Максим Кустов - Реальная история штрафбатов и другие мифы о самых страшных моментах Великой Отечественной войны

При желании читатель может проверить — служил ли в армии Гудериана генерал Фёрч? В эпоху интернета сделать это совсем несложно. О полученных результатах следует сообщить Эдуарду Володарскому.

Но вернемся к неподражаемому роману «Штрафбат». В довоенных воспоминаниях одного из героев постоянно встречается слово «офицерский»: «В офицерской столовой за длинным праздничным столом…», [34] Володарский Э. Штрафбат. — СПб.: Амфора, 2010. С. 108. «А потом в зале офицерского клуба танцевали вальс». [35] Там же. С. 109 Офицерская столовая и офицерский клуб в довоенной РККА? Какие офицеры до начала Великой Отечественной? Это он средних командиров этим контрреволюционным словом называет, не подозревая о том, что лишь в 1943 году оно вернулось в армию?

А как штрафники в атаку ходят? Да шеренгами, несчастные:

«Первая шеренга атакующих была уже далеко впереди. Ее нагоняла вторая шеренга, следом катилась третья, четвертая…

— Ур-ра-а-а!! — гремело по полю.

И тут взорвалась первая мина. Она провизжала над головами бегущих и взорвалась в середине шеренги. С воющим свистом мины летели в воздухе совсем низко и рвались одна за другой, и с каждой минутой взрывов становилось все больше и больше. И неподвижно лежащих тел становилось все больше. И смолкло громогласное «ура!». В коротких перерывах между взрывами слышались только хрипы и стоны, тяжелое шарканье сотен бегущих ног, приглушенная матерщина». [36] Там же. С. 125.

Если вспомнить о том, что шеренга — ряд солдат в прямой линии, плечом плечу, просто чудная картинка получается. Строем 19 века под минометным огнем.

Немецкие танки тоже не мелочатся, в шеренгах воюют: «…И вдруг произошло чудо. Передняя шеренга танков стала замедлять ход и остановилась.

И немецкие автоматчики стали останавливаться. И прекратилась стрельба.

Белый в серых яблоках конь галопом летел по полю, и длинный хвост развевался, словно бунчук.

И штрафники прекратили стрелять, подняли головы, изумленно смотрели на лошадь, несущуюся по полю между немцами и русскими.

— Гля-ка… красавец какой… откуда взялся-то?

— Не стреляйте, братцы, животину погубите!

— Ты смотри, какое чудо, а? Эх, лошадка, лошадка, куда ж тебя занесло?

И немцы, мокрые от пота, черные от пороховой гари и дыма, тяжело дыша, смотрели на белого в яблоках коня, и слабые улыбки трогали их лица:

— Окуда он взялся в этом аду?

— Черт возьми, какой красавец! Не стреляйте, не стреляйте! Дайте ему проскочить!

— Русские подстрелят!

— Слышите, русские тоже молчат! Вы посмотрите, какой красавец!..

— Да беги же ты, черт дурной! Порешат ведь сейчас!

— А тишина какая, братцы! Слышь, ржет мой хороший, слышь?

Твердохлебов сидел на земле, смотрел на белую лошадь, и слезы закипали у него в глазах и стекали на грязные щеки…

Конь постоял и вдруг прыгнул вперед и понесся галопом в сторону от немецких танков и русских позиций. Он летел к лесу, длинно выбрасывая передние ноги, вытянув лебединую шею.

И как только белый конь скрылся на горизонте, как по команде громыхнули пушки танков, ахнула залпом батарея русских, застучали пулеметы, немецкие танки пришли в движение». [37] Володарский Э. Штрафбат. — СПб.: Амфора, 2010. С. 301–302.

Атакующие шеренгами немецкие танки, под огнем советской артиллерии останавливаются, дабы лошадку не задавить — это сильно. Столь же сильно выглядит допрос немецкого офицера советским генералом. «Наш батальон обеспечивал связь прибывших соединений со штабом дивизий и штабом фронта, господин генерал». Советский генерал должен был бы спросить: «А откуда это у вас, у немцев, штаб фронта взялся? До сих пор у вас армии и группы армий были». [38] Там же. С. 193. А как неповторимо обращается штрафник к своему командиру: «Разрешите обратиться, гражданин бывший подполковник». [39] Там же. С. 338. Командир штрафного батальона обращается к генералу: «Гражданин комдив, по вашему приказанию…» [40] Там же. С. 109.

«А за батальоном штрафников на расстоянии нескольких километров ехала рота особистов» — пишет Володарский. [41] Там же. С. 82. «Рота особистов» своей нелепостью напоминает сотворенные буйным фантазером Виктором Резуном (он себя без ложной скромности Суворовым именует) штрафные армии… Вот ни больше ни меньше — штрафные армии. Размаху Резуна писатель-фантаст позавидует:

«Хорошо известно, что во время войны Сталин почистил ГУЛАГ, отправив на фронт способных носить оружие. Иногда за недостатком времени и обмундирования зека отправляли на фронт в его одежде. В принципе разница невелика: те же кирзовые сапоги, что и у солдата, зимой — та же шапка на рыбьем меху, в любой сезон — бушлат, который от солдатского только и отличается что цветом.

Но живет в нас неизвестно откуда пришедшее мнение, что вот, мол, Гитлер напал, Сталин и послал зэков «искупать вину».

А между тем германские войска встретились с «черными» дивизиями и корпусами в начале июля 1941 года. А начали эти дивизии и корпуса выдвижение к западным границам 13 июня 1941 года. А армии Второго стратегического эшелона, в состав которых входили все эти «черные» дивизии и корпуса, начали формироваться еще в июне 1940 года, когда Гитлер повернулся к Сталину спиной, убрав с советских границ почти все свои дивизии.

Каждая армия Второго стратегического эшелона создавалась специально в расчете на внезапное появление на западных границах. Каждая армия — на крупнейшей железнодорожной магистрали. Каждая — в районе концлагерей: мужики там к порядку приучены, в быту неприхотливы и забрать их из лагерей легче, чем из деревень: все уже вместе собраны, в бригады организованы, а главное, если мужиков из деревень забирать, без слухов о мобилизации и войне не обойтись. А Сталину все надо тихо, без слухов. Для того он и Сообщение ТАСС написал. Для того и мужиков предварительно в лагеря забрали, тут к дисциплине приучили, а теперь — на фронт без шума». [42] Суворов В. Ледокол: Кто начал Вторую мировую войну? — М.: 1992.

Вот так — еще в 1940 году Сталин, точнее Резун, «черные», то есть штрафные дивизии, корпуса и армии понасоздавал. А мужиков предварительно в лагеря посажали, дабы неприхотливыми стали, и к дисциплине приучили. В родных колхозах они очень уж избалованными были. А в лагерях, отболев свое дизентерией и дистрофией, стали суперсолдатами. Потом их без шума вооружили и на фронт оправили. О том, как это немцы не заметили, что воюют со штрафными армиями и куда ветераны этих армий подевались, Резун умалчивает.

Можно себе представить, что творилось бы в стране, если бы нашелся идиот со властными полномочиями, который бы и в самом деле создал армии заключенных, дав им стрелковое и артиллерийское вооружение, бронетехнику. Тут бы такое могло начаться, что никакого гитлеровского вторжения не надо. Впрочем, «штрафной» миф работы Резуна далеко не самое смешное его творение.