Марк Солонин - Другая хронология катастрофы 1941. Падение сталинских соколов

в) В 8 час. 50 мин. 22.6.41 г. на аэродром неожиданно бреющим полётом произвели налёт 18 самолётов Me-109. Взлететь нашим самолётам не удалось ввиду несообщения постами ВНОС и позднего обнаружения их. В результате штурмового налёта, длившегося около 40 минут (цифра абсолютно нереальная как по запасу бензина, так и по боекомплекту «Мессершмитта». – М.С. ), было подожжено и сгорело на земле: 10 И-16, 2 И-153, повреждено 11 И-16, 3 И-153. В людском составе потерь не было. Остались неповреждёнными: 3 И-16, 1 У-2, 1 Ут-1.

г) В 10.00 при появлении бомбардировщиков Хе-111 в районе Кобрин, Стригово было поднято в воздух оставшееся звено И-16, которое произвело воздушный бой. В результате боя не вернулся на свой аэродром один самолёт И-16, пилотируемый ст. лейтенантом Лысенко, и два самолёта И-16 были выведены из строя [24] В период 9.23 – 9.30 по берлинскому времени 4-я эскадрилья истребительной эскадры JG-51 заявила сбитыми 2 И-16; ещё один И-16 был сбит (заявлен) в 9.45 по берлинскому времени 1-й эскадрильей эскадры JG-53. . Бомбардировщики противника ушли с курсом на Барановичи…

Ввиду уничтожения материальной части, для сохранения личного состава и боевых экипажей полка, весь лётно-технический состав был посажен на автомашины и отправлен в 21.00 22.6.41 г. в гор. Пинск, куда начал прибывать к 12 – 14 часам 23.6.41 г…» (254)

Как видим, история боевых действий 33-го ИАП в первые часы войны весьма схожа с описанной выше историей разгрома 124-го ИАП (9-я САД). Полк не только не был «мирно спящим», но и успел выполнить несколько групповых вылетов на перехват немецких самолётов в приграничной полосе. Первый налёт вражеской авиации на аэродром 33-го ИАП происходит лишь через два часа после фактического начала боевых действий – достаточно красноречивая иллюстрация того, что хилых сил Люфтваффе не хватило для одномоментного удара даже по ближайшим к границе аэродромам советских ВВС.

Как и во многих других случаях, немецкие бомбардировщики идут на задание с минимальным истребительным прикрытием. «Ввиду превосходства сил противника в воздухе бомбардировщикам удалось сбросить бомбы на юго-восточную окраину аэродрома» , – пишет начальник штаба 33-го ИАП. С позиций нашего сегодняшнего знания о событиях 22 июня уместнее было бы подчеркнуть, что, ввиду оказанного советскими истребителями сопротивления, немцы поспешили сбросить бомбы на окраину аэродрома и, не достигнув сколь-нибудь значительного успеха, «уйти курсом на Брест» . Тут ещё стоит отметить, что, согласно составленному по горячим следам Боевом донесению штаба 10-й САД № 1 от 14.45 22 июня, бомбардировщиков было 15, а про наличие истребительного эскорта вообще ничего не сказано. (257)

Разгром 33-го ИАП состоялся на три часа позже и лишь потому, что во время штурмового налёта немецких истребителей никакого сопротивления им оказано не было. Примечательно, что в Боевом донесении № 1 «Мессершмиттов» только 9, а удвоились они позднее, в докладе штаба полка от 29 июня. Оценивать факт беспрепятственного расстрела боевых самолётов можно по-разному, но не приходится спорить с тем, что на И-16 тип 5 вступить в бой с блокировавшими аэродром новейшими «мессерами» было равносильно героическому подвигу (или самоубийству). Как бы то ни было, безвозвратно уничтожено на аэродроме Куплин было всего 13 самолётов (11 И-16 и 2 И-153), а 14 повреждённых теоретически могли быть восстановлены, если бы обстановка не вынуждала покинуть аэродром, к которому (в данном случае – вполне реально!) приближались немецкие танковые колонны.

Покинул свой аэродром 33-й ИАП в большом беспорядке. Располагая значительным резервом времени (с 10 утра до 9 вечера – если сообщение о том, что перебазирование в Пинск началось лишь поздно вечером 22 июня, соответствует действительности) и немалым числом автомобилей ( «весь лётно-технический состав был посажен на автомашины» ), полк бросил на опустевшем аэродроме гору дефицитного в условиях войны имущества. В докладе начальника штаба 33-го ИАП майора Шевякова (составлен не ранее 6 июля) читаем:

«…4. Учебные пособия – как в лагсборе на аэродроме Куплин, так и в гор. Пружаны, оставлены в местах базирования.

5. Запасные части и оборудование к самолётам (стремянки, колодки, (неразборчиво. – М.С. ), запчасти для текущего ремонта), находящиеся в каптёрках, – оставлены на месте.

6. Из вооружения оставлены: один учебный пулемёт БС, 500 патронов к ШКАС, станковый пулемёт «Максим» и 46 фотокинопулемётов (!), из которых часть была уничтожена при бомбардировке, а часть оставлена.

7. Командиру 197 БАО батальонному комиссару Карпухину было приказано при отходе частей КА уничтожить или взорвать всё штабное имущество, склады, бензо– и бомбохранилище» . (258)

Непонятно, почему майор Шевяков решил, что батальонный комиссар Карпухин задержится на аэродроме Куплин хоть на минуту дольше, чем сам майор. И что уже совсем странно, так это способ, которым штаб 33-го ИАП распорядился своими секретными документами: «Секретная документация за 1941 год (личные дела, списки личного состава, штампы и печати), находящиеся в расположении лагсбора аэродрома Куплин, были сданы под расписку Пружанскому райвоенкомату 22.6.41 г.» . (258) Отдадим должное товарищу Леонову (уполномоченный 3-го отдела по 10-й САД), он именно такое развитие событий и предвидел: «С наступлением противника на авиагарнизон 123-го и 33-го ИАП запасы у видимо, не будут уничтожены, так как совершенно не организована эвакуация, бегут в беспорядке, то основное внимание этих гарнизонов будет сосредоточено на спасении жизней семей…» (53)

Разумеется, следы пружанского военкомата затерялись (немецкие танки вошли в город вечером 23 июня), вместе с военкоматом пропали и личные дела лётчиков. И вот уже 28 сентября 1941 г. новый начальник штаба 33-го ИАП подполковник Боркус пишет депешу начальнику отдела кадров Главного управления ВВС Красной Армии: «При убытии из гор. Пружаны, Зап. Белоруссия, нами райвоенкому гор. Пружаны были сданы под расписку личные дела на личный состав полка, а также все секретные документы, которые нам в настоящий момент крайне необходимы…» (259)

В завершение печальной истории разгрома 33-го ИАП отметим один курьёз из новейшей истории. В статье, посвящённой эскадре JG-51 и её командиру, знаменитому немецкому асу В. Мёльдерсу, Дмитрий Хазанов пишет:

«Находившийся в районе Пружан 33-й ИАП подвергся четырём ударам: в 06.17, в 21.20, затем в 21.31 и 21.38 – всего около 120 немецких бомбардировщиков и истребителей атаковали советский аэродром. Именно три последних налёта нанесли наибольший урон. Появившаяся на закате девятка Bf-109F из состава 4/JG51, возглавляемая обер-лейтенантом Э. Хохагеном, блокировала авиабазу, одновременно атаковав стоянки, а затем с небольшими интервалами подошли ещё две группы «мессеров». По возвращении немецкие лётчики доложили об уничтожении на земле 17 советских самолётов» . (260)