Максим Кустов - Третий рейх во взятках. Воровство и бардак немцев

Про английского короля, повешенного у дворцовых ворот, — смешно, но для шутника небезопасно. Хотя бывали шуточки и похлеще: «Студия УФА кишит стукачами Геббельса, которые вынюхивают потенциальных изменников среди актеров. Два дня назад был политический митинг, и когда в зале появился Геббельс, то на предназначенной для него красной трибуне красовалась сделанная мелом надпись по-французски „Merde“ („говно“), и никто не осмелился подойти и стереть ее» [114] Там же. .

Но надо отметить, что абсолютный, пожалуй, рекорд неадекватного поведения в гитлеровской Германии поставил офицер военной разведки вместе со своим другом-летчиком.

Вот как о нем вспоминал Вальтер Шелленберг, начальник политической разведки службы безопасности:

«Сразу же в начале 1940 года нашей разведке пришлось разгрызть весьма неприятный „орешек“: оперативный план нашего наступления на Западе попал в руки противника! Гитлер бушевал. Свой гнев он направил в особенности против военной разведки, возглавляемой адмиралом Канарисом. Случилось следующее: офицер, имевший приказ передать план выступления одной из комендатур вермахта на Западе, встретился в Мюнстере, проездом к месту назначения, со своим приятелем, майором ВВС, который уговорил его прервать поездку и отметить встречу. Встреча превратилась в веселую пирушку и курьер опоздал на поезд. Чтобы наверстать упущенное время, майор ВВС вызвался доставить своего друга в Кельн на небольшом самолете. Однако погода в эти утренние часы была такой плохой, что из-за недостаточной видимости машина сбилась с курса и в конце концов должна была совершить вынужденную посадку в Бельгии, близ Мехельна. Попытка уничтожить секретные документы окончилась неудачей, так как офицера и летчика сразу же арестовала бельгийская полиция. После этого офицеры попытались еще раз сжечь бумаги в печи полицейского участка, однако, к сожалению, незадолго до этого печь набили углем, так что документы лишь обгорели, но не были уничтожены. Бельгийцы вполне могли разобрать каждое предложение в документах, но сначала они думали, что их намеренно вводят в заблуждение. На самом же деле все документы были подлинными, хотя и представляли для противника небольшую ценность; в них излагался старый план Шлиффена, получивший по инициативе Гитлера новую редакцию. Тем временем генерал Манштейн как раз в те дни и без того работал над проектом нового оперативного плана, по которому впоследствии и осуществлялось наступление на Западе. Гитлер сразу же заподозрил измену и хотел отдать приказ о незамедлительном устранении обоих офицеров. Однако на допросах не удалось получить доказательств преднамеренной государственной измены. Канарису стоило немалых трудов убедить Гитлера в том, что дело здесь в халатности, и ни в чем другом.

Вскоре после этого происшествия Гиммлер поздно ночью вызвал меня к себе и приказал срочно составить проект приказа о соблюдении секретности служащими вермахта и всеми гражданскими ведомствами. При этом он говорил так возбужденно, что я не вполне понял, чего он, собственно, хотел. „Вы должны сдать проект приказа через два часа“, — добавил он.

Полчаса просидел я за своим столом. Наконец я разработал следующие два пункта: каждый обязан сохранять в тайне порученные ему задания; каждый вправе знать лишь столько, сколько необходимо для выполнения полученного приказа. Когда я представил Гиммлеру свои наброски, он ворчливо выразил свое недовольство ими и тут же продиктовал проект приказа сам. Позднее этот проект в качестве „приказа № 1“ был разослан всем военным и гражданским учреждениям, получив широкую известность в обществе. Слабые стороны этого приказа проявились очень скоро. При планировании и выполнении задач между различными отделами часто возникали настолько затрудненные отношения, продиктованные страхом, что даже руководители ведомств, работа которых была немыслима без сотрудничества с другими учреждениями, почти не отваживались информировать друг друга. Результатом были бессмысленное дублирование и неудачи. Нередко приказом пользовались в целях маскировки и враждебные Гитлеру круги» [115] Шелленберг В. Лабиринт. Мемуары гитлеровского разведчика. — М.: Дом Бируни. 1991. .

Интересно, как адмирал Канарис Гитлеру объяснял, что его подчиненный со своим другом из ВВС вовсе не изменники. Дескать, абверовец и его друг-летчик просто пьяные идиоты, которые на «веселой пирушке» так перебрали, что повезли в Бельгию секретные материалы о планах скорого их захвата соседями, а затем, уже сообразив, куда прилетели, не сумели эти документы уничтожить.

Пьяные выходки офицеров различных служб бывали в истории разных стран мира. Но чтобы так погулять, как это сделали два германских офицера, летчик и разведчик, — это надо суметь…

Странно даже было бы требовать от немецких генералов «завышенных» представлений о воинской чести. Жизнь в гитлеровской Германии и служба в ее вооруженных силах как-то этому не способствовали.

Здесь можно вспомнить хотя бы о том, какими методами убирали неугодных высокопоставленных генералов.

Известный советский журналист и писатель Борис Полевой описал свое знакомство с нравами гитлеровской Германии в период, когда он освещал работу Нюрнбергского трибунала.

Полевого познакомили с очень интересным фотографом: «Генрих Гофман был довольно ловкий фотограф, зарабатывавший себе на жизнь, фотографируя голых девиц и распространяя эти снимки из-под полы. Потом он расширил свою деятельность, начав издание порнографических открыток. Моделями в этих открытках становились танцовщики и танцовщицы второразрядных ночных кабаре. Одной из таких натурщиц стала некая Ева Браун. Она приглянулась Гофману, и он сделал ее… своей постоянной помощницей.

Случилось так, что на одной из съемок сия девица попала на глаза Гитлеру. Он задал ей какой-то вопрос, а она бойко и умно ответила. Так завязалось знакомство всемогущего фюрера Третьего рейха с моделью непристойных открыток. Гитлер приблизил ее к себе.

Ловкая девица знала, что в руках ее бывшего патрона остались негативы фотографий, рисующих ее, мягко говоря, в весьма неблаговидных позах. Это было опасно и для нее, и даже для ее всемогущего покровителя и его международной известности.

В стране уже был широко известен пример, когда Геринг с помощью вот таких же улик смог расправиться со своим конкурентом, старым фельдмаршалом Бломбергом, человеком, пользовавшимся особой благорасположенностью фюрера и занимавшим кресло военного министра. Через третьих лиц Геринг свел старика с коллегой Евы Браун, девицей Эрикой Грюн, и, когда раскисший маршал пришел к нему советоваться — жениться ему на ней или нет, посоветовал проявить демократизм, жениться и даже выступил в роли посаженого отца. Свадьба была пышная, на ней присутствовал сам Гитлер. А на следующий день открытки с изображением Грюн в соблазнительных позах вместе с молодым партнером опять же через третьих лиц были переданы в бульварные французские газеты. Разразился скандал. Фельдмаршал Бломберг был устранен с поста. Кресло военного министра освободилось.