Андрей Буровский - «Отречемся от старого мира!» Самоубийство Европы и России

К 1789 г. он — уже владелец магазина. В годы революции он лишился всего имущества, дважды подвергался аресту и едва не был расстрелян. Потом — насильно завербован в отряд конных егерей. Только в 1795 г. Фурье смог выйти в отставку и снова заняться торговлей.

С этого времени и до кончины он занят одним: пытается «исправить» этот несовершенный мир. И поступает, как Сен-Симон: все время пишет, предлагая то новый способ строить железные дороги, то правильный способ маршировать в армии, то способы транспортировать грузы. Фурье буквально мечтает осчастливить все человечество, и быстро понимает: буржуазный строй, цивилизация — очень плохи. Надо заменить их «гармонией».

«Гармонию» же Фурье видит в создании «фаланг». Членов каждой фаланги немного, не более 2000 человек — примерно как в одном городе утопийцев. У них все общее, они живут в общих помещениях — «фаланстерах». Там же и работают. Доход от коллективного труда распределяется по «труду, капиталу и таланту». Женщины — свободны, любовь свободна, у каждой дамы по нескольку любовников, никакой семьи, детей воспитывают сообща.

Совместный труд улучшит человека, творческие способности невероятно раскроются. В мире будут жить тридцать семь миллионов поэтов, равных Гомеру, по стольку же математиков, равных Ньютону, и писателей, равных Мольеру. Труд преобразит и мир. На орбите Земли появятся шесть лун, климат Северного полюса станет мягче, нежели в Средиземноморье, а воды морей превратятся в лимонад.

Воистину, Фурье пошел дальше Сен-Симона. Моря из лимонада — это вам не канал из Средиземного моря в Мадрид. Он убежден: стоит создать хоть одну фалангу — и тут же вся Европа кинется строить столь замечательное общество! По мнению Фурье, если бы удалось в 1823 г. приступить к организации фаланги, то в 1828-м цивилизацию (т. е. капитализм) уже заменил бы «гармонический строй» (т. е. социализм). Что же, приступили: на средства последователей Фурье первый фаланстер устроили в 1832 г., купив 500 га земли в 60 км от Парижа, в местечке Конде-сюр-Вегре. Впоследствии более сорока раз сторонники Фурье принимались строить фаланстеры. В среднем они существовали от трех до пяти лет и лишь один — аж целых двенадцать. Правда, в ряде газет и журналов пропаганда фаланстеров, социализма и коллективной жизни продолжалась до 1852 г.

Однако ни одного короля или премьер-министра писанина Фурье не вдохновила — никто не помчался запускать пять лун и превращать воду в лимонад. Зато в России горячим поклонником Фурье был Михаил Васильевич Буташевич-Петрашевский (1821–1866). Не из патриотизма ли? Ведь Фурье предрекал, что сперва Австрия и Россия разделят между собой Пруссию, потом Россия и Франция — Австрию, а затем Россия победит Францию, завоюет Индию и примется управлять всей Европой.

Сочинения Фурье «Теория четырех движений и всеобщих судеб» (1808), «Теория всемирного единства» (1822), «Новый хозяйственный социетарный мир» (1829) иногда издаются до сих пор.

Роберт Оуэн (1771–1858) происходил из семьи мелких лавочников. Он работал с десят лет, окончил приходскую школу, много читал. В конце восьмидесятых — начале девяностых годов XVIII века сблизился с английским ученым Джоном Дальтоном, вступил в литературнофилософское общество. С 1791 г. стал предпринимателем. Будучи человеком несомненно способным, к двадцати годам он уже основал Чорлтонскую хлопкопрядильную компанию и стал ее директором. А к двадцати девяти — управлял в качестве совладельца крупным текстильным предприятием в Нью-Ланарке (Шотландия). Там Оуэн ввел сравнительно короткий для того времени рабочий день, в десять с половиной часов, создал ясли, детский сад и образцовую школу для детей и взрослых, провел ряд мер для улучшения условий труда и быта рабочих.

Враг чартизма и политической борьбы, он до самой смерти пропагандирует социализм. С 1815 г. Оуэн регулярно пишет докладные записки в Парламент о все более радикальном переустройстве общества, страдающего от «троицы зла»: религии, собственности и брака. Необходимо создать общество без частной собственности, с полным равенством в правах всех членов и на основе коллективного труда. Лучше всего — не более, чем трехтысячные общины, где и работа, и продукты распределяются между гражданами в соответствии с потребностями.

В таких общинах сам собой родится некий «новый человек»: ведь человек — продукт общественной среды. Эгоистические привычки исчезнут, потому что правильное воспитание и здоровая общественная среда научат чувствовать и мыслить рационально. Суды, тюрьмы, наказания станут не нужны.

Оуэн, как и Фурье, был убежден: достаточно основать одну общину — и ее преимущества неизбежно вызовут стремление к организации других. В 1824 г. в США, где земли много, Оуэн организовал такую колонию. Просуществовала она года три, а потом еще столько же Оуэн не мог отделаться от дармоедов — некоторым колонистам очень понравился социализм: можно получать подачки и решительно ничего не делать.

Как правило, социалистов не разочаровывают провалы их экспериментов. Они только делают выводы, что на этот раз строили неправильно, А вот если правильно, все получится превосходно!

Оуэн создал новую колонию. Потом еще одну… И еще… Когда деньги кончились, он вернулся в Британию, и продолжал пропагандировать те же идеи. До самой смерти.

При любых различиях, между всеми утопистами много сходства:

1) Все они — социопаты, органически не способные жить в реальном обществе. Мир, в котором живут утописты, их категорически не устраивает. Религия, семья, производство, человеческие взаимоотношения, даже природа — словом, решительно все, окрашивается у них в черные, негативные цвета. Мир — плох! Неправилен. Отсюда ведь и неверие в Бога: если сотворенное им гадко, то или Бога нет, или он сам так же отвратителен, как сотворенный им материальный мир.

2) Эти люди не способны к самореализации, причем не из-за тупости, лености или нехватки способностей. Люди это, как правило, как раз одаренные, яркие, энергичные. Судьба часто им улыбается одаренным и энергичным. Но всякий раз, когда она улыбается утопистам, те незамедлительно отворачиваются и устремляются за горизонт. Утописты экономически несостоятельны. Даже если Оуэн зарабатывал деньги, то вскоре все терял. Фурье начинал богатеть — и тут же бежал в другие города и страны. Утописты хотят быть изгоями — и становятся таковыми, независимо от обстоятельств. Томасу Мору надо было очень постараться, чтобы окончить дни на эшафоте. Сен-Симону, Оуэну и Фурье пришлось приложить колоссальные усилия, чтобы умереть в нищете. Очень последовательные люди.