С.П. Перегудов - Тэтчер и тэтчеризм

Отход нового правительства от жесткого тэтчеристского курса подтверждался и публичными заявлениями главы кабинета. Уже в своей первой речи в парламенте в качестве премьер-министра он, хотя и в крайне осторожной форме, заявил о необходимости конструктивного подхода к процессам европейской интеграции, сделал упор на задачах улучшения системы образования, прочих государственных социальных услуг. В другом своем выступлении он отверг саму идею "второсортности" государственной системы социальных услуг, которая фактически лежала в основе тэтчеристской философии "свободы выбора".

Конечно же, вряд ли была права газета "Файнэншл таймс", заявившая сразу после его избрания, что он предстает перед британцами как "символ бесклассового консерватизма" [371] Financial Times. 1990. Nov. 28. P. 6. . И тем не менее его отношение к "социальному государству", оценка роли этого последнего как инструмента сплочения нации, преодоления ставших чрезмерно резкими социальных контрастов были принципиально иными, чем у Тэтчер" [372] Свое отношение к "государству благосостояния" и его важнейшим службам МаргаретТэтчер, в частности, показывала и тем, что предпочитала лечиться не в государственной,а в частной клинике. Причем демонстративно афишировала это. Что же касаетсяМейджора, то он. напротив, всячески подчеркивает свое позитивное отношение к Нацио-нальной системе здравоохранения. "Эта система, - заявил он, - спасла мне жизнь, когда ябыл ребенком, и спасла мне ногу, когда я был уже взрослым" (Ibid.). .

Несмотря на свои связи с банковскими кругами Сити, кстати решительно поддержавшими его кандидатуру, Мейджор стал проявлять гораздо большую озабоченность ухудшением позиций обрабатывающей промышленности в начале 80-х годов, чем это делала Тэтчер. За год пребывания на посту канцлера казначейства он установил деловые отношения с основной предпринимательской организацией страны - Конфедерацией британской промышленности, что снизило уровень ее критики в адрес правительства [373] См.: Ibid. Р. 8; также см.: Economist. 1990. Dec. P. 34. .

Не означает ли все это, что Мейджор после своего избрания на пост лидера партии неожиданно превратился из тэтчериста едва ли не в "антитэтчериста"? Представляется, что такого рода выводы очень упрощали бы ситуацию, а где-то и искажали бы ее. Ибо, как уже было показано выше, несмотря на свои дружеские отношения с Тэтчер, Мейджор отнюдь не был даже в начале своей партийной и правительственной карьеры человеком, который бы лишь говорил: "Да, премьер-министр" [374] Описывая в деталях первый обстоятельный диалог Тэтчер с Мейджором в 1983 г., когда он был всего лишь "младшим кнутом", газета "Санди таймс" отмечала, что диалог этот был примечателен прежде всего той настойчивостью, с которой Мейджор доказывал ошибочность некоторых представлений премьер-министра о положении дел на задних скамьях парламента. Разговор принял столь серьезный оборот, что все присутствующие (а это происходило за обедом в резиденции премьер-министра) вдруг замолчали и обратили взоры на этих двух собеседников. Мейджор продолжал стоять на своем, а когда премьер-министр, выслушав его возражения, молча удалилась, ее супруг Денис вдруг подошел к Мейджору, похлопал его по плечу и сказал: "Ей это понравилось" (Sunday Times. 1990. Dec. 2. P. 17). .

Победив на выборах лидера и автоматически заняв пост премьер-министра, Джон Мейджор и правительство в целом тем не менее не могли не испытывать ощутимого дефицита легитимности. Не получив мандата от избирателей, они оставались лишь преемниками Тэтчер и ее правительства, по крайней мере формально связанными обстоятельствами предвыборного мандата 1987 г.

При всем том правительство отнюдь не стремилось приблизить дату выборов и даже всячески ее оттягивало. Главной причиной тому была низкая популярность консерваторов, которую, конечно же, нельзя было преодолеть в одночасье. Необходимо было убедить избирателя в том, что это уже другое правительство, способное более чутко прислушиваться к настроениям масс, влить свежую струю в политику партии и укрепить ее единство. Сделать это было далеко не просто, тем более что до истечения срока полномочий парламента оставалось совсем немного времени - всего полтора года.

Сознавая, что добиться чего-либо существенного за столь короткий период невозможно, правительство и вместе с ним и партийный истеблишмент сделали главный упор на усилиях преимущественно пропагандистского плана. Ни в коей мере не становясь в позу критиков Тэтчер и тэтчеризма и умело обыгрывая их достижения и успехи, они в то же время стремились убедить избирателя в своей приверженности к большей социальной справедливости и способности создать эффективные и соответствующие самым взыскательным требованиям системы социальных услуг. Почти сразу же после занятия поста премьера Мейджор заявил о твердой решимости заменить "подушный налог" более приемлемой для населения системой местного налогообложения. Спустя примерно год, в октябре 1991 г., правительство вошло в парламент со своими предложениями на этот счет, отчасти вернувшись к прежней системе, но сделав ее более рациональной и увязанной не столько с собственностью, сколько с доходом.

Заметно изменилась и официальная ориентация в области европейской политики. Сохранив критический настрой против "федеральной" Европы, правительство в то же время заняло более конструктивную позицию по отношению к экономической и отчасти политической интеграции.

Если акцент на социальную справедливость и обновление сферы социальных услуг помогал упрочить позиции правительства среди широких масс реальных и потенциальных сторонников партии, то поворот в европейской политике вносил успокоение в те влиятельные круги бизнеса и политического истеблишмента, которые были обеспокоены изоляционизмом Тэтчер и других"евроскептиков".

Уже спустя год после драматических событий октября-ноября 1990 г. стали выявляться первые признаки изменений в предпочтениях избирателей. Если в сентябре 1990 г., т.е. перед отставкой Тэтчер, 72% опрошенных англичан считали консерваторов "слишком жесткими и недостаточно гибкими", то спустя год эта доля снизилась до 52%. В сентябре 1990 г. 70% соглашались с утверждением, что консерваторов не беспокоят последствия их политики, наносящие ущерб людям. Спустя год эта цифра снизилась до 58% [375] King A. et al. Britain at the Polls 1992. L., 1993. P. 25, 63, 132-133 .

Подобного рода реакция избирателя на "дерадикализацию" тэтчеризма, естественно, стимулировала дальнейшие усилия новой власти в этом направлении. И хотя практическая отдача этих усилий была крайне ограниченной, настойчивость и упорство, с которыми правительство стремилось изменить сложившийся имидж, давали свои плоды. Одним из показателей этого явилось снижение "социальных ожиданий" избирателя, которые он связывал с возможным приходом к власти лейбористов.