Павел Войнович - Воин под Андреевским флагом

Морской парад и артиллерийская стрельба произвели на весь дипломатический корпус большое впечатление. Даже обыкновенно настроенный критически император Иосиф был очарован:

«Надо сознаться, что это было такое зрелище, красивее которого трудно пожелать, – писал он фельдмаршалу Ласси. – Севастополь – красивейший порт, какой я когда-либо видел. В нем могут очень удобно поместиться полтораста кораблей в совершенной безопасности от всяких случайностей со стороны моря и от неприятеля, который никогда не отважится проникнуть в бухту, защищаемую тремя батареями. Выходить из бухты в море можно при трех ветрах. Есть отдельная гавань для торговых судов, другая для карантина и третья для починки и килевания судов. Настроено уже много домов, магазинов, казарм, и если будут продолжать таким образом в следующие три года, то, конечно, этот город сделается процветающим.

Все это очень не по шерсти французскому посланнику, и он смотрит страшно озадаченным. Обыкновенный переезд отсюда до Константинополя совершается в двое суток, а иногда даже только за полторы. Судите же, мой любезный маршал, на какие неприятные размышления все это должно наводить моего собрата султана, повелителя правоверных; он постоянно в ожидании того, что эти молодцы беспрепятственно явятся, не ныне – так завтра, и разгромят окна его дворца пушечными выстрелами…»

Хорошая погода благоприятствовала торжеству, и это еще более утешало и веселило Императрицу. Когда обед кончился, все гости съехались от дворца по недавно вымощенной дороге к каменной пристани (которая была за Инкерманом к рейду, по северную сторону, в имении Войновича) в устье Черной речки. У пристани стояли три катера, с вызолоченными внутри и снаружи широкими полосами, под светло-зелеными зонтами, у которых занавесы, как и подушки на катерах, были из зеленого гарнитура, с золотыми бахромами и кистями; ростры на катерах покрыты были светло-зеленым гарнитуром. Контр-адмирал граф Войнович в парадной форме ожидал Императрицу. Милостиво подав ему руку, Екатерина легко вошла на судно (точную копию султанской шлюпки, специально заказанной Потемкиным в Константинополе).

Флаг-офицер при командующем эскадрой Дмитрий Сенявин вспоминает: «Для обслуживания императорских шлюпок гребцы были подобраны, как говорится, молодец к молодцу. Росту были не менее 10 вершков, прекрасны лицом и собой, на правой стороне судна все были блондины, а на левой – все брюнеты. Одежда их была: оранжевые атласные широкие брюки, шелковые чулки; в башмаках; тонкие полотняные рубашки, галстук тафтяной того же цвета, пышно завязан; а когда люди гребли, тогда узел галстука с концами закинут был за спину. Фуфайка оранжевая, тонкого сукна, выложена разными узорами черного шнура, шляпа круглая с широким галуном и кистями и султан страусовых перьев. Катер блистал от позолоты и лаку».

При посадке Екатерины в шлюпку случился небольшой анекдот. Как и во все времена, матросы были веселые, разбитные ребята. Императрица, расположившись в шлюпке, приветствовала гребцов: «Здравствуйте, друзья мои!» – «Здравствуйте, матушка царица наша!» – был дружный ответ. «Как далеко я ехала, чтобы только видеть вас», – сказала Екатерина и услышала неподражаемый ответ загребного Жарова (который, прибавляет Сенявин, после был лучшим шкипером во флоте): «От евдакой матушки царицы чего не может статься!» Екатерина, сдерживая улыбку, обронила по-французски Войновичу: «Какие ораторы твои матросы!»

Всемилостивейшая Государыня благоволила сесть на шлюпку с Графом Фалкенштейном, и в препровождении свиты на других шлюпках бывшей продолжая шествие водой к городу Севастополю, приближаясь к флоту, поднят был штандарт на шлюпке Ее Величества, и вдруг корабли и фрегаты, спустя свои флаги, юйсы (40) и вымпелы, салютовали из всех пушек, а матросы, стоявшие по реям, вантам и борту, кричали «ура». Потом, когда шлюпка со штандартом поравнялась против флагманского корабля, то каждое судно сделало 31 выстрел при вторичном восклицании матросов, и тогда же производилась пушечная пальба с транспортных и купеческих судов, с берега Севастополя и с четырех батарей, расположенных при входе в гавань.

«…По прибытии к пристани и снятии штандарта салютовано в третий раз по столько же выстрелов. День ясный клонился к вечеру, теплота воздуха охлаждалась легким ветром с моря, и все это вместе приветствовало шествие Государыни наивеликолепным образом», – пишет Сенявин.

Когда катера подходили к Графской пристани, начался салют с батарей, устроенных на Николаевском мысе, по адмиралтейской возвышенности и наконец на Павловском мысе. Среди этой пальбы в 6 часов вечера Ее Величество прибыла в Севастополь, где на пристани граф Войнович с капитанами кораблей и обер-офицерами при многочисленном стечении народа, съехавшегося с купеческих судов и других мест, донес Императрице о благополучии города и Черноморского флота, после чего проводил Августейшую Посетительницу во дворец, при отдании военной почести Ее Величеству гренадерской ротой Севастопольского полка и при восклицаниях народа. В дворцовой зале Императрица допустила к pyке: контр-адмирала графа Войновича, капитанов Ушакова, Алексиaнo, Тизделя, Берсенева и многих штаб– и обер-офицеров. Приехавший из Мальты российский поверенный в делах флота капитан 1-го ранга Таро поднес Ее Императорскому Величеству присланную от Гроссмейстера пальмовую ветвь с кустом цветов, трофеями украшенным, в знак победоносного приобретения Тавриды, и Всемилостивейшей Государыне угодно было отдать ту ветвь генерал-фельдмаршалу Григорию Александровичу Потемкину, яко основателю Севастопольской гавани, который послал ее на корабль «Слава Екатерины».

Остальное время дня Императрица провела во дворце. Город и корабли в этот вечер были иллюминованы.

Следующий день был воскресный, почему Ее Императорское Величество с Императором Иосифом и свитой в 10 часов утра вышла из дворца в церковь Св. Николая; дорога от дворца до церкви была вымощена камнем и усыпана мелким песком; по обеим сторонам росли фруктовые деревья: сливы и вишни. Императорское место в церкви, на правой стороне, было убрано алым бархатом с золотым широким позументом и бахромами; а возвышенный пол был покрыт темно-зеленым сукном. При колокольном звоне Государыня вошла в церковь и в пpитворе была встречена духовенством, с крестом и святой водой. В память своего пребывания Императрица оставила в церкви букет шелковых редких цветов, полученных от посланника Мальтийского Гроссмейстера.

По возвращении Ее Величества во дворец представлены были и допущены к руке бригадирша Алексиано, жена капитана первого ранга Тизделя и прочие дамы штаб– и обер-офицеров флота Черноморского, которых Императрица приняла очень ласково, расспрашивала о новоселье в Севастополе. В 2 часа пополудни Государыня имела обеденный стол, к коему приглашен был граф Войнович. При тосте за благоденствие Черноморского флота по сигналу с берега все суда, стоявшие на рейде, открыли салют; после обеда, в 5 часов, Императрица с Императором Иосифом и некоторыми особами своей свиты посетили корабль «Слава Екатерины». Когда катер Ее Величества под штандартом отвалил от пристани, тогда весь флот стал салютовать и люди разошлись по реям. На корабле Императрицу встретил Князь Потемкин и донес Ей о благополучии Черноморского флота, после чего был поднят штандарт и с флота был ему вторичный салют. Государыня, осматривая корабль, прошла по всем батареям и потом с юта осмотрела фрегат «Легкий», которому перед Ее приездом на флагманский корабль, как стоявшему на ветре флота, велено было сняться с якоря, что в скором времени он и исполнил. Фрегат под всеми парусами резал корму адмиральского корабля, имея по вантам всех людей, которые кричали «ура», на что с корабля ему ответствовано было музыкой. Австрийский Император с графом Войновичем съехал с корабля на катере на близ стоящий корабль «Андрей» и на нем осматривал внутреннее расположение и артиллерию; по возвращении же его на корабль «Слава Екатерины» Императрица села с ним на катер, с князем Потемкиным и графом Войновичем, и отправилась под штандартом в южную бухту; в это время на судах, стоящих на рейде, люди стояли по реям и кричали «ура», по отдалении же катера от корабля флот салютовал штандарту из всех opyдий. Проехав всю южную бухту, Ее Величество осматривала потом корабельную бухту, где корабли ошвартовались близ самого берега, у пристани корабля «Слава Екатерины». Пристань эта была на сваях, хорошо отделана и усыпана песком, тут же были и новые казармы матросов этого корабля.