Владимир Губарев - Неизвестный Янгель. Создатель «Сатаны»

– А сколько нужно, чтобы жить нормально?

– Нам даже не деньги нужны, а работа!.. Раньше в КБ было около десяти тысяч человек, а сейчас мы сократились наполовину.

– Но ведь есть опасная черта, переступив которую коллектив просто перестает существовать, не так ли?

– Пока мы не на грани, но очень близко к ней. Представьте, сейчас группа баллистиков (она занимается космическими аппаратами) всего 4–5 человек. Еще кто-то уйдет, и уже трудно обеспечить взаимозаменяемость. А это уникальные специалисты. Мало просто написать баллистическую программу, в нее не вложишь знания специалиста, если хотите даже его характер. И если такой профессионал уйдет, то полгода нужно сидеть над программой, изучать ее… Так что сокращение – вещь опасная. Думаю, если еще уйдет около тысячи человек, то о КБ «Южное» останутся лишь светлые воспоминания. Я имею в виду, конечно, ракетную и космическую тематику. У нас же огромная экспериментальная база, где работают много прекрасных специалистов. Это богатство нашего КБ, которое создавалось десятилетиями! Если «рухнет» эта база, то о космосе можно забыть навсегда. Ведь исторически сложилось так, что мы были полностью самостоятельными – все необходимые экспериментальные работы мы проводили у себя, лишь изредка прибегая к услугам ЦАГИ, некоторых других академических институтов, но все-таки основное отрабатывали на своей экспериментальной базе.

– Известно, что конструкции ракетных комплексов уходили с предприятия в абсолютно готовом к старту виде – они не требовали каких-то дополнительных работ…

– Да, таков был принцип у КБ и завода. Именно в Днепропетровске зародилась и получила развитие новая формула взаимодействия науки и производства, которую можно назвать «формулой Янгеля». Существовало традиционная цепочка: «КБ – опытный завод – серийное производство». По предложению директора завода А.М. Макарова Михаил Кузьмич решил укоротить эту цепочку, превратив в связку «КБ – опытно-серийное производство». Решение не было простым, у идеи было много противников, даже среди близких соратников Главного конструктора. Но он видел в то время преимущества такой технологии и обратился непосредственно к министру оборонной промышленности. Дмитрий Федорович Устинов отреагировал мгновенно: «Где технико-экономические обоснования?» И вскоре жизнь подтвердила правильность выбранного решения: завод и ОКБ стали фактически единым целым, что сократило производственный цикл и привело к успеху: каждые два-три года Днепропетровск начал выдавать новый тип ракет, многие из которых не имели по своим параметрам аналогов в мировой практике. Всегда существовала самая тесная связь завода и нас. Все ракетные комплексы, спутники, аппараты, созданные в КБ «Южное», воплощались в металл на заводе «Южмаш», а документация всего, что выпускал завод, делалась в КБ. Этот принцип был заложен Янгелем в самом начале становления КБ и завода… Тот же троллейбус, который сейчас выпускается заводом, он делается по чертежам КБ…

– В 1959 году вы шли сюда с радостью, не так ли, ведь работать здесь было престижно?

– КБ и завод создавали наш факультет, и прийти сюда было весьма престижно. Когда я пришел сюда, то средний возраст в КБ был 24 года. Выпуск у нас был 450 человек, из них 350 пришло сюда… Это была стратегическая линия, которую Михаил Кузьмич Янгель осуществлял последовательно и неукоснительно… Сегодня средний возраст в КБ – 46 лет! А руководства – 57 лет… Это не просто опасная ситуация – это трагедия! Когда мы пришли сюда, то было кого учить. Кстати, в КБ из университета с тройками не брали вообще!.. Да и из всех вузов страны к нам брали лучших ребят, и это была весьма благоприятная почва для проявления своих способностей. И старшим было кого учить… Разрыв связей после распада СССР сказался катастрофически. Везде была кооперация с разными республиками, и в первую очередь с Россией. Ракеты мы делали сообща, да и трактора тоже – двигатель для нас поставлял Ярославский завод. И так везде…

– «Южмаш» один не только на Украине, но и в мире, не так ли?

– Пожалуй, другого такого ракетного комплекса – КБ и завод – нет.

– И в России?

– И в России.

– А «Энергия»?

– КБ там великолепное, но завод послабее, чем наш. Нет таких предприятий, как «Южмаш»! Его вся страна создавала и строила. Я постоянно говорю нашим руководителям, что «Южмаш» – это подарок от бывшего СССР Украине, а потому его нужно беречь, развивать, использовать, а не разрушать! Украина сегодня не способна создать такой ракетный центр…

– А Россия?

– Россия может все… А судьба КБ «Южного» и «Южмаша» зависит от кооперации с Россией, и ею должно заниматься наше правительство постоянно, а не эпизодически.

– Значит, проблема лишь в решениях на самом высшем уровне?

– Конечно. У нас прекрасные отношения с коллегами – научные, технологические, технические и человеческие. С теми, с кем мы работали раньше на протяжении десятилетий, мы и продолжаем работать! Никаких сложностей между нами нет и быть не может, потому что мы прекрасно понимаем, что делаем одно общее дело, необычайно важное и для России и для Украины. Более того – для всего мира… Тот же самый «Зенит», к примеру. Систему управления разработала «фирма Пилюгина», изготавливают ее на заводе «Коммунар» в Харькове, оттуда она идет к нам. Или двигатели первой ступени. Разработка в Москве, камеры сгорания делают в Самаре, сборка в России, а потом – к нам… Аналогичная ситуация и с двигателями второй ступени. Кооперация по «Зениту» началась задолго до распада СССР, и сегодня она сохранилась, невзирая на появившиеся границы. И эти отношения между предприятиями и научными учреждениями надо беречь, а не разрушать во имя каких-то сиюминутных политических выгод или лозунгов.

– Вы с оптимизмом смотрите в будущее? И с кем у вас будет приоритет по сотрудничеству?

– Тут не должно быть никаких сомнений – Россия! Это первый и главный партнер. На втором месте – Америка, у нас устанавливаются контакты, и мне кажется, надежные. Не исключено, что найдем формы взаимодействия и с Францией, постепенно туман непонимания рассеивается – и из конкурентов, убежден, станем партнерами. Затем уже другие страны Италия, Германия, Индия, Китай… Но партнером № 1 всегда будет Россия.

– Вы занимались боевыми комплексами, а допускали ли мысль о том, что однажды они могут стартовать?

– Нет, конечно! Мы и делали их для того, чтобы такое никогда не случилось, потому что такая мысль сама по себе безумна! Это страшное оружие, и мы прекрасно это понимали… Другое дело, что это оружие было еще и политическим – вот это могло привести к катастрофе: достаточно вспомнить Кубинский кризис.