Сергей Кремлев - Россия и Германия - стравить ! (От Версаля Вильгельма к Версалю Вильсона)

Александр I и Николай I этот принцип окарикатурили, отдав политику России в руки немецким канкриным и нессельроде.

Александры II, а потом и III, не придумали ничего лучшего, как сближение с Францией.

Россия слабела, теряла лицо, и в крепнущей Германии начали развиваться настроения, не очень-то для нас полезные,

В 1880 году один из гениальных русских мыслителей - Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин - путешествовал по Германии и случайно там познакомился с белобрысым юно шей, принятым им вначале по виду за "скитальца из Котельнического уездного училища". Но услышал он в ответ: "Я сольдат; мы уф Берлин немного учим по-русску... на всяк слючай!".

Великий сатирик написал: "Мы, русские, с самого Петра I усердно "учим по-немецку" и все никакого случая поймать не можем, а в Берлине уж и теперь "случай" предвидят и учат солдат "по-русску".

Писал Щедрин и так: "Берлин скромно стоял во главе скромного государства. Милитаристские поползновения существовали в Берлине и тогда, но они казались столь безобидными, что. никому не внушали ни подозрений, ни опасений, хотя под сению этой безобидности выросли Бисмарки и Мольтке... Лучшее право старого Берлина на общие симпатии заключалось в том, что никто его не боялся, никто не завидовал и ни в чем не подозревал, так что даже Москва-река ничего не имела против существования речки Шпрее. В настоящее время все радикально изменилось. Застенчивость сменилась самомнением, политическая уклончивость - ничем не оправдываемой претензией на вселенское господство".

Смену германских настроений Щедрин уловил прозорливо, а вот относительно оправданности претензий был не прав. Претензии были-таки оправданы, если не на единоличное господство, то уж на одну из двух ведущих ролей в мире - несомненно.

Сам же Михаил Евграфович оставил нам (в очерках "За рубежом") в качестве "информации к размышлению" знаменитый "Разговор мальчика в штанах и мальчика без штанов", без хотя бы частичного изложения которого (щедринский текст я выделил курсивом) мне, читатель, обойтись просто невозможно!

А началось все с того, что посреди "шоссированной улицы немецкой деревни" вдруг "вдвинулась обыкновенная русская лужа", из которой выпрыгнул русский "мальчик без штанов" для разговора с немецким "мальчиком в штанах".

Хозяин, протягивая руку, приветствовал гостя:

- Здравствуйте, мальчик без штанов!

Мальчик без штанов, на руку внимания не обратив, сообщил:

Однако, брат, у вас здесь чисто!

Хозяин был настойчив:

Здравствуйте, мальчик без штанов!

- Пристал, как банный лист... Ну, здравствуй! Дай оглядеться сперва. Ишь ведь как чисто - плюнуть некуда!

Мальчика в штанах интересовало многое. Спросил он, естественно, и отчего русский мальчик ходит без штанов. Ответ для немца был не очень-то понятным:

- У нас, брат, без правила ни на шаг. Вот и я без штанов, по правилу, хожу. А тебе в штанах небось лучше?

Мальчик в штанах отвечал:

Мне в штанах очень хорошо. И если б моим добрым родителям угодно было лишить меня этого одеяния, то я не иначе понял бы эту меру, как в виде справедливого возмездия за мое неодобрительное поведение.

Дались тебе эти "добрая матушка", "почтеннейший батюшка" - к чему ты эту канитель завел! У нас, брат, дядя Кузьма намеднись отца на кобеля променял! Вот так раз!

Мальчик в штанах ужаснулся:

- Ах, нет! Это невозможно.

Поняв, что "слишком далеко зашел в деле отрицания", русский мальчик успокоил нового знакомого:

Ну, полно! Это я так... пошутил! Пословица у нас есть такая, так я вспомнил.

Однако, ежели даже пословица... ах, как это жаль! И как бесчеловечно, что такие пословицы вслух повторяют при мальчиках.

Немец заплакал, а русский ухмыльнулся:

Завыл, немчура! Ты лучше скажи, отчего у вас такие хлеба родятся? Ехал я давеча в луже по дороге, смотрю, везде песок да торфик, а все-таки на полях страсть какие суслоны наворочены!

Я думаю, это оттого, что нам никто не препятствует быть трудолюбивыми. Никто не пугает нас, никто не заставляет производить такие действия, которые ни для чего не нужны... Мы стали прилагать к земле наш труд и нашу опытность, и земля возвращает нам за это сторицею.

Долго говорили еще мальчики: немецкий - разумно, русский - задиристо:

Да, брат немец! Про тебя говорят, будто ты обезьяну выдумал, а коли поглядеть, так куда мы против вас на выдумку тороваты!

Ну, это еще...

Верно говорю. Слыхал я, что ты такую сигнацию выдумал, что хошь куда ее неси - сейчас тебе за нее настоящие деньги дадут?

Конечно, дадут настоящие золотые или серебряные деньги - как же иначе?

- А я такую сигнацию выдумал: предъявителю выдается из разменной кассы... плюха! Вот ты меня и понимай!

Тут Щедрин пометил: "Мальчик в штанах хочет понять, но не может". А русский мальчик без штанов продолжал:

У нас, брат, шаром покати, да зато занятно...

Что же тут занятного... "Шаром покати"!

Это-то и занятно. Ты ждешь, что хлеб будет - ан вместо того лебеда. Сегодня лебеда, завтра лебеда, а послезавтра - саранча, а потом - выкупные подавай! Сказывай, немец, как бы ты тут выпутался?

Не сразу, но немец ответил:

Я полагаю, что вам без немцев не обойтись!

На-тко, выкуси!

Опять это слово! Русский мальчик! Я подаю вам благой совет, а вы затвердили какую-то глупость, и думаете, что это ответ. Поймите меня. Мы, немцы, имеем старинную культуру, у нас есть солидная наука, блестящая литература, свободные учреждения, а вы делаете вид, как будто все это вам не в диковину. У вас ничего подобного нет, даже хлеба у вас нет, а когда я, от имени немцев, предлагаю вам свои услуги, вы отвечаете мне: выкуси! Берегитесь, русский мальчик! Это с вашей стороны высокоумие, которое положительно ничем не оправдывается!

А, надоели вы нам, немцы, - вот что! Взяли в полон, да и держите! Правду ты сказал: есть у вас и культура, и наука, и искусство, и свободные учреждения... Да вот что худо: кто самый бессердечный притеснитель русского рабочего человека? - немец! Кто самый безжалостный педагог? - немец! Кто самый тупой администратор? - немец!..

Тут, с твоего позволения, читатель, я вклинюсь в разговор мальчиков, чтобы сказать в скобках вот что...

Русские люди и сами, конечно, могли положить крепкую кирпичную кладку, вырастить в Сибири отличный урожай... Смогли без немцев пройти до Аляски, обойти вокруг света, и без немцев (хотя и не совсем без них) поднять демидовский Урал.

Однако было у нас так много расхлябанности, что немецкая собранность часто воспринималось нами с протестом не по причине немецкого высокомерия, а по причине нашего разгильдяйства, укорачивать которое не желали ни мальчики, ни дяди без штанов. Да и в штанах - тоже.

Увы, Пушкин недаром писал: "Авось", - о, шиболет народный...". "Шиболет" - это тайное слово, по которому народы узнавали своих.