С.П. Перегудов - Тэтчер и тэтчеризм

Естественно, что любой промах Тэтчер, любая неудача партии на местных или дополнительных парламентских выборах тут же добавляли новый политический вес Хезелтайну, усиливали интерес к его личности В 1990 г. он опубликовал свою новую книгу, посвященную уже исключительно проблеме Европы и Европейского сообщества и озаглавленную" Европейский вызов: может ли Британия выиграть?" [327] Heselline M. The Challenge of Europe: Can Britain Win? L, 1990. . В этой книге Хезелтайн недвусмысленно высказался за шаги, направленные на превращение ЕС не только в широкий экономический, но и политический союз. Иначе говоря, там, где Тэтчер видела опасность, Хезелтайн усматривал новые возможности.

С легкой руки Хезелтайна разногласия в партии консерваторов по вопросам "Европы" начали принимать особо острый характер и перерастать в лишь слегка замаскированную политическую борьбу. Это, в частности, подтвердили три скандальные отставки членов кабинета, которые произошли в течение последнего года пребывания Тэтчер у власти. Первый из этих скандалов, о котором уже упоминалось, был связан с отставкой осенью 1989 г. министра финансов Лоусона.

Поводом для отставки явилось опубликование в печати статьи экономического советника М. Тэтчер А. Уолтерса, в которой тот критиковал политику канцлера казначейства и выражал общую с премьер-министром точку зрения на спорные вопросы финансовой политики, связанные главным образом с отношением к ЕС. Как и Хезелтайн, Лоусон резко критически высказался по поводу стиля руководства М. Тэтчер, который он в своих мемуарах характеризует как "квазипрезидентский" [328] Lowson N. The View From Nil. Memoirs of a Tory Radical. L., 1994. P. 561. .

В этих же воспоминаниях он признался, что как министр финансов он был противником введения "подушного" налога и предупреждал против неизбежных его последствий, которые характеризовал как "ужасные" [329] Ibid. P. 562, 607. .

Широкий общественный резонанс, который получила отставка Лоусона, был явно не на пользу Тэтчер, и ее рейтинг среди избирателей, и без того к тому времени невысокий, еще более снизился.

Неудивительно, что именно в этот период в консервативных кругах, и в том числе достаточно влиятельных, стала муссироваться идея о необходимости смены лидера, как якобы исчерпавшего свои возможности позитивно влиять на социально-экономические и политические процессы в стране и лишь затруднявшего решение назревших проблем партийной и государственной политики. Нашлись люди, попытавшиеся если не реализовать эту идею (что было явно нереально), то хотя бы бросить пробный шар с тем, чтобы, во-первых, продемонстрировать нелояльность к лидеру, нанести удар по его престижу и, во-вторых, выявить степень недовольства им. Миссию "темной лошадки", неожиданно заявившей о готовности принять участие в этой политической игре, взял на себя один из мало чем примечательных заднескамеечников сэр Антони Мейер, и на состоявшихся 5 декабря 1989 г. выборах Тэтчер вынуждена была впервые за почти 15 лет своего лидерства отстаивать право на это. Несмотря на то что шансы ее соперника были равны нулю и в этом плане выборы были чистой формальностью, и сам факт открытой оппозиции, и то, что группа парламентариев, поддерживавших ее соперника или воздержавшихся от голосования, оказалась не столь уж мизерной и составила 60 человек, продемонстрировала явное ослабление позиции премьера.

Введение весной 1990 г. коммунального налога не просто нанесло удар по престижу правительства самой Тэтчер, но и создало ситуацию, которую можно с полным основанием квалифицировать как кризис тэтчеризма, как рубеж, обозначивший конец его идейно-политической гегемонии. С этого момента тэтчеризм как политическое течение и как проект общественной реконструкции утрачивает свой наступательный порыв и переходит к обороне. Критика тэтчеризма становится все острее и нетерпимее, и даже консервативные издания начинают всерьез обсуждать вопрос о замене лидера.

На этой критической волне Тэтчер приходится расстаться еще с одним министром кабинета, причем на этот раз уже со своим ближайшим единомышленником. Знаменательно, что снова, уже третий раз подряд камнем преткновения становится все тот же "европейский вопрос". Поводом для отставки министра торговли и промышленности Николоса Ридли послужило его интервью, опубликованное в начале июля 1990 г. в газете "Спектейтор" по горячим следам совещания, проведенного у М. Тэтчер по проблемам предстоявшего объединения Германии и ее места в ЕС. Судя по этому интервью и по некоторым сведениям о самом совещании, появившихся в прессе, и премьер-министр, и ее единомышленники были крайне встревожены развитием событий в Центральной Европе и не стеснялись в выражениях, высказывая свое отношение к ним. Ридли осудил планы единой финансовой политики ЕС, назвав ее "германским рэкетом, нацеленным на захват всей Европы". Германия, утверждал он, скоро попытается диктовать Британии, как ей проводить ее собственную финансовую и налоговую политику. При том что Франция "ведет себя как пудель", заключал он, необходимо, чтобы Британия снова взяла на себя роль уравновешивающей силы в Европе. Если Британия пойдет по пути отказа от суверенитета в пользу "17-ти никем не избранных отставных политиков" [330] Имелись в виду члены Комиссии ЕС, играющей роль исполнительного органа Сообщества,назначаемого нередко из числа отставных министров. , то "откровенно говоря, - утверждал он, - это было бы то же самое, что отдать этот суверенитет Гитлеру" [331] Цит. по: Marxism today. 1990. Oct. P. 36. .

Интервью сыграло роль детонатора, спровоцировавшего взрыв дискуссий по поднятым в нем вопросам. Однако вместо поддержки позиции министра и подъема национально-патриотических настроений (на что оно, скорее всего, и было рассчитано) его эффект оказался прямо противоположным. Реакция почти всех без исключения средств массовой информации, равно как и широкой публики, была явно не в пользу автора интервью, позиция которого была воспринята как одиозная, основанная на восприятии вчерашнего или даже позавчерашнего дня и способная лишь повредить интересам Британии и в Европе, и в мире. В парламентских кругах, и в том числе в самой парламентской фракции консерваторов, был поднят вопрос об отставке Ридли. Все попытки Тэтчер спустить это дело "на тормозах" потерпели неудачу. Поскольку в случае обсуждения этого вопроса в парламенте существовала реальная угроза раскола консерваторов, Тэтчер сочла за благо не испытывать судьбу и принять отставку министра.

Поражение, которое потерпели Тэтчер и ее сторонники в связи с "делом Ридли", явно укрепило позиции "европеистов", однако не заставило ее пересмотреть свои взгляды. И хотя под нажимом своих наиболее влиятельных министров Дж. Мейджора и Д. Херда она согласилась вскоре на подключение Британии к валютной системе ЕС, ее общее отношение к "федеральной Европе" осталось столь же негативным, что и прежде. Было очевидно, что борьба отнюдь не закончена, более того, по мере приближения новой сессии парламента и соответственно возможного нового вызова лидеру практически ни у кого не было сомнений относительно того, что на этот раз предстоит уже не пристрелка, а настоящая борьба. Сомнения вызывал только вопрос, будет ли это Хезелтайн или же кто-то другой, тем более что Хезелтайн продолжал утверждать, что выставит свою кандидатуру лишь в случае, если место лидера станет вакантным, т.е. если Тэтчер сама подаст в отставку.