Максим Кустов - Цена Победы в рублях

Одни фронтовики говорят, что получали премиальные, другие это категорически отрицают. У кого-то замполит отбирал деньги в Фонд Обороны. Но чаще все-таки вспоминают о том, что действительно получали деньги за сбитые самолеты и подожженные танки. Похоже, что выплаты зависели прежде всего от распорядительности командования и военных финансистов в частях и соединениях.

Там, где начфины свои обязанности выполняли честно, деньги за боевые успехи действительно платили. Например, в части, где служил танкист Никонов, финансовая служба работала просто замечательно, образцово-показательно. Вечером танкисты подбили вражеские танки — а уже утром начфин сам приходит к офицеру и задает вопрос о том, куда заработанные им в бою деньги посылать. Памятник такому замечательному начфину надо ставить.

Была в войсках поговорка: «Кто не воюет на фронте — начфин, начхим и 23-я армия» (23-я армия, противостоящая финским войскам, довольно длительный период не вела активных боевых действий). Был у поговорки другой вариант: «Какие армии не воюют? Шведская, турецкая и 23-я советская». Надо отметить, что в 1941 году 23-й армии пришлось вести ожесточенные бои с наступающими финскими войсками. Период относительного затишья, начавшийся в 1942 году, закончился для 23-й армии летом 1944 года. Ее войскам пришлось вести тяжелейшие бои, атакуя мощную оборону противника и неся большие потери. Так что тезис о невоюющей 23-й армии очень относителен. Равно как и о невоюющих начхимах и начфинах.

Но вряд ли многие части могли похвастаться образцовым порядком в финансовых вопросах. В части танкиста Брюхова финансисты «раскачались» на выплаты за подбитые танки лишь осенью 1944 года. Чем они занимались до этого и почему «Приказ о поощрении бойцов и командиров за боевую работу по уничтожениютанков противника» от 24 июня 1943 года не выполняли? Он что, был написан не для них?

Хотя, разумеется, ни в коем случае наследует считать материальное вознаграждение основным стимулом, который заставлял солдат и офицеров совершать боевые подвиги.

Конечно, сложно установить, кто именно провел самый «высокооплачиваемый» в годы Великой Отечественной бой. Но вполне возможно, это был Герой Советского Союза летчик-торпедоносец Михаил Владимирович Борисов. Он так описал свое участие в торпедировании линкора ««Шлезиен» 4 мая 1945 года:

«Потом линкор торпедировал. Мне дали только 10 тысяч рублейза потопление линкора. Никаких наград не дали… Когда встал вопрос вылета на линкор, то вылетало две группы. Первую группу старший лейтенант Фоменко повел. А вторую группу повел я. Пять топмачтовиков с полутонными бомбами и я с торпедой. Макарихина, Орленко отправил для наведения. Погода была паршивая. Мы только взлетели, только прошли, он отошел от меня на полтора километра, и я его потерял из вида. Тогда даю сигнал наводчику что его не вижу. Он мне объясняет, где он. Но я же с группой не могу искать. Я действую самостоятельно, без наводчика. В штабе этот разговор тоже слышат Мы атаковали. Видимость, конечно, была паршивая. Линкор пытался уйти от удара, сесть на мелководье. Фоменко бросает, у него торпеда зарылась в песок, стала бурлить. Моя торпеда пошла, и истребители, которые сопровождали нас, кричат: «Торпеда пошла». Потом взрыв. Все передали. Мы уже после торпедирования, второй заход уже не могли сделать. У меня штурман успел сфотографировать момент взрыва. А разведчики сверху фотографируют Корабль идет, и все. Фактически пришел и сел на мель, так там и остался стоять. На следующий день создают комиссию, с целью определения, что же попало в линкор. Заключение комиссии, что обнаружил там-то, такой площади дырку, отверстие, предположительно, в результате взрыва торпеды или тысячекилограммовой бомбы. А тысячекилограммовых бомб никто туда не возил. Стало быть, только моя торпеда!»80 [81] Там же.

10 000 рублей за один бой — это самая большая сумма, «заработанная» в одном бою, которую автору этой книги удалось обнаружить в воспоминаниях фронтовиков. Самая большая сумма, накопившаяся за время войны на сберегательной книжке, упомянута в воспоминаниях штурмана У-2 Николая Федоровича Головченко: «Оклад был 950 рублей. К ним прибавляли за каждый вылет, подъемные, ночные и т. д. Получали по три с лишним тысячи в месяц. У меня на книжке к концу войны скопилось что-то порядка 50 тысяч. Когда домой после войны приехал, это было большим подспорьем — родня голодала» [82] Интернет-сайт «Я помню».

Надо отметить, что практика перечисления заработанных в боях денег на сберкнижку была чрезвычайно распространена. Например, штурман По-2 Борис Васильевич Макаров вспоминал: « Нам переводили на книжку зарплату и за вылеты. В конце войны у меня что-то тысяч 15 скопилось» . [83] Интернет-сайт «Я помню».

Константин Григорьевич Плацинда, агитатор в отделении агитации и пропаганды политотдела 70-й Армии: « Нам их (деньги. — авт.) перечисляли на полевую сберкнижку, и когда в 46-м году я приехал в отпуск домой, то получил что-то около сорока пяти тысяч. Причем выдали мне их мелкими купюрами, а у мамы с собой были «бесаги» — такой сдвоенный мешок, который носится через плечо, так одна его часть была полная этими деньгами» . [84] Там же.

Более того, в войсках усиленно внедряли сберкнижки. 31 марта 1943 года Заместитель Народного комиссара обороны генерал-полковник интендантской службы А. Хрулев [85] ХРУЛЕВ Андрей Васильевич (1892–1962), российский военный деятель, генерал армии (1943). С 1940 Главный интендант Красной армии. В Великую Отечественную войну начальник Тыла Красной армии, в 1942–43 одновременно нарком путей сообщения СССР. В 1946–51 начальник Тыла Вооруженных СССР. подписал «Приказ о привлечении вкладов военнослужащих в учреждения Госбанка и развитии безналичных расчетов». [86] Русский архив: Великая Отечественная: Приказы Народного комиссара обороны СССР (1943–1945 гг.). Т. 13 (2–3). С. 106–107. В приказе отмечались уже достигнутые успехи: «Остатки вкладов в полевых учреждениях Государственного банка на 1 января 1943 г. превысили в 25 раз сумму остатков вкладов на 1 января 1942 года. Количество вкладчиков возросло за 1942 г. в 17 раз. Безналичные перечисления из денежного содержания военнослужащих к 1 января 1943 г. во вклады и на почтовые переводы достигли 70 % к фонду зарплаты».

Особенно отличились во внедрении вкладных и безналичных операций финансовые отделы Центрального, Карельского, Северо-Западного, Западного и Ленинградского фронтов. Попробуем представить себе страшные реалии Ленинградского фронта 1942 года и внедрение вкладных и безналичных операций. Сберкнижка у офицера (в 1941–1942 годах их именовали средними командирами) в Ленинграде 1942 года? Это кажется какой-то ненаучной фантастикой. Однако, согласно приказу Хрулева, было и такое.