Александр Попов - Полная история ислама и арабских завоеваний

Впрочем, даже это не остановило шествие мусульман. Утвердившиеся в Нарбонне и снабжаемые с моря, арабы направили свои удары на восток и в 725 году дошли до Атуна в Бургундии. Одо Аквитанский, оказавшись зажатым между двумя противниками (с севера франками, а с юга мусульманами), в 730-м вступил в союз с Берберским эмиром Утманом Ибн Найса, наместником современной Каталонии, в жены которому ради поддержания мира была отдана дочь Одо, Лампада. Арабские походы через Пиренеи, южную границу Одо, были прекращены. Но мир продержался недолго: через год Утман восстал против генерал-губернатора Андалузии, Абд аль-Рахмана, и потерпел сокрушительное поражение. Абд аль-Рахман решил заодно разобраться и с Аквитанией. По словам одного арабского историка, армия Рахмана «проходила везде как разрушающий шторм». Состоящая из тяжелой арабской кавалерии, легкой кавалерии берберов и массы пехотинцев, армия Рахмана отправилась на север от Пиренеев. Одо собрал войско в Бордо, но оно было разбито, а сам Бордо разграблен. Европейская летопись замечает, говоря об этой битве: «Только Бог знает счет убитым».

В отличие от битвы при Тулузе под Бордо основная сила мусульман была в коннице. Отсутствовал и фактор внезапности: мусульмане успели выстроиться в боевой порядок, и обошлись практически без потерь со своей стороны. Силы Одо, преимущественно пехота, были обращены в бегство при первой же атаке мусульман, и основные потери были уже не в бою, а когда конница преследовала бегущее войско. Весьма быстро Рахман опустошил окрестности Бордо, и, согласно уже арабской летописи, «правоверные пронеслись через горы, проскакали через холмы и равнины, вломились далеко во Франкские земли и поразили всех мечом, так что сам Юдес, пришедший на битву при реке Гаронне, бежал».

Одо ничего не оставалось делать, как обратиться за помощью к своему врагу, к франкам. Шарль Мартель не горел желанием выступать на стороне Аквитании и согласился лишь после того, как Одо подписал договор, в котором признавал свое безоговорочное подчинение франкам.

Вскоре около города Тур, находившегося у границы между Франкским королевством и Аквитанией, встретились франкские войска под руководством Австразийского мажордома Шарля Мартеля и арабские под командованием Абдул Рахман аль-Гафики, наместника Андалузии.

Историки расходятся в оценках этой битвы. Некоторые считают ее ключевым моментом в истории противостояния Европы и Халифата. Леопольд Фон Ранке, например, утверждает что «битва при Пуатье была поворотным пунктом одной из самых важных эпох в истории мира». Многие современные историки относятся к этой битве значительно проще, хотя и признавая ее важное значение для формирования Европы без мусульманского присутствия. Но как бы то ни было, битва при Туре сыграла значительную роль в падении династии Омейядов. Потерпевшие разгром Омейяды так и не смогли возродить халифат в прежнем величии и вскоре лишились власти.

Точное место битвы при Туре до сих пор не известно. Христианские и мусульманские источники противоречат друг другу в ряде деталей. Общее мнение сводится к тому, что, скорее всего, битва произошла около слияния рек Клаин и Вена, между городами Тур и Пуатье.

Битва при Туре (Пуатье). Картина Шарля де Стюбена (1834 – 1837)

Также остается не до конца проясненным и вопрос о численности войск. Последние данные, наиболее объективные, приводимые, в частности, в работе 1999 года Пол К. Дэвиса, говорят о том, что мусульманское войско составляло около 80 000 человек, а франков было около 30 000. Некоторые, впрочем, уменьшают численность обоих войск, считая, что франков было около 20 000 человек, а мусульман порядка 75 000. Но как бы то ни было, расклад сил примерно ясен. (Хотя можно найти и совершенно другие цифры: некоторые считают, что армии были равны, а другие историки и вовсе утверждают, что франки количеством превосходили мусульман. Но в этом случае есть ряд возражений, довольно-таки существенных, например, невозможность организовать снабжение продовольствием столь большой армии франков, что заставляет воспринимать эти сведения с недоверием.)

Но, как бы то ни было, франкское королевство Карла Мартелла было главной военной силой Европы. В современных границах оно располагалось на большей части сегодняшней Франции (Австразии, Нейстрии и Бургундии), большей части Западной Германии и на значительной части нижних ее земель.

Скорее всего, оказавшись на чужих территориях, арабы, опьяненные собственными завоеваниями, перестали уделять должное внимание разведке и, в сущности, плохо представляли, что являет собой армия франков. Арабские летописи начинают говорить о них лишь после битвы при Туре. Не была даже проведена разведка на местности, и потому весьма большая армия Мартелла оказалась арабами не замеченной. По своему обыкновению арабы продвигались на север маленькими группами. Пока основное войско с обозом неторопливо двигалось вперед, дожидаясь сбора урожая для обеспечения себя провиантом, маленькие отряды, шедшие впереди, захватывали и грабили небольшие города и деревни.

Есть версия, что аль-Гафики хотел поживиться сокровищами аббатства Святого Мартина в Туре, легендарной церкви тех времен. Мартель, получив эти данные, отправился на юг, желая застать мусульман врасплох и потому передвигаясь подальше от старых римских дорог. Это, как мы уже сказали, ему удалось. Мартель хотел использовать в битве строй фаланги, и поэтому ему нужна была лесистая возвышенная равнина, где он мог построить своих людей и заставить мусульман атаковать. Франки, как пишут арабские историки, построились большим квадратом на подъеме между деревьями. Это заранее делало невозможным атаку конницы, которая составляла одну из главных сил арабской армии. К тому же лес мешал арабам оценить истинную величину вражеского войска: Мартель сделал все, чтобы создать видимость, что солдат у него больше, чем на самом деле.

Семь дней армии стояли друг напротив друга, лишь изредка смельчаки вступали в небольшие стычки. Мусульмане ждали прибытия основных сил. Но дело в том, что и Мартель вызвал из крепостей Европы своих старых воинов, с большим боевым опытом. Так что задержка была выгодна на первый взгляд обеим армиям, но только финал битвы расставил все по своим местам. Подошло к Мартелю и ополчение, которое, впрочем, в бою с лучшей армией мира имело только количественное, но никак не качественное значение.

В принципе, во многом битва была выиграна Мартелем еще до начала сражения. Он навязал противнику не только местность и время, но и свой стиль боя. Мусульманам оставалось или идти в гору, сквозь деревья, теряя все преимущества конницы, либо разворачиваться и уходить. Ожидание играло против арабов: приближалась европейская зима, весьма суровая для детей Юга. Впрочем, арабы, в отличие от армии франков, располагали палатками, франки же были лучше одеты: медвежьи и волчьи шкуры использовались ими издавна. Абд аль-Рахман понимал, что с наступлением холодов битва будет точно проиграна, и отдал приказ наступать. Это была еще одна победа Мартеля: арабы, несмотря на множество попыток, так и не смогли выманить его на открытую местность.