.И. Кулик, не просто перебор (целей таких не было), а экономическая глупость перед надвигающейся войной.

Здорово, конечно, представить современные Т-80 против 20-тонных Pz-III и прочих LT-35 (38) — калибр 125 мм и автоматы заряжания у Т-80 позволят в считанные минуты разнести в щепки танковый полк немецких танков образца 41-го года одним взводом этих машин. Но сколько будут стоить эти танки и стоит ли лупить из таких «пушек по воробьям»? На флоте(!), кстати, есть калибр и в 130 мм унитарного заряжания. Но на корабле можно разместить механизмы заряжания, место есть. У полевой же артиллерии выстрелы делятся на унитарные (до 100 мм включительно) и раздельно-гильзовые (от 100 мм и выше). И это зависит всего лишь от веса выстрела для пушки. Попробуй потягать в бою цельный выстрел хотя бы в 100 мм. А теперь представьте, какой размер должен быть у башни танка, чтобы заряжающий мог «легко и просто» управляться со 100 мм выстрелом длиной больше метра. Такой калибр был у наших самоходок на базе Т-34 СУ-100. Достаточно просторная рубка СУ-100 уже позволяла «вертеть» в руках метровый 100 мм выстрел.

Уж на что у немцев была тяга к «супертанкам», и то оснастили свои обычные «Тигры» и «Королевские тигры» пушкой калибра всего лишь 88 мм. Свою самоходку «Ягдпантера» на базе Pz-V («Пантера») оснащали тем же калибром 88 мм (правда, самоходку на базе «Королевского Тигра», «Ягдтигр», оснастили 128-мм орудием, но это был уже инженерный бред — немцы еще и 150(!) тонный танк «Маус» соорудили, 2 шт. со 128-мм пушками для защиты рейхсканцелярии).

В конце концов проблему оснащения тяжелого танка KB большим калибром (свыше 100 мм) решили, установив на КВ-2 гаубицу в 152 мм с раздельно-гильзовым заряжанием. Башня этого КВ-2 была высотой больше метра, масса танка увеличилась на несколько тонн. Использовали эти танки только для разрушения ДОТов и тому подобного. А вот для борьбы с бронетехникой не очень. Изготовили их на основе опыта Финской войны, в небольшом количестве. Но в дальнейшем этот опыт применили при изготовлении САУ на базе KB, создав те самые «зверобои» СУ-122 и СУ-152. У танка ИС-2 с пушкой в 122 мм была очень широкая башня, и то решили оснастить орудием крупного калибра, но с раздельно-гильзовым заряжанием. После войны калибр пушки «основного» советского танка Т-54, Т-55, разрабатывавшегося на базе Т44 (калибр 85 мм), в 1946 году также довели до 100 мм, и скорострельность пушки составляла 6-7 выстрелов в минуту. В конце 1950-х все в том же кошкинском КБ завода № 183, оставшегося на Урале, появился Т-62 с гладкоствольной пушкой в 115 мм под унитарный выстрел и со скорострельностью всего 4 выстрела в минуту. А в начале 1960-х в Харькове в КБ А.А. Морозова был разработан Т-64 с пушкой в 125 мм раздельно-гильзового заряжания, с автоматом заряжания и без заряжающего в экипаже из трех человек Скорострельность этой пушки была уже до 8 выстрелов в минуту.

С проблемой раздельно-гильзового заряжания как раз и столкнулись, когда на ИС-2 поставили 122 мм вместо 85 мм на ИС-1, и в дуэльном бою с немецким «зверинцем» они стали проигрывать в скорости заряжания. Но в принятии образца на вооружение всегда идет борьба плюсов и минусов, играет важную роль военная целесообразность. Да еще приходится учитывать кучу факторов — от экономических до политических. Так что «дурость генералов», принимающих образец на вооружение, не всегда играет главную роль. Особенно не играла в те годы. И как раз после 1937 года этой дурости было не так и много. Ведь практически каждый образец танка или самолета принимал и осматривал лично Сталин. Вспомните, как Сталин, лежа на полу, опробовал приспособление для защиты пехотинца — защитный щиток. Или как, осматривая макет трехбашенного танка СМК (С.М. Киров), снял заднюю башню и спросил: «Сколько тонн я снял?» После этого танк испытывали в Финскую в двухбашенном варианте, а в перспективе вообще оставили одну башню, укоротили шасси танка на пару опорных катков, и остался тот самый KB, который создавался параллельно в КБ в Ленинграде на Кировском заводе.

В начале 1941 года от разведки поступила информация о том, что в Германии якобы спешно разрабатывают тяжелые танки с броней свыше 60 мм и пушками большого калибра. То ли это была «деза» от Абвера с целью раскрутить русских на ненужные траты, то ли наши агенты доложили о трофейных тяжелых французских танках В-1 с броней в 60 мм, которые немцы могли использовать для нападения на СССР, но Сталин поднял вопрос о возможности установки на тяжелые танки пушку калибра в 107 мм весной 1941 года. В КБ Ж.Я. Котина стали разрабатывать новые КВ-3, КВ-4, КВ-5 под 107-мм пушку ЗИС-6 конструктора Грабина под унитарный выстрел. Сам Грабин в своих мемуарах написал, что успели изготовить 600 таких орудий, но танк под нее так и не был создан. Правда, в отчете за 1 год завода № 92, где работал Грабин, в отчете, в котором сам конструктор и расписался, стоит цифра в 5 готовых 107-мм пушек ЗИС-6, пущенных на переплавку из-за отсутствия танков под них.

С началом войны работы по новым образцам были свернуты в пользу производства уже поставленных на конвейер КВ-1, так же как было принято решение прекратить работы по Т-34М летом 1941 года. Кто знает, может быть, если бы еще при проектировании KB Котин и Духов разместили на этом танке пушку не в 76 мм, а побольше... Впрочем, в 1943 году эти конструкторы, помня «пожелание Вождя» о большем калибре для тяжелого танка, «рискнули» и установили на свой новый ИС-1 с пушкой в 85 мм пушку в 122 мм в увеличенной башне, создав ИС-2. Так что «военная целесообразность» при Сталине, наркоме обороны, и даже ориентировочно с 1938 года была очень высокой.

К примеру, в 1936 году Тухачевский (в 1934 г. заместитель наркома обороны по вооружению, а с 1936 г. 1-й зам. наркома обороны и начальник управления боевой подготовки!) закрыл КБ Шавырина, конструктора минометов. После ареста Тухачевского в 1937 году это КБ восстановили, и в 1939 году минометы Шавырина успешно применили на Халхин-Голе. При Тухачевском же, еще в 1927 году приняли на вооружение РПД — ручной пулемет Дегтярева с диском на 47 винтовочных патронов. Но только 300 шт. заказали и только для высшего офицерского состава (на охоту наверное, ходить?).