Андрей Смирнов - «Соколы», умытые кровью. Почему советские ВВС воевали хуже Люфтваффе?

Конечно, в этом вряд ли можно винить С.В.Ильюшина. Ведь, проектируя Ил-2, он исходил из общепринятых перед войной в СССР представлений о тактике штурмовой авиации, в соответствии с которыми штурмовики должны были атаковывать с бреющего полета – т.е. с планирования под очень небольшим углом. Но, так или иначе, не способный бомбить с крутого пикирования Ил-2 оказался не в состоянии обеспечить высокую точность бомбометания (которой, в частности, отличался основной немецкий «самолет поля боя» – пикирующий бомбардировщик Ju87). Ведь чем больше угол пикирования самолета, тем в большей степени траектория сброшенной бомбы совпадает с линией прицеливания... Не случайно, характеризуя советскую штурмовую авиацию времен войны, немецкий генштабист Э.Миддельдорф прежде всего подчеркивал, что она делала ставку не на «подавление или уничтожение отдельных объектов прицельным огнем», а на стрельбу и бомбометание «по площадям» 60. Уже поэтому для нанесения немецким войскам «существенного урона» требовалось применение очень большого количества Ил-2! «Немецкая авиация, наоборот, пикируя с больших высот, наносила удары по отдельным «точечным» целям»... 61

Из-за неспособности прицельно атаковать с крутого пикирования Ил-2 не только в 1941-м, но и в 1942 – первой половине 1943 г. (когда они стали наносить удары не только с бреющего полета, но и с пикирования) не могли успешно использовать против главной ударной силы вермахта – танков – и свое наиболее точное оружие – пушки. Из 20-мм ШВАК и 23-мм ВЯ с их предельной бронепробиваемостью 15 мм у большинства немецких танков 1942 – первой половины 1943 г. можно было пробить либо только крышу башни и моторного отделения (у PzKpfwIII), либо только крышу моторного отделения (у PzKpfwIV) 62. Поражение же снарядом ШВАК или ВЯ ходовой части (в 42-м штурмовики стали заходить на танковые колонны уже не только спереди или сзади, но и сбоку) существенного вреда танку не причиняло. Даже при разрушении реактивным снарядом ленивца и одного опорного катка, отмечалось в отчетах НИПАВ, не только средние PzKpfwIII, но и легкие PzKpfwII «сохраняют возможность движения» 63. Таким образом, для того чтобы уничтожить в 1942 – первой половине 1943 г. немецкий танк пушечным огнем, «горбатому» на него нужно было пикировать. Но пикировать – чтобы снаряды не рикошетировали от горизонтальных бронелистов – под углом не менее 40° – а не 25—30°, как приходилось пилотам Ил-2...(Правда, В.Швабедиссен указывает, что в 1942—1943 гг. «Илы» стреляли по танкам, как правило, с крутого пикирования 64– однако советские источники этого не подтверждают. По В.И.Перову и О.В.Растренину, типовым способом ведения пушечного огня (уже из более мощных НС-37) по танку в советской штурмовой авиации еще и в 1943-м оставалась стрельба с пикирования под углом 30 градусов 65.)

Как явствует из приведенных выше слов Э.Миддельдорфа, неприцельным, ведшимся скорее по площадям было, с точки зрения немцев, не только бомбометание, но и пулеметно-пушечный огонь Ил-2. Помимо слабой подготовки пилотов, тактических просчетов и несовершенства прицельных приспособлений (обо всем этом речь впереди), здесь сказался и такой конструктивный недостаток самолета Ил-2 как чрезмерно задняя центровка. Из-за нее «горбатый» отличался недостаточной продольной устойчивостью. А это увеличивало рассеивание пуль и снарядов при стрельбе, затрудняло прицеливание, введение в него боковых поправок, удерживание линии визирования цели во время стрельбы – словом, уменьшало прицельность (и, соответственно, эффективность) огня. Особенно неустойчивыми были двухместные «илы», выпускавшиеся в конце 1942 – начале 1944 г.: из-за установки кабины стрелка центровка их еще больше сдвинулась назад. Улучшить продольную устойчивость Ил-2 удалось только весной 1944-го, когда на фронт стали поступать самолеты с увеличенной стреловидностью передней кромки консолей крыла. Однако из 24 959 двухместных Ил-2, полученных ВВС Красной Армии в 1943—1945 гг., крыло «со стрелкой» имели только 11 066 66, т.е. 44,3% (а если учесть только поступившие до 9 мая 1945 г., то этот процент окажется еще меньшим). Итог подводит ветеран 820-го штурмового авиаполка Н.И.Пургин: «Единственное точное оружие у штурмовика – это пушки, пулеметы, и то лучше по площадям стрелять»... 67

Из стрелково-пушечного вооружения Ил-2 (две 20-мм пушки ШВАК (или 23-мм ВЯ) и два 7,62-мм пулемета ШКАС) наиболее эффективными были, как показала война, пушки. Однако ведение из них прицельного огня затруднялось (помимо всех вышеперечисленных факторов) еще одним конструктивным недостатком Ил-2 – неудачным размещением оружия в крыле. Пушки были установлены в нем на большем расстоянии от оси самолета, чем пулеметы – а ведь чем дальше от этой оси, тем сильнее крыло вибрирует в полете и тем хуже, следовательно, оказывается кучность боя крыльевого оружия, тем бóльшим становится рассеивание пуль или снарядов. Кроме того, чем дальше оружие находится от оси самолета (т.е. от линии прицеливания), тем большей оказывается ошибка прицеливания. В общем, отказ С.В.Ильюшина от установки пушек на месте пулеметов (т.е. ближе к оси самолета), а пулеметов – на месте пушек снизил эффективность пушечного огня Ил-2 (более, повторяем, действенного, чем пулеметный!) примерно в полтора раза 68. Правда, авиазавод № 381 самостоятельно исправил этот просчет ОКБ – но он построил лишь 270 из 36 154 Ил-2... 69

Переходя к оценке эффективности вооружения и оборудования Ил-2, подчеркнем прежде всего, что всю войну «горбатые» не имели более или менее удовлетворительных прицельных приспособлений! Как уже отмечалось, прицел ПБП-1б, устанавливавшийся на штурмовиках в 1941 г., при общепринятой тогда практике ударов с бреющего полета оказывался практически бесполезен – цель набегала и скрывалась из глаз слишком быстро, чтобы пилот успел воспользоваться этим достаточно сложным прибором. Поэтому во фронтовых частях ПБП-1б, как правило, снимали и до середины 1942 г. целились... на глазок – выпуская по цели пулеметную очередь и доворачивая самолет в зависимости от того, куда ложилась трасса (а бомбы сбрасывая по выдержке времени). Для бомбометания с горизонтального полета с высот более 50 м осенью 1941-го стали пользоваться прицельными метками, нанесенными на лобовое стекло фонаря кабины и капот самолета, – но они также «были неудобными в использовании», а главное, «не обеспечивали требуемой точности бомбометания» 70. А с середины 1942-го – когда штурмовики стали практиковать удары с пологого пикирования и когда мог бы пригодиться ПБП-1б – все Ил-2 снабжались в качестве прицела примитивным механическим визиром ВВ-1 (состоявшим из мушки-штыря и перекрестья на лобовом стекле фонаря кабины – «подводишь перекрестье под штырь и бросаешь» 71). Хотя Е.Черников и утверждает, что «требуемую точность стрельбы и бомбометания с пологого пикирования» ВВ-1 обеспечивал, испытания показали, что точность прицеливания с помощью этого визира была меньше, чем при использовании коллиматорного прицела ПБП-1б 72. «Бомбы сбрасываем «на глазок», по своим ощущениям», «все на интуиции», – откровенно характеризуют бомбометание с Ил-2, оснащенного визиром ВВ-1, воевавшие в 1943—1945 гг. соответственно в 312-м штурмовом авиаполку 233-й штурмовой авиадивизии и 211-м (затем – 154-й гвардейский) штурмовом авиаполку 307-й штурмовой авиадивизии Н.И.Штангеев и Ю.С.Афанасьев. Даже такую «точечную» цель как паровоз, вторит им сражавшийся в 1944 г. в 566-м штурмовом авиаполку 224-й штурмовой авиадивизии Л.С.Дубровский, приходилось бомбить «на глазок»... 73