Лев Лопуховский - Июнь. 1941. Запрограммированное поражение.

Кроме того, при оценке противника не сумели вскрыть его замысел, в частности, верно определить направление его главного удара. Фатальное решение о сосредоточении основных усилий на юго-западном стратегическом направлении, принятое в соответствии с желанием вождя и вопреки мнению более опытных военных руководителей, привело к ослаблению наших сил на западном направлении, где противник наносил главный удар. Это поставило Красную Армию на грань разгрома. Уже в ходе боевых действий пришлось осуществлять масштабные перегруппировки советских войск, терять время и вводить их в сражение по частям чуть ли не с колес.

Жуков, в свое время подписавший вместе с Главным прокурором постановление об аресте командующего Западным фронтом, задним числом так высказался в его адрес: «‹…› не имея представления о прорвавшихся группировках противника, командующий фронтом Д.Г. Павлов часто принимал решения, не отвечающие обстановке» [835]. Этот упрек с полным основанием можно переадресовать Главному командованию. Ничуть не оправдывая Павлова, отметим, что решения он принимал в соответствии с директивами № 2 и 3, которые совершенно не соответствовали сложившейся обстановке. А рядом с Павловым почти с самого начала боевых действий находились два маршала — Шапошников и Кулик, к которым вскоре присоединился еще один — Ворошилов.

Нередко можно услышать, что в результате договора с Германией СССР выиграл почти два мирных года, которые дали ему возможность значительно укрепить свою обороноспособность. Так оно и было, хотя можно долго спорить, насколько эффективно было использовано это время. Действительно, в последние мирные месяцы основные усилия были направлены на устранение обнаруженных недостатков. Наращивался боевой состав Красной Армии, совершенствовалась оргструктура войск, их вооружение и техническое оснащение. Но сделали далеко не все, чтобы использовать этот выигрыш во времени. Бесспорно одно: в это же самое время Германия усиливалась гораздо более быстрыми темпами и сумела коренным образом изменить соотношение сил между собой и своими противниками.

В результате продолжающихся непрерывных изменений в схемах развертывания и различного рода несогласованностей между Генштабом, наркоматами промышленности, Наркоматом путей сообщения и мобработниками на местах разработка мобилизационного плана МП-41 к июню 1941 г. так и не была доведена до конца. Практически разработка оперативных и мобилизационных планов в армиях и соединениях тоже не была завершена, и они не были освоены войсками. Видимо, это дало основание Жукову утверждать, что страна вступила в войну, не имея законченных и утвержденных правительством оперативного и мобилизационного планов.

Серьезнейшей ошибкой стало расформирование после польской кампании танковых корпусов. Ее исправили, но слишком поздно. Проблемы с укомплектованием танковых частей и соединений наспех сформированных мехкорпусов кадрами, особенно командными, боевой и вспомогательной техникой, транспортом и связью, вопросы снабжения их горючим и боеприпасами к началу войны так и не были решены. Танковые части не имели достаточно казарм, парков, полигонов, танкодромов, учебных классов, учебных пособий, чтобы совершенствовать подготовку личного состава. Дело дошло до того, что чуть ли не в последний момент пришлось вооружать танковые полки, не имеющие танков, 76-мм и 45-мм орудиями и пулеметами с тем, чтобы использовать их в качестве противотанковых полков и дивизионов. Многие мехкорпуса, сформированные только формально, быстро растаяли в огне приграничных сражений, так и не сумев нанести ощутимого урона вермахту.

О напряженном положении с комплектованием всех родов и видов войск средствами тяги и автотранспортом, особенно специальным, сказано было немало. Некомплект рассчитывали восполнить за счет мобилизации, но время на прием техники из народного хозяйства и поставки ее в войска значительно превышало установленные сроки мобготовности частей. Перевес вермахта над РККА в мобильности сочетался с несомненным превосходством его в тактическом и оперативном искусстве на всех уровнях командования, а также с преимуществом в организации, подготовке и боевом опыте войск. Все это позволило вермахту добиться больших успехов и в приграничном сражении, и в дальнейшем, когда в бой вступили вновь мобилизованные резервы Красной Армии.

В авиации, согласно записке Тимошенко и Жукова Сталину от 15 мая, в стадии формирования находилось 115 авиаполков, то есть 34,5 % от общего количества авиачастей были небоеспособны. На приведение их в полную готовность можно было рассчитывать лишь к 01.01.42 г. Кроме вышеперечисленных проблем, были и другие: во-первых, подчинение авиасоединений и частей общевойсковым армиям, командующие которых были совершенна не готовы к грамотному их применению, во-вторых, такая подчиненность исключала быстрый маневр и массирование авиации на важнейших направлениях. Ведь советская авиация была разгромлена не 22.06.41. Потери, понесенные нами в первый день войны, были, конечно, болезненны, но отнюдь не обеспечивали немцам численного превосходства. Выбили они нашу авиацию в течение первых недель войны, и основную роль здесь сыграли, в первую очередь, низкий уровень летного и тактического мастерства экипажей западных приграничных округов, отсутствие надлежащего управления и материального обеспечения.

Таким образом, Красная Армия по своему уровню подготовки к военным действиям уступала вермахту по многим качественным параметрам. Для устранения крупных недостатков в подготовке и оснащении войск и проведения задуманной реорганизации вооруженных сил и перевооружения их на новую технику требовалось много времени. Поэтому Сталин, трезво оценивающий реальное состояние Красной Армии, делал все возможное, чтобы оттянуть начало войны с Германией. Он больше всего боялся спровоцировать Гитлера на нападение до того, как Красная Армия будет готова на равных сражаться с вермахтом.

4 мая Политбюро ЦК ВКП (б) приняло важнейшее Постановление «Об усилении работы Советских центральных и местных органов», которое было затем оформлено как решение Пленума ЦК. Согласно ему, И.В. Сталин был утвержден Председателем Совета Народных Комиссаров СССР вместо В.М. Молотова, который стал первым заместителем Председателя СНК, оставаясь на посту наркома иностранных дел. Таким образом, и формально было узаконено совмещение Сталиным высших партийного и государственного постов. В создавшейся к лету 1941 г. обстановке это был шаг в правильном направлении. Но в условиях неумеренного славословия со стороны ближайшего окружения вождь уверовал в собственную гениальность и непогрешимость и на этот раз перехитрил самого себя.