Юрий Темиров - Энциклопедия заблуждений. Война

Теперь о территориальных интересах Советского Союза. 14 декабря 1944 года при встрече с послом США А. Гариманом Иосиф Сталин изложил желание Советского Союза получить Южный Сахалин и Курильские острова. Но необходимо отметить, что эти территориальные притязания СССР вполне можно трактовать как стремление вернуть земли Российской империи, переданные Японии после поражения в русско-японской войне 1904–1905 годов. Ф. Рузвельт против этих намерений не возражал. Не оспаривал восстановление советских прав на Южный Сахалин и Курильские острова и У. Черчилль, который заявил: «Мы будем рады видеть русские суда в Тихом океане и одобряем восполнение потерь, понесенных Россией в русско-японской войне». 11 февраля 1945 года на Ялтинской конференции было подписано соглашение между союзниками, в котором говорилось: «Претензии СССР должны быть, безусловно, удовлетворены после победы над Японией». В соответствии с планом, одобренным еще 28 сентября 1944 года, в войне с Японией перед СССР ставилась задача «прервать транспортную связь между японской метрополией, и Азиатским континентом; разгромить японские войска в Маньчжурии и уничтожить их авиационные части и соединения; обеспечить господство в воздухе над Южным Сахалином и Хоккайдо».

Таким образом, решение Советского Союза о вступлении в войну с Японией в сентябре 1945 года не было конъюнктурным. Ему предшествовали 5 лет сложных межгосударственных переговоров союзников по антигитлеровской коалиции. Вторжение советских войск на территорию, которую контролировали японцы, произошло бы независимо от того, были бы сброшены атомные бомбы на японские города или нет.

То, что война закончилась 9 мая 1945 года, — общеизвестная истина. Но какая война? Великая Отечественная или Вторая мировая? В то же время заблуждаются те, кто считает, что в этот период в Советском Союзе воцарился мир. На самом деле продолжалась другая война — война народов СССР за свою независимость. Вплоть до середины 50-х годов оказывалось сопротивление Советской власти в Украине и Прибалтике, о чем официальная советская пропаганда предпочитала умалчивать. Информация ограничивалась сообщением о том, что 28 января 1945 года было закончено освобождение Литвы от немецких захватчиков. Ни слова не говорилось о начале упорной борьбы части литовцев с войсками НКВД и регулярными частями Красной Армии.

Начиналась эта борьба еще до «советского освобождения», когда из распущенных немцами весной 1944 года военных подразделений, сформированных из представителей местного населения, создавались партизанские отряды, общая численность которых составляла более 8 тыс. человек. Летом того же года перед этими соединениями была поставлена невыполнимая задача — остановить приближающиеся советские войска на литовской границе. Абсурдность такого задания понимали члены созданного в 1943 году Главного комитета освобождения Литвы (ВЛИК), которые со вступлением Красной Армии в пределы Литвы призывали народ к пассивной форме сопротивления. Вот воспоминания одного из членов ВЛИК: «Было ясно, что Советский Союз во второй раз оккупирует Литву. Мы понимали, что вооруженное сопротивление наступающей огромной армии было бы бессмысленным кровопролитием. Поэтому мы незамедлительно написали обращение к литовскому народу, призывая не оказывать вооруженное сопротивление Красной Армии, а перейти к пассивному сопротивлению — противиться мобилизации в армию, скрываться до окончания войны».

Пассивное сопротивление оказалось неэффективным, и уже осенью 1944 года отряды партизан вступают в вооруженную борьбу с войсками НКВД. Время от времени эта партизанская война становилась настоящей широкомасштабной войной, с огромными потерями с обеих сторон. О размахе сопротивления свидетельствует численность партизанских отрядов, в которых к весне 1945 года насчитывалось уже около 30 тыс. бойцов. Всего за эти годы порядка 70–80 тыс. человек прошло через партизанские отряды. В некоторых районах они состояли из нескольких сотен бойцов, а иногда в их состав входила даже кавалерия.

Значительную роль в организации вооруженного сопротивления играла Литовская армия свободы (ЛЛА), которая была сформирована еще в период пребывания в Литве немцев и славилась сотрудничеством с ними. Ее члены проходили обучение в Германии, а позже стали наиболее боеспособным ядром сопротивления. Социальный состав партизанских отрядов был довольно пестрым, однако 4/5 всех бойцов были крестьянами. Вероятно, это обстоятельство позволило советскому правительству Литвы утверждать, что партизанское движение в стране есть не что иное, как осуществление «черных кулацких замыслов». Однако наиболее мощное сопротивление развернулось в южных районах Литвы, где проживали преимущественно бедные крестьяне.

Партизанские отряды были хорошо вооружены, имели свои штабы, четко разграниченные территории боевых действий. В 1946 году для координации партизанского движения был создан Главный штаб. Вооруженная борьба приобретала все большую силу и вскоре оказалась единственной формой сопротивления, так как идеологи мирного решения проблемы были уничтожены.

Для подавления движения сопротивления в Литве коммунисты использовали огромные силы: две дивизии НКВД, регулярные части Красной Армии, отряды истребителей, созданные советской властью из местных жителей. Всего в борьбе с партизанами участвовало около 50 тыс. советских солдат, не считая работников госбезопасности и отрядов истребителей. В рядах последних насчитывалось не менее 8–10 тыс. бойцов. В борьбе с партизанами погибло несколько тысяч бойцов Красной Армии. Цена противостояния для литовского народа составила 50 тыс. человек, умерших насильственной смертью, в том числе 20 тыс. партизан.

Что же на самом деле стало причиной вооруженной борьбы с Советской властью? Что заставляло людей уходить в партизанские отряды? Ответ на эти вопросы дает командир партизан Южного округа по кличке Ванагас (А. Раманаускас): «Жил в курортном районе Алитуса — улице Вайжгантаса. Каждый день, идя по проспекту Басановичюса на работу и с работы, видел опутанные проволокой огромные подвалы, в которых содержались заключенные литовцы. На всех улицах города в частных домах наиболее вместительные подвалы также были превращены в тюрьмы… Ночью происходили допросы и заключенных куда-то тайно вывозили… Много раз видел, как окруженных отрядом истребителей МВД, с завязанными проволокой за спиной руками мужчин гнали по улице к этим подвалам… Все это (и целый ряд других событий)… на меня необыкновенно подействовало… Я стал непримиримым врагом коммунизма». Кроме того, опыт общения литовцев с НКВД включал семь массовых депортаций населения. После каждой партизанские отряды значительно увеличивались. «Если умирать, то лучше за Родину, у родного дома», — говорили тогда в Литве.