Александр Колпакиди - Спецслужбы Российской Империи. Уникальная энциклопедия

А порой при пересылке секретной корреспонденции происходили совсем странные ситуации. И только глупостью чиновников можно объяснить тот факт, что в Японии, например, конверты с грифом «секретно» и «совершенно секретно» часто терялись, а телеграммы попадали не по адресу. При этом следует учесть, что секретные письма отправлялись обычной почтой.

Пакеты распределялись на простые, секретные и совершенно секретные в зависимости от их содержимого, что никак не влияло на степень защищенности при пересылке по обычной почте. Пакеты, содержащие донесения военных агентов, «пересылались открытой почтой, с надписью «совершенно секретно» и запечатанные сургучом» [472].

Документы, пересылаемые военному атташе в Китае, имели пометку на конверте: «Военному агенту». И это было распространенным явлением, когда вся переписка с военными агентами велась на официальных бланках, с указанием на конверте полного адреса (название учреждения, должность и чин адресата и т. п.).

Другим направлением деятельности в сфере применения методов организационной защиты были попытки разработать типовую инструкцию по хранению и обработке конфиденциальных документов. Правда, и это начинание не увенчалось успехом. Разрабатывались лишь указания отдельным дипломатам по организации секретной переписки с Петербургом.

Например, в «Секретной инструкции Российско-Императорскому Генеральному Консулу в Индии», датированной 7 января 1900 г., говорилось о том, что «по прибытии Вашему в Калькутту, Вам надлежит тотчас же проявить озабоченность наилучшего способа переписки Ваших секретных донесений в России и в Лондоне. Со своей стороны, мы обращаем вместе с сим, и Французское правительство с просьбой разрешить Вам пользоваться с этой целью любезным посредничеством Французского Генерального Консульства в Калькутте, подобно тому, как это происходит в настоящие время в Бомбее. Из силы Вам придется, вероятно, периодически отправлять Вашу секретную корреспонденцию с доверенными лицами, быть может, с одним из чиновников вверенного Вам генерального консульства, что же касается секретных планов, адресованных в императорскую миссию в Пекине, то Вы могли бы посылать таковые в наше Консульство в Калькутте, либо для дальнейшего отправления по назначению на срочных русских пароходах» [473].

И порой сами дипломаты были вынуждены импровизировать, пытаясь избежать перехвата своей переписки спецслужбами противника.

Про графа Николая Игнатьева [474]в российском «черном кабинете» (орган, занимавшийся перлюстрацией почтовой корреспонденции) рассказывали, что он, будучи послом в Турции, отправлял свои письма простыми (не заказными) письмами, в грошовых конвертах, которые пролежали некоторое время рядом с селедкой и мылом. Адрес же на конверте он заставлял писать своего лакея, причем не на имя министра иностранных дел, а на имя его дворника или истопника, по частному адресу. Эти меры действительно спасали корреспонденцию графа от перлюстрации.

Несмотря на принимаемые меры по организации защиты информации, почти ничего не изменилось в этой сфере.

Когда в начале Первой мировой войны военный агент Алексей Игнатьев [475]вернулся к месту во Францию, то человек, печатавший на пишущей машинке шифротелеграммы в одной из комнат российского посольства в Париже, встретил его радостной фразой на немецком языке...

Когда шокированному увиденным кадровому военному разведчику Алексею Игнатьеву объяснили, почему именно барон Х. занят столь важным делом – умеет печатать на машинке и вообще хороший человек, то российский офицер пришел в ужас от происходящего... [476]

Правда, это не единичный случай. Так, князь Орлов, приехавший в отпуск к своему богатому дядюшке в Париж во время Первой мировой войны, был привлечен к шифрованию телеграмм. И таких эпизодов десятки.

Порой доходило до курьезов. Так, военный атташе в Швейцарии полковник Дмитрий Ромейко-Гурко в первые дни войны был вызван в Петербург, оставив в стране пребывания ключ от сейфа со списками агентуры в Германии [477]. По иронии судьбы, немецкий агент Юлиус Рейхак, разоблаченный в декабре 1910 г., работал именно в этом посольстве и, возможно, имел ключ к сейфу военного атташе.

Русскими дипломатическими представителями в Европе при переписке с МИДом активно использовались биграммные шифры. Основные недостатки такого шифра – короткий, не более трех лет, срок использования. Но многие из них активно использовались по пятнадцать–двадцать лет, что значительно увеличивало вероятность «взлома» противником. Существовали две разновидности биграммных шифров [478]:

русские биграммные шифры, по которым шифровали сообщения на русском языке французские биграммные шифры.

Еще один вид шифров – это биклавные шифры. Они представляли собой шифр многозначной замены, состоящий из 26 различных простых замен с достаточно сложным выбором замены на каждый знак открытого текста, определяемые двумя ключами. При этом отдельным знакам открытого текста (буквами и знаками препинания) соответствуют два знака шифрованного текста. Таким образом, длина шифрованного текста не соответствует длине открытого текста.

Правда, биклавные шифры не нашли широкого применения в начале XX в. Как писал Таубе в 1901 г.: «Система биклавная не применима в настоящее время ввиду смешанной передачи буквами и цифрами, не допускаемой телеграфными конвенциями» [479].

Активно использовались до 1917 г. шифровальные коды. Объем словаря составлял до 10 тыс. слов и выражений. При достаточном объеме шифротекста можно сравнительно легко дешифровать. Большинство кодов были алфавитными, то есть буквы, слоги и слова располагались в порядке алфавита, а соответствующие им кодовые обозначения представляли собой естественные числовые последовательности. Это в значительной мере облегчало дешифрование, поскольку место каждого кодового обозначения определялось местом слова в словаре соответствующего языка эквивалентного объема.

После кражи экземпляров шифров из российской миссии в Пекине 19 августа 1888 г., биграммный шифр с ключом № 356 был временно выведен из употребления, но в конце XIX в. вновь введен в другом регионе.

В начале прошлого века многие страны имели свои, действующие весьма эффективно, службы дешифровки. Поэтому примененять в чистом виде алфавитные и неалфавитные шифры было опасно. В связи с этим возникла насущная необходимость по введению усложнений для увеличения стойкости кодов.

частая смена ключей и кодов;

применение одновременно нескольких кодов в тех местах, где была такая возможность;

применение различного рода приемов типа использования различных вариантов кодовых обозначений;