Андрей Смирнов - Крах 1941 – репрессии ни при чем! «Обезглавил» ли Сталин Красную Армию?

К концу 1940-го командиры стрелковых отделений не умели сохранять интервалы между бойцами в цепи, но в передовом (!) БВО они не умели делать этого и в 1936-м (когда даже на «образцово-показательных» Белорусских маневрах командиры наступавших отделений «не в состоянии были удержать» бойцов «в разумных рамках организованного боевого порядка для атаки» и из отделений получались «толпы» 101).

К концу 1940-го «большинство» командиров пехотных подразделений не умело организовать управление огнем «в различных видах боя», но, согласно докладу начальника 2-го отдела Генштаба РККА А.И. Седякина от 1 декабря 1935 г. «Об итогах боевой подготовки РККА за 1935 учебный год…», командиры подразделений не умели управлять огнем и в 35-м. «Не отработано управление огнем во взводе, стрелковой роте», – подтвердил, выступая 8 декабря 1935 г. на Военном совете, А.И. Егоров; 102о том же свидетельствуют и результаты проверок весной и осенью 35-го войск двух самых передовых военных округов (УВО/КВО и БВО) и единственный сохранившийся отчет стрелковой дивизии ОКДВА (34-й) за 1935 г.

Как мы видели в главе 1, в трех самых крупных военных округах командиры пехотных подразделений почти повсеместно не умели управлять огнем и в 36-м. В том, что у комсостава пехоты КВО «нет еще достаточно прочных навыков в сознательном управлении огнем», не решились тогда не признаться даже такие очковтиратели, как составители годового отчета этого округа от 4 октября 1936 г.! 103

Даже и в последние перед началом чистки РККА месяцы неумение командиров пехотных подразделений управлять огнем было налицо и в обоих стрелковых полках БВО (111-м и 156-м), тактическая выучка комсостава которых в первой половине 1937-го освещается источниками, и (см. главу 6) в огромной и местами уже ведущей бои с японцами ОКДВА…

Осенью 1940-го командиры танковых взводов «нетвердо» управляли своими подразделениями, но, согласно приказу наркома обороны № 00105 от 3 ноября 1936 г., « вопросы управления и связи » «внутри» танкового взвода « оставались недоработанными » и в 1936-м 104.

Ну, а штабы ? Из директивы наркома № 503138/оп от 25 января 1941 г. явствует, что армейские управления тогда были подготовлены слабо, но точно так же обстояло дело и в 35-м. «Армейские управления военного времени [в мирное их тогда не содержали. – А.С. ], – указывалось в директивном письме К.Е. Ворошилова от 28 декабря 1935 г., – по своей подготовленности находятся на низком уровне…» 105

Приказ наркома обороны № 0306 от 6 ноября 1940 г. (подтвержденный в этой части и директивой наркома № 503138/оп от 25 января 1941 г.) констатировал «слабую» выучку войсковых штабов в целом, но о том, что войсковые штабы «все еще слабы», что «кадры штабных командиров слабы по своей подготовке», замнаркома обороны М.Н. Тухачевский писал К.Е. Ворошилову и за полтора года доначала чистки армии, 1 декабря 1935 г.! 106Поскольку далее директива наркома обороны № 22500сс от 10 ноября 1936 г. констатировала, что «органы управления еще не научились правильно организовывать управление в подвижных фазах операции», поддерживать связь с войсками и налаживать взаимодействие внутри штаба 107, постольку выучка войсковых штабов РККА была слаба и в 36-м… По крайней мере, в огромной ОКДВА, как отмечалось в приказе В.К. Блюхера об итогах зимнего периода обучения 1936/37 учебного года, «в обстановке значительного насыщения войск техническими средствами» (т. е. в обстановке, характерной для современного боя) «штабы со своей задачей справлялись плохо» еще и в последние перед началом массовых репрессий месяцы… 108

Осенью 1940-го выучка штабов стрелковых корпусов и дивизий была «слабой», но во всех дивизиях и корпусах передовых (!) УВО/КВО и БВО, по которым сохранилась соответствующая информация (27-й, 44-й и 51-й стрелковых дивизиях и 6-м, 8-м и 15-м стрелковых корпусах), эта выучка, как мы видели в главе 1, была слаба еще и в 35-м, когда эти штабы плохо владели техникой штабной службы и/или плохо справлялись с управлением войсками. Про штакор-15 – единственный, от которого сохранились протоколы партсобраний, этих откровенных разговоров о положении дел, его начальник 22 декабря 1935 г. заявлял, что «с таким штабом воевать нельзя»… 109Слабой была в том году и выучка штабов дивизий еще одной важнейшей группировки РККА – ОКДВА. Ведь годовой отчет этой армии от 21 октября 1935 г. и тот признал, что «в горно-лесистой местности» (на которой дальневосточникам и предстояло воевать) штабы ее дивизий с управлением «не справляются»… 110

Из доклада М.Н. Тухачевского от 7 октября 1936 г. «О боевой подготовке РККА» следует, что именно по вине штабов управление стрелковыми соединениями находилось «на неудовлетворительном уровне» и в 36-м 111. То, что их дивизии в бою управляются «несколько слабее», чем «неплохо» (т. е. плоховато) указали даже всячески стремившиеся замазать недостатки составители годового отчета КВО от 4 октября 1936 г.! 112

Осенью 1940-го штабы танковых соединений и частей были подготовлены «слабо» и «не слажены», но если бы в 1935–1936 гг. было иначе, подчеркнули бы составители приказа наркома обороны № 00105 от 3 ноября 1936 г., что « вопросы управления и связи как внутри танкового батальона [т. е. танковой части. – А.С. ]», « так и внутри мехсоединения » весь год « оставались недоработанными »? 113В самом деле, на сентябрьских маневрах 1936-го в МВО «очень слабой во всех частях» была работа штабов и 5-го механизированного корпуса и обоих танковых соединений последнего (13-й и 14-й механизированных бригад) 114. «Подготовка штабов мехчастей и особенно танковых б[атальо]нов стрелковых дивизий в большинстве неудовлетворительная», – прямо сознался перед Москвой в своем годовом отчете от 30 сентября 1936 г. штаб ОКДВА (предшественницы ДВФ, где осенью 1940-го было то же самое) 115.

Что до «неслаженности», то в передовом и располагавшем четвертью всех тогдашних мехбригад РККА БВО сколоченность штабов танковых соединений была, согласно годовому отчету этого округа от 15 октября 1937 г., «нечеткой» и к моменту начала чистки РККА 116.

К осени 1940-го в ЗОВО были найдены «особенно слабо» сколоченными недавно сформированные штабы 6-го механизированного корпуса и его 4-й танковой дивизии 117, но «недостаточная» сколоченность штабов вновь сформированных танковых соединений (10-й, 16-й, 18-й и 21-й механизированных и 1-й тяжелой танковой бригады) в БВО (будущем ЗОВО) отмечалась и в 1936-м 118 (разница в степени критичности оценок легко объясняется тем, что «особенную слабость» констатировала инспекция Наркомата обороны, а о «недостаточности» доложило политуправление самого округа – в своем годовом отчете от 5 октября 1936 г.).

В начале 1941-го штабы 22-й и 30-й танковых дивизий 14-го мехкорпуса ЗОВО были подготовлены «слабо» – но в «дорепрессионном» январе 1937-го штабы 8-й механизированной бригады (которую в 1939 г. переименовали в 29-ю легкотанковую и на базе которой в 1941-м сформировали 22-ю танковую дивизию) и ее частей были, по заключению обследовавшего бригаду полкового комиссара К. Бышевского, вообще «не подготовлены» (то, что на Полесских маневрах КВО в конце августа 1936 г. штаб 8-й мехбригады «совсем ничего не делал для войск», выявил и начальник УБП РККА А.И. Седякин…) 119. А штабы 4-й механизированной бригады (которую в 1939 г. переименовали в 32-ю легкотанковую и на базе которой в 1941-м сформировали 30-ю танковую дивизию) и ее частей, как явствует из доклада, подготовленного политотделом бригады к бригадному партсобранию 21 апреля 1937 г., «не умели организовать и обеспечить проведение в жизнь решения командира» еще и перед началом чистки РККА 120.