С.П. Перегудов - Тэтчер и тэтчеризм

Одной из особенностей указанного процесса явилось то, что в нем были активны обе стороны. И то, что Тэтчер (вместе с Джозефом) была одним из основателей Центра, не было никакой случайностью. Оба они направляли и концентрировали его деятельность в нужном им направлении, а не выступали пассивными "реципиентами".

В течение 5 лет оппозиции Тэтчер уяснила для себя массу нового в области экономической теории, монетаризма, политической науки и т.д. Ее активнейшее участие в беседах, семинарах, различного рода дискуссиях с людьми, убежденными в необходимости изменить вектор развития британского общества, придало ее "инстинктивным" импульсам необходимую концептуальную базу и, что не менее важно, помогло сформулировать те приоритеты, которые затем с той или иной степенью последовательности реализовались на практике.

Ближайшие коллеги Тэтчер по кабинету, знавшие ее на протяжении 70-80-х годов, к какому бы течению они ни принадлежали, признают важнейшую роль этой "предподготовки". В своих мемуарах Дж. Прайор пишет, что "в течение первых двух лет лидерства Маргарет не казалась столь убежденным монетаристом, каковым она стала к 1979 г. [480] Prior J. The Balance of Power. L., 1986. P. 100. Н. Ридли также заявляет, что "тэтчеризм ни в коей мере не был отработан" к тому времени, когда Маргарет стала лидером17.

Характеризуя свой стиль политического лидерства, Тэтчер чаще всего называла себя "политиком убеждения" (conviction politician), и даже исследователи, отрицающие серьезную идеологическую подоплеку ее действий, согласны с этой характеристикой. Однако симптоматично, что сама Тэтчер начала использовать эту формулировку лишь с конца 70-х годов, т.е. тогда, когда ее "ученичество" практически завершилось. И это лишнее доказательство того, что в понятие "убеждения" она вкладывала нечто большее, чем ее инстинктивная приверженность к традиционным британским ценностям. И вовсе не случайно, что сам термин "тэтчеризм" появляется где-то в конце 70-х годов, когда реакция соединения практически закончилась и "сплав" был готов к употреблению.

Поскольку данная трактовка является исходной для последующего изложения, я хотел бы привести дополнительные аргументы в ее пользу. Если мы вспомним поведение Тэтчер в качестве министра образования в кабинете Хита, мы легко сможем убедиться в том, что ее убеждения тогда не помешали ей без особого сопротивления принять его знаменитый поворот на 180°. Да и ее действия на посту министра образования не были эталоном "правой" политики.

Мне могут возразить, что это был обычный прагматизм политика не самого высокого ранга, и я тоже считаю этот довод достаточно серьезным. Однако представим себе, что Тэтчер имела ту же самую степень убежденности в 1972-1974 гг., что и в 1979 г. Поступила бы она тогда точно так же или ее поведение было бы иным? Не думаю, что она подала бы в отставку в знак протеста против "поворота назад", как это сделал Н. Ридли. Но я убежден, что она нашла бы другой, более безопасный для своей карьеры путь заявить о своей особой позиции.

Те, кто делает упор лишь на "инстинктивном" аспекте тэтчеризма, явно недооценивают роли теоретического знания и процесса "перевода" инстинктивных устремлений в прочное политическое и идеологическое убеждение. Чтобы быть уверенным в себе и своих действиях, политик должен не только чувствовать, но и знать, и только чувства и знания, объединенные вместе, создают прочную основу для четкой политической линии, особенно в критических условиях.

Конечно же, даже после периода "обучения" Тэтчер сохранила свойственный ей прагматизм, однако он также стал более идеологизированным, и не только благодаря ее собственной "идеологизации", но и той драматической перемене во всей интеллектуальной и политической поддержке, которую получила в тот период неолиберальная политика. Поэтому "интеллектуальную революцию" вполне целесообразно рассматривать как своего рода условие для возникновения тэтчеризма и одновременно как получившую дополнительный стимул от него.

Особая роль "идеологии" в Британии 70-х годов особенно наглядно проявлялась в том отношении к идеям и идеологии как таковой, которое демонстрировали Хит и Тэтчер. Как уже отмечалось в одной из глав, до того как стать премьером, Э. Хит имел в своем распоряжении не только в деталях проработанные меры по реализации его "тихой революции", но и достаточно ясно демонстрировал свою приверженность неолиберальным подходам, во многом сходным с тэтчеристскими. Тем не менее "тихая революция" провалилась, и одной из причин (хотя и далеко не единственной) этого провала было отсутствие у него твердых неолиберальных убеждений. В противоположность Тэтчер ему претили идеологические и теоретические дискуссии и он предпочитал отработку более конкретных, "деловых" предложений и мер, что и позволяло ему иметь накануне выборов 1970 г. подробный план действий [481] Burch M. Approaches to Leadership in Opposition. Edward Heath and Margaret Thatcher // Conservative Party Politics. P. 182 . Как показали, однако, последующие события, быть "на ты" с идеями и принципами общего характера оказалось гораздо более важным, чем иметь в деталях сверстанный "план".

Конечно же, многие премьер-министры Британии и других стран успешно выполняли свои обязанности и без специальной теоретической и идеологической подготовки. И это неизбежно ставит вопрос, почему же Тэтчер испытывала столь сильную потребность в ней? Ответ, на мой взгляд, предельно прост: ее задача, ее "миссия" состояла не в том, чтобы продолжать начатое до нее, а в том, чтобы прервать "линию", изменить модель предшествовавшего развития, осуществить нечто вроде "революции" (на английский манер, конечно же). И не только сделать это, но и преодолеть при этом колоссальное сопротивление влиятельнейших интеллектуальных и политических сил как вне, так и особенно внутри старого консервативного истеблишмента.

Как мы знаем, неоконсервативная волна поднялась со второй половины 70-х годов во многих странах Запада, включая и Японию. Но, пожалуй, только в Британии она столкнулась со столь жесткой оппозицией, и не в последнюю очередь потому, что Британия, раньше других вступив на этот путь, оказалась пионером. Тем не менее каждый из неоконсервативных лидеров, будь то Рейган, Накасоне, Коль, Ширак и другие, был, мягко говоря, в курсе неолиберальных идей и подходов и более или менее твердо привержен к ним. И все же нигде, ни в какой другой стране Запада роль лидера в повороте к неолиберализму не была столь велика, как в Британии. Особые условия этой страны требовали особого типа лидерства, и Тэтчер и тэтчеризм были ответом на эти требования.

Нечто подобное случалось и раньше, вспомним хотя бы историю с превращением кейнсианства в теоретическую и концептуальную основу социал-реформизма. Одной из причин поражения консерваторов в 1945 г. была недооценка концептуальной и идеологической базы новой, реформистской политики. Этот вакуум вскоре был заполнен "новым консерватизмом" Батлера-Макмиллана, и это, как известно, помогло тори вновь завоевать власть в 1951 г. и удерживать ее затем в течение 13 лет.